Зомбячье Чтиво
Шрифт:
– Спекса. Но мы с этим согласились.
– Разумеется. И чья это была идея разрезать тело на куски? Спекса. Он слишком легко это делает, чувак. Он уже делал это дерьмо раньше.
Уимс тоже так думал. Спекс застрелил Зейбера. Он точно знал, как упаковать тело, и, похоже, точно знал, как его разрезать.
– Спекс уже бывал здесь. Он негодяй. Но он вытащил нас из грязной истории с Зейбером. Я имею в виду, я задолжал ему почти двадцать штук.
Лайон вздохнул.
– Я тоже. Но все же... мы должны были подумать об этом.
Уимс не сказал, но, стоя рядом с этим огромным безногим, обезглавленным трупом, распростертым у их ног, он думал, что тюрьма была наименьшей из их забот.
– Ладно, теперь мы часть этого. Назад пути нет. Но дальше я не пойду, - заявил Лайон: - Я не стану резать... труп.
– Я тоже, - вздохнул Уимс.
Они затолкали его в дыру ботинками, и он приземлился с шлепающим резиновым звуком, от которого у обоих перехватило дыхание. Потом они закопали его, разровняли землю. Они выкопали в лесу пустую яму и закопали ее обратно. Это убедило бы Спекса... если только он не хотел проверить сам.
Когда он вернулся, они уже прилаживали половицы на место, крепко прибивая их гвоздями.
– Каково это, девочки?
– спросил он, чувствуя, как капли дождя стекают с его волос.
– Грязно?
– Давай не будем об этом, ладно?
– сказал Уимс.
– Конечно, конечно, как скажешь. А руки?
– В лесу, - ответил Лайон.
Спекс выглядел довольным.
– Ну что ж, - сказал он, - думаю, это последний раз, когда мы видели Поли Зейбера.
Но Уимс так не думал.
* * *
Позже, густой как суп ночью, Уимс наблюдал, как Лила смешивает водку с мартини. Просто глядя на неё, можно было понять, что когда-то она была барменом. Слишком плавно, слишком легко.
Точно так же, как Спекс с мертвым телом.
Лила была одета в короткую юбку и топ с блестками, золотая цепочка обвивала её пышное декольте. Такова была Лила: вся разодетая и никуда не идущая. И он прекрасно знал, почему ей некуда идти: ни денег, ни вообще ничего. Только этот старый скрипучий дом и Уимс, её муж.
Лила протянула ему стакан.
– Дай угадаю, - сказала она, и ее глаза стали холодными и яркими, как черный лед, - ты был с Лайоном и Спексом? Поправь меня, если я ошибаюсь. Играл на автоматах, несколько партий в блэкджек. Я права?
Уимс потягивал свой напиток, слушал жену, но видел только, как в могилу падает что-то белое и рыхлое.
– Наверное. Может быть... что ты сказала?
– Сколько на этот раз?
– Сколько чего?
– Сколько денег ты потратил?
– она хотела знать, эти глаза теперь не черный лед, а что-то более холодное, может быть, абсолютный ноль, где даже кислород замерзает.
– И, самое главное, сколько ты занял у ростовщика?
– Смени пластинку, - рявкнул Уимс, и на лбу у него выступили капельки пота.
– У тебя проблема, - сказала его жена.
– Ты зависим. Тебе нужна помощь.
– Я в порядке.
– Разве? Знаешь, что я слышала? Жена Лайона уходит от него, и он вот-вот потеряет свой дом. Это мне кое-что напоминает.
Руки Уимса дрожали, он сжал стакан обеими руками и поднёс ко рту.
– Оставь Лайона в покое.
– А как насчёт Спекса..? Kак дела у Спекса?
Уимс со стуком поставил стакан на кофейный столик:
– Какого чёрта ты все время спрашиваешь о Спексе? Тебе нравится этот парень? Что у тебя с ним?
– Он мерзавец, и мы оба это знаем. Бывший зэк. Как ты можешь общаться с таким парнем, как он?
– Он нормальный.
И Уимс чуть не расхохотался. Конечно, он нормальный. А Поли Зейбер? Он тоже в порядке. Соль земли. Просто нормальные, трудолюбивые парни.
Лила рассмеялась.
– Я и Спекс. Не говори глупостей.
Но Уимс не думал, что это смешно. Он просто смотрел на жену, его лицо было бледным, глаза покраснели и застыли.
– Иногда я думаю о вас двоих.
– Ты неважно выглядишь, - сказала Лила, подходя к окну и глядя на темный двор, на деревья, колышущиеся на ветру, на ворота, со скрипом открывающиеся и закрывающиеся.
– Ты неважно выглядишь. Может, тебе стоит рассказать мне обо всём?
– О чём именно?
– О том, что случилось сегодня вечером? Вы подписали договор о продаже дома? Машины? Всё тот жирный ростовщик? Как его там? Заббер.
– Я в порядке, черт возьми!
– сказал ей Уимс, отряхивая пот с лица.
– Я в полном порядке! Разве ты не видишь этого? Разве ты не видишь, как мне хорошо?
* * *
Когда два дня спустя, сразу после полуночи, зазвонил телефон, Уимс проснулся с криком на губах. Он держал его в узде, дрожа и обливаясь потом, изо всех сил стараясь не вспоминать о том, что ему снилось. Лила исчезла. Ушла Бог-знает-куда с Бог-знает-кем.
Спотыкаясь, он подошёл к телефону.
– Да? Алло?
– Слушай, Уимс, тебе надо срочно приехать,- это был Лайон, и голос у него был странный.
Пьяный? Безумный? Может быть и то и другое. Но было что-то в его голосе, животный страх, который определенно пугал своей настойчивостью.
– Ну же, Лайон... ты знаешь, который час?
Но Лайону, похоже, было все равно:
– Ты должен приехать сейчас же. Я серьезно. Что-то происходит, и, Боже, Уимс, ты должен мне помочь...
– Успокойся, ладно? Просто успокойся. Расскажи мне.
Уимс представил себе, как он сидит там, сжимая телефон в потной руке, один в доме, теперь, когда его жена ушла, и просто бледный от ужаса... но от страха перед чем?
Голос Лайона понизился до шепота, как будто он боялся, что кто-то подслушивает.