Золотые нити судьбы
Шрифт:
Выходит, он интересовался Лизой? Однако накануне он Лизу вряд ли мог видеть: машина въехала в гараж, оттуда они поднялись по внутренней лестнице в дом, и Лоран сразу же отправил Лизу спать!
Ничего не понятно.
Лоран допил кофе и встал.
– Значит, так. Я должен ехать на работу. А ты ляжешь обратно в кровать. Можешь смотреть телевизор, слушать музыку… У меня книги есть, библиотека в той комнате, где стоит письменный стол… И спать, конечно, – это лучше всего. Твой организм должен отдыхать после перенесенных потрясений. Из дома не выходить, я все двери
– А зачем меня запирать? Я бы на террасе посидела, на солнышке, – почему нельзя?
Объяснять Лизе свои опасения по поводу ночного гостя доктор не собирался. Не сейчас.
– Потому что тебе нужен покой. Я хирургу обещал тебе его обеспечить. Вот вернусь, тогда и посидим на солнышке.
Лиза пожала плечами. С докторами спорить трудно.
– Только не закрывай ставни! Мне не хочется в темноте сидеть! Я в окно не вылезу, – она улыбнулась.
Лоран подумал.
– Выпей эту таблетку.
Она послушно проглотила.
Скоро должна уснуть. Он показал Лизе, как пользоваться пультом от телевизора в ее комнате, принес дополнительную подушку и помог ей устроиться поудобнее в постели.
Уходя, он, несмотря на просьбу Лизы, опустил все жалюзи в доме и крепко запер обе двери – входную и на террасу.
Лиза немного замерзла – эти каменные дома на юге Франции умеют хранить прохладу даже в зной! – и потянулась за одеялом, чуть приоткрыв глаза… В комнате кто-то был. Ей почему-то стало так страшно, что она не посмела повернуть голову в сторону человека, – просто схватила одеяло и укрылась с головой, словно оно могло ее спасти…
– Лиза!
Лоран. Это его голос, он стоит рядом с ней. Ох… И чего она испугалась?
– Лиза, ты спишь?
Она откинула тонкое одеяло.
– Кажется, уже проснулась… Мне холодно.
– Пойдем во двор, на солнышко. Я еды купил, будем обедать.
Он протянул ей руку и помог подняться, приговаривая:
– Тихонько, тихонько, не делай резких движений! Нам торопиться некуда…
– Есть куда! – Она выдернула свою руку из его ладони. – У меня где-то есть сын, а я даже не знаю где! Что с ним, с кем он?!
– Лиза, ты все равно ничего не выиграешь, даже если бегом побежишь… Куда?
Она не ответила. Лоран был прав.
Она вдруг поймала его взгляд – заинтересованный, мужской – и только тут заметила, что на ней лишь трусики да короткая маечка. Ну да, ведь она сняла с себя халат, когда доктор уехал, – в нем было жарко! А потом она без него замерзла…
– Выйди, мне надо одеться.
Она потянулась за платьем, которое Лоран купил ей вчера.
– Ты в нем запаришься во дворе…
– А где мои юбка и майка?
– Я кинул их в стиральную машину, но еще не запустил… Сейчас пойду запущу.
– Но я же не могу так…
– Почему? Очень красиво, – усмехнулся Лоран.
– Интересно, а врачи имеют право заигрывать со своими пациентами?
– А кто же им запретит! – пожал он
Вернулся через минуту со своей майкой.
– Держи. Она длинная, попу прикроет.
Они вышли во двор. Лоран снова напряженно осмотрелся, обшарив глазами каждый закоулок. На этот раз, в ярком свете, вся территория была как на ладони, и он с облегчением убедился, что никого постороннего здесь нет.
Что искал ночной гость? Чего хотел? Лоран решительно не понимал, что могло понадобиться мужчине в его саду. Сообщить жандармам? Бесполезно. Человек не напал, ограбления нет, раненых – тоже. Не будут они таким делом заниматься.
– Что ты так рассматриваешь? – поинтересовалась Лиза.
– Я? Ничего.
Часть террасы была защищена от солнца черепичным навесом, а другая находилась на солнце. За ней светился голубизной небольшой бассейн. Завидев кресло-качалку, Лиза плюхнулась в нее.
– Я тебя просил не совершать резких движений! – строго заметил доктор. – Гематома – вещь опасная.
– Так ведь ее отсосали, разве нет?
– Все равно маленькие частички остались! И они оказывают давление на сосуды головного мозга…
– Что, правда это опасно?
– А зачем я прошу тебя не прыгать?
– Хорошо, доктор, я буду вас во всем слушаться!
– Правильно, – кивнул он с деланой важностью и улыбнулся. – Сиди тут, я сейчас на стол накрою. Готовить я не умею, так что купил пиццу.
– Ты не настоящий француз, – заявила она. – Настоящий умеет готовить!
– Ты много их знала? – прищурился он.
Она смешалась и не ответила.
Лоран попросил Лизу пересесть в тень, за стол, пошел на кухню, разогрел пиццу, затем вернулся на террасу: принес тарелки, приборы, салфетки и прочие необходимые для обеда предметы.
…У Лизы на коленях сидела серая пушистая кошечка и мурчала тракторным мотором от удовольствия, поскольку девушка почесывала ее за ухом. Лоран с этой кошкой был хорошо знаком: она принадлежала его соседям, и звали ее Мину, что написано на кокетливом красном ошейнике. Кошатина эта обладала отличным нюхом и безошибочно являлась к доктору в гости тогда, когда на его столе появлялось что-нибудь мясное – ветчина или курица, несмотря на то, что соседи кормили ее исправно. Но животное, видимо, предпочитало настоящую курицу своим кошачьим консервам.
– Ты все-таки нахалка, Мину, – сообщил доктор кошке и снял ее с колен Лизы. – Пойди помой руки, – распорядился он, обращаясь, разумеется, к Лизе, не к кошке.
– Давай ей дадим что-нибудь поесть?
– Сомневаюсь, что в ее рацион входит пицца. Мину, приходи в другой раз, договорились? А сейчас не мешай нам!
Кошечка выгнулась, потянулась, подрыгав задними лапами, и, задрав хвост, направилась к ограде, за которой и исчезла.
Когда они покончили с едой, Лоран сдвинул два шезлонга у бортика бассейна, кинул на них полотенца и пригласил ее жестом. Сам он стянул с себя одежду, оставшись в плавках-шортах, надел темные очки, подставив загорелую грудь солнцу.