Золушка ? la russe: Постскриптум

Эфф Юлия

— А в столовой?

— И в столовой. Будем парами готовить, как и раньше… Когда Николаева согласится.

— Жалко ее…И ты тоже, как-то помягче, что ли…

— Обойдется. Пусть перебесится, пошли.

Вера не повела и бровью, когда Ольга попросила время на принятие решения до четверга.

— Все девочки уже согласились. Вы не боитесь, что вам, по условиям контракта, придется выполнять всю работу до этого времени? На вашем месте, Оля, я бы и не задумывалась.

— Я не боюсь работы, — Ольга ответила твердо, — нам разрешают звонить домой по средам, вот и я сначала посоветуюсь с семьей.

— У вас

же нет семьи как таковой.

— Но у меня есть близкие люди.

Вера протянула свой телефон:

— Звоните сейчас, я разрешаю.

— Нет, я буду ждать до четверга.

— Если решитесь раньше — скажите, — Вера помолчала, оценивая слова и твердый взгляд подопечной.

— Может быть.

На самом деле заупрямившаяся помощница ждала Макса, появлявшегося преимущественно по средам. Она помнила его слова: «Ты должна выиграть», — и все же не могла согласиться на новый поворот событий на Проекте, главной целью которого было образование гламурных семейных пар. А значит, ей, уже влюбленной в рядового сотрудника Проекта, придется наравне с другими золушками, мало того что выполнять глупые задания (присматриваться к молодым людям, приходящим в Дом, в частности, к Артуру) и, даже если не изображать влюбленность, то, в любом случае, тратить драгоценное время на пустые разговоры-знакомства.

Макс, судя по всему, изгнан надолго: о его возвращении даже Виктор ничего не знал. Поэтому пока имелся один выход. Всех непокорных и нарушающих правила контракта отправляли домой. Как-нибудь она потерпит до субботы, если Макс не объявится, а там — жюри не останется ничего, как выбросить вредную участницу за стены и помахать на прощание ручкой. Что ж, Игра так Игра. «Потанцуем?»- усмехнулась про себя Ольга.

…Тяжело было невероятно. Во вторник Вера еще разрешила помочь Ольге, поскольку ее подруги официально становились золушками со среды, но на следующий день всю работу: уборку, приготовление завтраков, обедов и ужинов для золушек участниц и других обитателей Дома — все непокорной девушке пришлось делать самой. Олеся попыталась было помочь, но ее тут же позвали к Вере для приватного разговора. Ольге казалось, что камеры повсюду начинают поворачиваться, как только она проходит рядом. «Не дождетесь!»- думала она ожесточенно и делала вид, что ей вовсе не тяжело.

Макс не появился в среду. Зато Владимирыч принес букет белых лилий:

— Там была записка, — виновато он объяснял, — но я ее где-то обронил.

— А что там было написано?

— Я не знаю, — и охранник смутился, — помню только, что взглянул, кому и от кого.

— Там были буквы «А.К.»?

— Точно были!

Определенно Владимирыч врал, говоря, что не читал и потерял, — все невербальные признаки вранья были на лицо: мужчина не смотрел в глаза, озирался и потирал нос и шею — Ольга вдруг вспомнила о когда-то прочитанных трудах по языку тела. Значит, в записке от таинственного «А. К.» было нечто, что не пропустила цензура Проекта.

Долго думать об этом казусе не оставалось времени. Вечером, от усталости прикорнув на кровати, она, будто провалилась в яму, пришла в себя глубокой ночью от горевшего в комнате света, шатаясь дошла до выключателя, погасила свет и, не раздеваясь, опять легла, моментально вернувшись в сон.

В четверг, как Вера ни убеждала упрямицу, Ольга так и не дала согласие, на ходу придумывая все новые и новые отговорки. Менеджер никак не могла взять в толк, почему девушка, изнемогая от непосильной работы, не меняет решения. Карина предложила на внеплановом совещании по этому поводу устроить очередной тотализатор в Интернете. Стрэн только пожал плечами и предложил подождать до пятницы: к этому дню походы золушек в бутики прекращались, и на проект должны были прийти психологи.

72

Играл в прятки

С находчивым хамелеоном.

И проиграл.

— Мне-то зачем проходить этот тест?

Вера заставила Ольгу подняться из цокольного этажа, где та убиралась, и присоединиться к золушкам в парадной столовой, с которыми беседовали две гостьи, блондинка, с короткой под мальчика стрижкой, лет сорока пяти, и шатенка в очках с черной оправой, выглядевшая немногим старше своей коллеги. Менеджер попросила психологов не начинать тестирование, пока не приведет еще одну, одиннадцатую, девушку.

— А вдруг ты все-таки согласишься? Чтобы нам не приглашать психологов еще раз, выполни, пожалуйста, их задание сегодня, — Вера убеждала Ольгу, как учитель, уставший от выходок непослушного ученика.

Поговорив о настроениях, женщины раздали девушкам по три листа белой бумаги, попросили нарисовать фантастическое чудовище, человека и дом; а также на тетрадном в клетку листе написать, почему для участниц важна победа.

Ольга быстро выполнила задание, в то время как остальные корпели над первым рисунком, и попросила разрешение уйти.

— Вы, кажется, Ольга Николаева? — психолог-шатенка заглянула себе в блокнот, — у вас есть какие-либо проблемы на проекте?

— Есть. Куча камер и глупых заданий. Извините, я пойду: мне еще обед готовить.

— Она у нас такая! — с гордостью сказала Олеся после ухода подруги, — ничем нельзя смутить…

Смущаться пришлось психологам, когда они в кабинете, вместе с Верой, Кариной и Виктором, снимавшем беседу для субботнего выпуска, обсуждали результаты психологического тестирования.

— Ваша Николаева, соглашусь, пожалуй, девушка-сюрприз. Вы только посмотрите, что она нарисовала, — психолог-блондинка отложила в сторону четыре листа.

Шатенка наклонилась к ним, сняла очки и закивала согласно головой, а Виктор тут же подошел с камерой снять изображение крупным планом.

— Я не понимаю, как так получилось, что у вас на проекте задержалась такая девушка, — блондинка удивлялась:- Здесь налицо гипертимно-застревающий тип с ярко выраженным демонстративным акцентом; ненависть к окружающим, повышенная сексуальная и нервная возбудимость и еще много чего, стыдно озвучить.

— Слишком много для одного человека, — шатенка задумчиво покусывала дужку очков.

Вера посмотрела нерешительно на Карину:

— Странно, я не верю, мне казалось, что Николаева всегда была честной и откровенной, по ее лицу можно все прочитать. Тут что-то не так.

Карина Собак взяла в руки тетрадный лист всего с одной строчкой, прочитала вслух:

— «Для меня на этом проекте победа не важна». Понятно? Неужели у нее такой ужасный почерк?

Вера попросила посмотреть и улыбнулась: каждая буква имела залихватскую вычурную закорючку, буквы то наезжали друг на друга, то стояли в стороне. Сама строчка уходила вниз, даже не заканчиваясь стандартным знаком препинания.