Золушка и Дракон
Шрифт:
Девушки возвращались в главную часть дворца, где были расположены их покои.
— Какая ты умная, просто ужас, — заявила Хафиза, на ходу чихая и вытирая глаза. — Так разговаривала с нашим лекарем, непонятные слова произносила, говорила с ним на равных. Я впечатлена, — дочь султана делала какие-то странные движения, словно хотела стряхнуть с себя въевшиеся запахи. — У меня от этих трав слезы текут и нос забит, я даже свои духи не чувствую.
— Я все чувствую, — Тара поднесла запястье к носу. — Не такой сильный, как вчера, но запах есть, и розы твои чувствую. Ты просто не привыкла к этому, но я всю жизнь провела среди подобных запахов, поэтому уже
— Может, я тебе покажу украшения, которые делают наши ювелиры? Полюбуешься, что-то для себя приглядишь? Хочу тебе подарок сделать. Или давай сходим шелка выберем, возьмешь домой самый красивый отрез.
— Ой… да ну их, эти тряпки и камни, — устало махнула рукой Дракон Кьяра. — Давай лучше поедим, я голодная. А еще я тебе расскажу про Наби, ведь уже скоро ты переедешь, а у нас совсем другой климат.
— Ты такая странная принцесса, — улыбнулась Хафиза. — Я сразу это заметила. Странная, но такая красивая, открытая и искренняя.
— Золушка я, а не принцесса, — буркнула про себя рыжая, в очередной раз аккуратно спускаясь по крутой лестнице. — Потому и кажусь странной.
— Что?
— Ничего. Это я ступеньки считаю. Как же далеко идти…
Принцессы пообедали в покоях Хафизы, а потом долго обсуждали ее предстоящую жизнь в Наби. Рыжая рассказывала подруге про климат, обычаи своей страны, как могла, описала дверец в Парстене и Повелителя, своего отца Вернона Бэйла. Дочь султана слушала, запоминала, иногда охала от восторга, прикрывая рот ладошкой. Чем больше она узнавала про новую страну, тем сильнее ее душа рвалась на родину будущего мужа, чтобы стать любимой женой удивительного Красного Дракона Хорра.
В покоях восточной принцессы стало тихо: подруги вдоволь наговорились, обсудив все важные темы. Сидя на балконе в тени большого зонта, они пили крепкий горячий кофе из маленьких чашечек, наслаждаясь его вкусом и ароматом.
— Интересно, чем сейчас Райан занимается? — Хафиза мечтательно улыбнулась и закрыла глаза, откинувшись на спинку удобной оттоманки. — Так давно его не видела, соскучилась.
— Идет в свои покои. Они закончили работу с документами, все договора и соглашения подписаны, — отозвалась Тара, наслаждаясь вечерним солнцем. Уже завтра она будет в дороге, а там — здравствуй, зимняя Наби! Надо было ловить моменты лета, на которые такой щедрой была земля Сэндаринии.
— А ты откуда знаешь?
— Эммм… интуиция. Не забывай, что я — его родная сестра, поэтому с твоим ненаглядным Драконом у меня есть ментальная связь, — выкрутилась целительница, надеясь, что умные слова придадут ее аргументам дополнительный вес.
— Это так здорово — ментальная связь, — восхитилась Хафиза. — Тебе повезло.
— Ну не знаю… может быть. Иногда это и правда очень удобно, — отозвалась Тара, которая лишь несколько минут назад полюбопытствовала, как дела у наследника, активировав речь Дракона. Она спустила ноги на пол и потянулась. — Мне пора. Оставляю тебя отдыхать. Пойду проверю сборы: Ливия уже должна начать подготовку к отъезду.
— Хорошо, — дочь султана вскочила с оттоманки и обняла подругу. — Я так не хочу с тобой расставаться… До завтра.
— Мы еще встретимся, ведь скоро ты приедешь в Наби.
Тара возвращалась в свои покои в сопровождении Стража, когда ее окликнули.
— Торопишься?
— Нет. Ты поговорить хочешь?
— А ты, я смотрю, желаешь стать любимой женой наследника? — Серкан оттолкнулся от стены и подошел к принцессе. Он знал, что Тара вместе с его сестрой утром ушли к целителям:
— Любая девушка мечтает стать любимой, а в чем проблема?
— Да, в общем — то, ни в чем, — ухмыльнулся сын Орла. — Предлагаю прогуляться. Покажу тебе залы дворца, которые ни брат, ни сестра не выберут для прогулки.
С момента появления эта рыжая девчонка притягивала внимание молодого мужчины своей необычностью, инаковостью. Его сестра Хафиза была тихой и спокойной, а в глазах иностранки горел огонь, в голосе сквозило любопытство и жажда приключений. После случая на балконе, когда Акмаль выпил вино с соком цветка сонмин, он ждал ее реакции: возмущения, обиды или гнева, а может быть — проявления страха, но не дождался. Ничего, тишина, словно его и не было во дворце. Его, сына султана.
— Я устала, Серкан. Сегодня много времени провела с целителями, только что вернулась. Не до прогулок, хочу просто отдохнуть. Если что-то собирался сообщить — говори, пока мы идем.
Этьен следовал за парой. Стражу не нравился собеседник принцессы: его бегающий взгляд и ехидная ухмылка не располагали к доверию и заставляли держаться настороже. В какой-то момент они остановились: принцесса с удивлением смотрела на сына султана, который что-то увлеченно рассказывал, а потом достал из кармана тонкий лист бумаги и развернул. Раскрывшееся полотно оказалось очень большим, его нижний край упал на пол. Бросив взгляд по сторонам, молодой мужчина махнул рукой в сторону окна, у которого стоял небольшой стол. Прошло не менее четверти часа, прежде чем Тара оторвала взгляд от бумаги.
— Серкан, спасибо, что поделился информацией. Это важно для меня. Надеюсь, ты найдешь свое счастье в этом красивом огромном дворце. Желаю тебе удачи.
Опешивший от пожелания, сын Орла молча смотрел в спину уходящей иностранки. Тара и ее Страж уже скрылись из вида, когда Серкан пришел в себя.
— Спасибо? Найду свое счастье? Удачи? — словно не веря собственным ушам, он тряхнул головой и сфокусировал взгляд на документе. — Она сумасшедшая?
Ливия встречала госпожу в коридоре, предусмотрительно распахнув дверь в покои.
Глава пятьдесят вторая
— Ваше высочество, как вы себя чувствуете? Почему вы такая бледная? Хотите воды или сока? Пригласить целителя?
За то время, пока Ливия служила у принцессы, они ни разу не видела свою госпожу такой тихой, обессиленной и задумчивой. Ее улыбка погасла, под глазами появились темные круги, как будто бессонница терзала девушку несколько ночей подряд.
— Ничего не надо, спасибо. Устала немного. Сейчас отдохну и все пройдет, — принцесса села в кресло и закрыла глаза. То, что рассказал ей Серкан, в корне меняло всю ситуацию. Одно подозрение прочно поселилось в душе рыжей, но для его подтверждения требовались доказательства, которых пока не было. Солнце еще заливало покатые крыши Лоудена теплом и светом, но южный вечер внезапно перестал казаться ласковым и приятным. В висках застучало, руки стали ледяными. Этот холод мерзкой липкой паутиной опутывал тело и пробирался в душу. — Теперь я все знаю, и с этим нужно жить. На развилке судьбы у меня осталась только одна дорога, все остальные заканчиваются тупиком.