Золотой лабиринт
Шрифт:
– Странные люди? – покачала головой женщина, – Вроде бы нет.
– К вам зайдет наш сотрудник, покажет кое-какие фотографии, и вы составите фоторобот дочери профессора, хорошо?
– Хорошо, – женщина вздохнула и кивнула.
Глава 15. Москва. Среда. 12.15
Зоя взяла листок и прочитала то, что там было написано.
«Сокровище скрыто Калду по велению Повелителя Ветра.
Тысячи лет оно блуждало по свету.
Место его ярко и посвящено чужим богам-спасителям,
А путь высечен в камне, что находится в последнем Доме Великого Царя,
Который стоит у истоков реки, что берет начало у Великих Гор сына Повелителя Ветра.
Ступай к Владычице Воздуха и следуй по знакам трижды.»
– Странный текст. Что это значит? – спросила Зоя, – Какая-то галиматья, если честно.
– Да, пока мало что понятно, – сказал Филипп.
– Может быть, профессор неточно перевел? – сказала Зоя.
– Неточно перевести профессор не мог, он был специалистом по древним языкам, думаю, тут дело в другом. Мало перевести, надо уметь трактовать.
– Должен быть смысл, – сказала Зоя.
– Должен, – повторил Филипп.
И перевел задумчивый взгляд с девушки на стопки книг, лежащих на столе.
– Есть один человек, который сможет нам помочь.
– С трактовкой?
– Да.
– Кто? – с надеждой в голосе спросила девушка.
– Мой дядя.
– Твой дядя? – недоверчиво переспросила Зоя.
– Да, он в некотором роде тоже специалист по древним языкам.
– Ты думаешь, ему можно показать текст? Ему можно доверять?
Филипп положил листок с текстом на стол и сел на диван.
Он колебался.
Чутье подсказывало, что не стоит влезать в эту историю с убийством профессора, но оно же говорило ему, что здесь есть тайна, удивительная загадка, и если он не попытается ее разгадать, то будет об этом жалеть.
– Дело не в том, можно ли доверять моему дяде, а в том, стоит ли его в это втягивать, понимаешь? Я сам до конца не уверен, что нам надо влезать в это, Зоя. Ты же понимаешь, что профессора, скорее всего, убили из-за этого перевода?
– Может быть, – Зоя пожала плечами, – Но разве тебе неинтересно узнать, что скрывает этот текст? А вдруг тут реальная тайна? Настоящее сокровище?
Филипп встал, взял листок с переводом и еще раз его прочитал.
Интересно. Чертовски интересно! Он понял, что сдерживается изо всех сил. Пытается найти отговорку, чтобы не погрузится в эту авантюру с головой. Но именно все происходящее сейчас оживило его, наполнило невероятной энергией, любопытством, всем тем, чего он не ощущал со времен работы в музее, когда изучал древние рукописи и артефакты.
– Кто знает, что печать у тебя?
Зоя пожала плечами.
– Думаю, никто.
Некоторое время они молчали.
– Ладно, – Зоя взяла листок с текстом со стола, – Давай печать, я сама разберусь.
– Подожди, Зоя, подожди! – Филипп понял, что сдерживаться больше не может, – Профессор хотел рассказать мне о печати, возможно, предполагая, что я смогу помочь с трактовкой текста, значит, я тоже в это вовлечен, так или иначе, – он одел легкую куртку и положил в карман печать, – Но, к дяде я пойду один. Не хочу, чтобы нас тобой видели вместе. На всякий случай. Жди меня здесь.
– Хорошо, – Зоя отдала Филиппу переведенный текст.
Глава 16. Москва. Среда. 12.30
Саблин сидел в своем кабинете, обдумывая детали дела.
Результатов не было. А прошло уже полдня с момента обнаружения тела.
Пока единственная реальная зацепка – это все та же татуировка с двумя буквами: АА.
Как и в прошлый раз. Тогда Саблин тоже уперся в отсутствие улик и зациклился на татуировке.
Неужели и это дело будет не раскрыто?
Он вздохнул, прогоняя неприятные мысли.
Он должен раскрыть это дело! Должен! В конце концов, это может плохо отразиться на его карьере, хотя о ней он думал всегда в самую последую очередь.
Дверь открылась, и в кабинет Саблина заглянул Глеб Бойко.
– Звал?
– Заходи, – Саблин махнул рукой, – Есть новости?
Бойко сел на стул.
– Ну, во-первых, экспертиза подтвердила, что татуировки одинаковые. Они могли быть сделаны в разное время и разными мастерами, но по одному и тому же макету. Шрифт букв, наклон – одинаковый. Но, у Николаева татуировка свежая, ей не больше трех лет, а у Рульковского старая, как показала экспертиза.
– Хорошо, – кивнул Саблин.
– Во-вторых, мы подняли всю информацию по профессору. Он и Рульковский когда-то вместе работали в НИИ.
– Прекрасно, – Саблин щелкнул пальцами, – Вот тебе и связь между двумя убийствами! Оба работали в одном учреждении, у обоих одинаковая татуировка. Продолжайте копать.
– Это еще не все. У Николаева оказывается есть дочь!
– Да, уже знаю. Соседка ее видела. Похоже, она сможет ее опознать. Отправь кого-нибудь к соседке. Пусть также покажут фото всех, кто проходил по делу об убийстве в антикварной лавке. Убийства, скорее всего, связаны. Не думаю, что это совпадение.
– Сделаю. Да, по документам дочь – приемная, есть ее детские фотографии, мы их отсканировали, они скоро будут у тебя в электронном виде, в деле. Ребята ее уже ищут.
– Хорошо, – Саблин закурил.
Глава 17. Москва. Среда. 13.30
Профессор исторических наук Петр Иванович Смирнов жил в десяти минутах ходьбы от Филиппа, в четырехэтажном доме, отреставрированном и заселенном пару десятилетий назад. Когда-то, в девятнадцатом веке, здесь жила семья помещика, теперь же дом перестроили. На каждом этаже – по одной квартире, лифта не было, но имелся консьерж, сурово провожающий пытливым взглядом всех посетителей. Филиппа он знал и радостно ему улыбнулся.
– Дядя Петя у себя?
– Да, Филипп, он сегодня не выходил.
Поднявшись на второй этаж, Филипп позвонил в дверь.
– Кто? – послышался вопрос.
– Это я, Филипп.
Послышался щелчок замка, и дверь открылась.
– Как я рад! – седовласый мужчина заключил Филиппа в объятья, – Давненько мы не виделись!
Петр Иванович был мужчиной преклонных лет, однако, его неуемный темперамент и энергичность натуры вводили людей в заблуждение, скидывая профессору пару десятков лет.