Золотой Рассвет
Шрифт:
— Это дети? — недоверчиво спросила Джейни, улавливая лишь слабые жизненные токи, слишком слабые для чего-то живого. — Это — мои дети?!
— Это, — отвечал Ян, — всего лишь оплодотворенные яйцеклетки. Не впечатляйся количеством — к концу вторых суток в живых останется в лучшем случае лишь три-четыре, не больше. Высокая смертность зародышей на первых часах жизни, к сожалению, обычное дело для генетических конструктов.
— Но если имплантация пройдет только через двое суток, зачем же
— Чтобы запустить процесс деления клеток зародышей, — объяснил Ян, — необходим слабый разряд электрического тока. Ну, а если в такой момент рядом присутствуют родители, то шансы успешного роста повышаются в разы, доказано.
— Я… Как жаль, что я не могу привести сюда Орнари Ми-Грайона!
— Я бы его сюда все равно не пустил, так что зря не переживай. Приступаем?
— Давай.
Слабый разряд электрического тока. И Джейни немедленно ощутила биение зародившейся жизни. Чистыми бирюзовыми тонами запылали над каждой колбочкой биотоки будущих младенцев. Ян аккуратно закрыл стеллаж и отставил его в сторонку.
— Приходи через сорок восемь часов, — сказал он, глянув на табло электронных часов. — Время в малой операционной я уже заказал.
— Спасибо, Ян, спасибо! Ты — гений, и я всегда это знала.
Ольмезовскому льстило столь бурное признание его способностей. К тому же, он и сам увлекся необычным экспериментом. Этот эксперимент обещал дать непредсказуемые результаты и послужить основой для дальнейших разработок по улучшению генома всей расы в целом.
Расставшись с Яном, Джейни поехала в церковь святого Петра, стоявшую на самом дальнем выступе Алокаменного полуострова. Она долго молилась, прося Матерь Божию ниспослать ей долгожданное дитя.
Молодая мать, держащая на руках Спасителя мира, погибшего две с лишним тысячи лет тому назад на Старой Терре, грустным взглядом смотрела на целительницу с древних икон…
Шипя и потрескивая, оплывали перед святыми образами свечи. Дрожащей рукою Джейни поставила и свою свечу, затрепетал в наполненном благовониями воздухе тоненький язычок оранжевого пламени.
Ангельскими голосами возносил хвалу Господу церковный хор…
Два дня пролетели на удивление быстро. Джейни пришла точно к оговоренному времени, и Ян без промедления провел ее в малую операционную.
Здесь царили точно такие же чистота и стерильность, что и в верхней лаборатории. Сталь и пластик, ничего лишнего. Молчаливый ассистент деловито отбирал все необходимые инструменты.
— Прошу, — указал Ян на стоявшее в центре гинекологическое кресло.
Вот тут-то Джейни, никогда не болевшая ничем серьезнее насморка, испытала самый натуральный страх перед предстоящей операцией. А ведь, спрашивается, с чего бы? Зачатие в пробирке с последующей имплантацией в матку проводилось в рутинном, плановом порядке не только в отделениях "Клонэйда", но и по всем клиникам, имевшим лицензию на оказание медицинских услуг. И, как целитель, Джейни знала о данной операции все. Самой вот только делать еще не приходилось ни разу.
Наверное, все дело было в больничной обстановке, в особых, присущих исключительно больнице, запахах… И в том, что Джейни впервые в жизни исполняла роль пациента.
— Еще не поздно передумать, — видя ее колебания, предложил Ян.
— Нет, — ответила Джейни и, стиснув зубы, решительно полезла на кресло.
— Предупреждаю сразу, — сказал Ян, жестом фокусника извлекая из упаковки колбочку с драгоценным зародышем, — лишних надежд на то, что зародыш приживется с первой же попытки, питать не надо. Ты целитель, это упрощает дело. Но нам с тобою все равно предстоит немало работы. Да, кстати. Как ты и сама понимаешь — необходим строгий половой покой в течение трех полных суток…
Из клиники "Клонэйда" Джейни вернулась домой — прямо в объятия любимого.
— Я искал тебя в госпитале… где ты была?
— На Алокаменном, — отвечала она, следуя давнему принципу никогда не произносить ни слова неправды. — У Яна.
— Мне не нравится, что ты общаешься с господином Ольмезовским, дорогая. Добром это не закончится.
— Возможно, — рассеянно отвечала она, нежась в кольце ласковых рук.
— И все-таки, зачем ты ходишь к нему?
— Не ревнуй, милый, — мягко говорила Джейни. — Мы ведем совместный эксперимент. Очень важный эксперимент.
— Какой эксперимент?
— Важный, — у Джейни так и не хватило духу рассказать о ребенке, которого она пыталась зачать с помощью генетиков "Клонэйда".
Вряд ли Орнари Ми-Грайон тому обрадуется. У них все-таки с детьми очень строго. Чтобы завести малыша, обязательно требуется испросить разрешения у Службы Генетического Контроля. А они там и так на Яна косо смотрят. И сам Орнари прежде всего.
Нет уж. Ему ничего знать не надо
Она поставит Ми-Грайона перед фактом. Когда ребенок уже родится.
Проще получить прощение, чем разрешение, верно?
— Прости, милый. Я не могу сейчас…
— Ты плохо себя чувствуешь? — искренняя забота, сочувствие, любовь во взгляде…
Всю-то жизнь Джейни заботилась о других. А теперь заботились о ней, и это казалось странным и приятным одновременно.