Зона Севера. Двуединый

Буторин Андрей Русланович

– А до полудня или после, твой хронометр может сказать? – хихикнул Васюта, но тут же сам себя и осадил: – Да не, ясен пень, что сейчас вечер, мы же не полсуток валандались.

– Я тоже считаю, что нам нужно поесть перед тем, как куда-то ехать, – сказала вдруг и осица. – Голодными мы много не навоюем, если вдруг что. Да и поспать бы немного тоже не мешало. А то дело к ночи близится, пузана после еды разморит, и он сам нам оказию устроит – в дерево врежется или в болоте завязнет.

– Я не пузан! – возмутился Васюта. – У меня просто пресс перекачан немного. Но разморить меня точно может, я уже и так зе-ева-аю!.. – невольно продемонстрировал он сказанное.

Вслед за ним зазевали и все остальные, включая вернувшегося

к вездеходу Медка. И все-таки двуединый сказал:

– Может оказаться так, что эта задержка погубит людей. Верите?

– А неоправданная спешка может погубить заодно с ними и нас, – в упор посмотрела на него осица и не отвела взгляда, пока он не признал:

– Согласен. Но спим недолго, часа четыре хватит, чтобы приободриться. Выспимся позже, когда дело сделаем.

– Или на том свете, – буркнул под нос трубник, но Ломон, стоявший с ним рядом, это услышал. Однако возмущаться не стал, поскольку и сам подумал то же самое.

Васюта собрался заглушить двигатель, но двуединый его остановил:

– Один раз повезло, больше не надо судьбу испытывать – вдруг потом не заведемся? Да и Зан пусть заряжается. На холостом ходу расход горючки не такой уж большой, а до Канталахти не так уж много осталось. Где мы сейчас, кстати, хотя бы примерно? А то мне из кузова не особо хорошо было видно, где едем.

– Я могу и не примерно сказать, – гордо вскинул голову Васюта. – Я по этой трассе раньше столько раз ездил, что… – Тут он перехватил недоуменные взгляды Подухи и Олюшки, понял, что едва не проговорился, и стал выкручиваться: – Мысленно, ясень пень, ездил! У бати со старых времен карта Кольского полуострова осталась, вот я в детстве, да и в юности тоже, все ее изучал, представлял, как везде по нему езжу. Короче, мы уже Пиренгу [11] и обе Салмы – Широкую и Узкую [12] – проехали и как раз бы миновали Полярные Зори [13] , если бы…

11

Пиренга – река в Мурманской области, впадает в озеро Имандра.

12

Широкая Салма, Узкая Салма – проливы озера Имандра.

13

Полярные Зори – город в Мурманской области нашей реальности, в реальности Помутнения его нет.

Наверняка он собирался ляпнуть что-нибудь вроде «если бы были в нашем мире», но Ломон успел его перебить, натужно засмеявшись:

– Какие еще зори? Ты, конечно, поэт, все знают, но сейчас не до поэзии, веришь? И я теперь понял, где мы находимся. В той стороне, откуда прибежал Медок, верстах в пятнадцати отсюда есть небольшое озеро Пасма…

Медок поднял уши и утвердительно гавкнул.

– Ага! – обрадовался двуединый. – Ты пробегал мимо озера?

– Гав!

– Дирижаблю упал далеко от него?

– Гав-гав!

– Отлично, – потер Ломон ладони. – Вот мы главное и выяснили. Пятнадцать верст мы на вездеходе даже по бездорожью за час-полтора осилим. Столько же назад, плюс там… ну, скажем, час, берем с запасом. Нормально. До обеда должны в Канталахти приехать.

– Не знаю, ждет ли нас какой-нибудь обед в Канталахти, – проворчала Олюшка, – но я бы уже что-нибудь схарчила прямо сейчас, одной болтовней сыт не будешь.

– Ну так раз все порешали, давайте и приступим, – не стал спорить двуединый сталкер.

* * *

Костер решили не разводить, чтобы не тратить на это драгоценное время, – тушенка на голодный желудок хорошо идет и холодной, а без горячего чая можно было обойтись; да и погода стояла безветренная и теплая, так что и греться не было необходимости. Но импровизированный ужин устроили все-таки не в вездеходе, а на свежем воздухе – и светлее, и вольготнее.

Ломон и Подуха ели молча – молодой трубник просто наслаждался пищей, а двуединый все не мог решить для себя, не совершил ли ошибку, не поехав к месту падения дирижабля сразу, – вдруг там все-таки остались живые, которым из-за этой задержки суждено умереть? Но внутреннее чутье, которому привыкли доверять и Лом, и Капон, говорило сталкеру, что он поступает правильно – уставшие и голодные люди рискуют сами если не погибнуть, то серьезно пострадать, учитывая сюрпризы Помутнения, да и просто подстерегающие в лесу опасности. А летуны вряд ли живы – умный Медок сумел бы понять, если бы кто-то из них подавал признаки жизни. Да, пес явно сомневался, но это скорее всего лишь из-за его доброго сердца – ему просто хотелось надеяться, что в ком-то еще теплилась незаметная даже для него жизнь. Впрочем, если даже это было и так, прошедшие после катастрофы несколько часов не оставили никому шансов.

Удивительно, но нашли общий язык Васюта и Олюшка! Еще совсем недавно осица собиралась свернуть «пузану» шею, а сейчас уже возмущалась его, мягко говоря, прохладному отношению к чтению и определенно взялась за воспитание непутевого водителя вездехода. Стала перечислять названия книг, которые, по ее мнению, Васюте нужно было прочесть чуть ли не прямо сейчас, но поскольку в наличии этих «обязательных произведений» все равно не имелось, принялась пересказывать их краткое содержание, а потом оборвала сама себя:

– Неужели ты и правда ничего из этого не читал?!

– Ну-у, – протянул Васюта, изо всех сил пытаясь не попасть впросак, – может, что-то и читал, да забыл…

– Но уж Марию Мошкину ты ведь не мог не читать! – воскликнула Олюшка.

– Ясен пень, не мог, – закивал ее побледневший от напряжения собеседник. – Но… не читал. Или читал, но забыл. То есть не читал и забыл… В смысле не то чтобы совсем забыл, но…

– За это нужно расстреливать! – всплеснула руками осица. – Это позор! Ты что, не знаешь, что Мария Мошкина родилась в Мончетундровске? Как ее можно после этого не читать?! Как ее можно забыть?! Да, это было давно, еще до Помутнения. Да, она потом переехала – вроде как в Африканду [14] , точно уже никто не скажет. Но ведь нельзя было не прочитать хотя бы ее знаменитейший роман «Не забудь порезать грибы»!

14

Африканда – поселок в Мурманской области, существующий в обеих реальностях.

– Кстати, да, – подал вдруг голос Подуха. – Надо будет грибов набрать, в следующий раз пожарим.

– Пожарим?! – возмущенно воззрилась на трубника Олюшка. – В этом романе грибы разумные! А еще там про искусственный интеллект, выдававший себя за Пушкина, и про говорящего черного кота, и… В общем, это шедевр! – восторженно замотала она головой. – Правда, Мария Мошкина создала его не одна, а совместно с Еленой Петровой, но это никак не умаляет ее таланта.

– Петрова тоже из Мончетундровска? – сделал заинтересованный вид Васюта.

– Я с тебя охреневаю, – развела руками осица. – Она из Воронежа!

– Я Воронеж только из окна поезда видел, когда на юг с родителями ездил…

– Вот ни фига не смешно, – насупилась Олюшка, но тут ее лицо вновь озарилось: – Я читала в подшивке литературных журналов, что эти писательницы даже собирались взять псевдоним: Марена Петрошкина, но почему-то передумали. А еще какой-то недобитый умник поместил там статью, что женщины так виртуозно писать не могут, что на самом деле «Грибы» и все остальное написали под женскими псевдонимами два мужика, даже их имена привел: Михаил и Олег.