Зона: война
Шрифт:
– Если ты хочешь, чтобы «Долг» напичкал тебя металлом, давай! А я, как только пулемёт успокоится, поползу к люку.
* * *
Трое сталкеров остановились посередине дороги.
– Что это было? – спросил направляющий, повернувшись к напарникам.
– Ты тоже это заметил? – удивился здоровяк в переделанном долговском бронекостюме.
Третий завертел стволом АКМа в разные стороны:
– Парни, – понизил он голос до шёпота, – это Контролёр, я уверен! Я тоже это видел…
Всё окружающее их пространство, – дорога, деревья и небо, сменили цвет с серо-жёлто-коричневого на свинцово-синий, затем чёрно-белый, а в следующее мгновение всё замерло, словно кто-то выключил звуки мира и нажал стоп-кадр. Не было ветра, движения облаков, шевеления листвы и самих деревьев. Двигались только сталкеры. Они судорожно дёргали стволами своих автоматов и крутились на месте, пытаясь разглядеть хоть какое-нибудь движение, в надежде увидеть того, кто на них так действует.
«Стоп-кадр» длился всего пару секунд, но для людей он казался бесконечным.
– Что, блядь, происх… – не успел договорить тот, кто был ведущим, когда окружающее пространство смазалось.
В большом помещении с десятками столов висела дымовая завеса, вентиляция в последнее время барахлила. Но это не мешало находящимся там шумно разговаривающим, смеющимся и лечащимся от радиации людям. Они отдыхали.
Здоровяк в переделанном долговском бронекостюме нёс своего напарника, ещё один плёлся сзади них.
– Скоро Бункер, – ободряюще сказал здоровяк, но сам чувствовал, что вот–вот потеряет сознание.
Сегодня на входе дежурили Гриф и Дока. Сдвижной валун был открыт. Дока навалился на стену, прикуривая сигарету, а Гриф, выйдя из-за нагромождения скальных обломков, огляделся. Метрах в пятидесяти от Бункера, среди деревьев, он заметил троих плетущихся, а точнее пытающихся передвигать ноги.
– Дока, парней зови!
Через пятнадцать минут их уже осмотрели и вкололи по универсальному восстанавливающему препарату. Видимых повреждений не наблюдалось, только синяки под глазами.
–…а потом, всё вокруг нас как будто мгновенно сдвинулось, размазывая реальность, и я отключился, – закончил свой рассказ здоровяк по прозвищу Портной. Местный доктор ввёл ему препарат. В ту же секунду лицо бойца стало мраморного цвета, ввалившиеся глаза окутало чёрное поражение кожи. Такие же чёрные рваные пятна расплылись вокруг губ и под носом. Глаза закрылись. А когда открылись, то были бледно-розового цвета с фиолетовыми зрачками.
Доктор даже не успел вскрикнуть, насколько мгновенно произошло превращение. И вот уже три твари в сталкерских бронекостюмах заметались по Бункеру, оскалив в шипении пасти с острыми, тонкими зубами. Монстры рвали глотки, впивались в лица, всем кто не успевал от них увернуться.
Отец услышал автоматную стрельбу.
– Что за?.. – он схватил СР-3 и выбежал в зал, но выстрелить не успел. Тварь вогнала длинные зубы ему в шею и резко дёрнула своей головой в сторону. Плоть лопнула, разбрызгав кровь по стенам крупными каплями.
– Ба-атя-а!!! – заорал Грач.
Тварь, сидевшая на отце сталкера, резко повернула морду в сторону кричавшего и зашипела. АК-103 выдал короткую очередь, и голова убийцы отца разлетелась кусками. В тот же момент на спину Грача налетела другая тварь.
Колян уже не зажимал рану на шее доктора, он стрелял по твари, что металась из стороны в сторону, прыгая на стены и на столы, уходя от горячего свинца. Бронекостюм Портного хорошо держал автоматные пули. Сталкер при человеческой жизни был мастером. Ни один десяток вольных бродяг обращались к нему за снаряжной переделкой. После его работы, пуленепробиваемость снаряжения увеличивалась в десятки раз. Вот и сейчас костюм отлично защищал тварь, поэтому Колян и пытался попасть ей в голову.
Тело местного доктора дёрнулось, вены запульсировали, кожа стала мраморно-белой и покрылась сеткой тонких вен.
Лицо Коляну обожгло. Когти правой руки бывшего доктора оставили кровавые борозды, а один из пальцев левой, погрузился в глазницу и глаз вытек. Колян заорал благим матом, но его крик тут же захлебнулся разодранным горлом.
Долговец открыл глаза: пространство вокруг него моргало белыми вспышками, как стробоскоп. Он включил затемнение в линзах маски бронекостюма – стало легче. Постепенно привыкающие к миганию глаза разглядели широкий коридор. Гладкие, без изъяна бетонные стены с канатами кабелей у потолка тянулись вглубь, теряясь вдалеке. Мигающие лампы на потолке были расположены на большом расстоянии друг от друга. Сталкер пошёл вперёд. Поворот направо, двадцать метров, налево, закрытая дверь. Толкнул. Вспышка…
…Открыл глаза. Большое обшарпанное помещение. Дальние углы затянуты мраком. Взгляд вяло пополз слева направо. Долговец лежал, навалившись на стену. Пол был завален крошевом бетона, стекла и различного мусора. С потолка свисали лампы дневного света. Их моргание было не таким чувствительным, как «стробоскоп» в коридоре. Сознание плыло. И только сейчас до него дошло то, что увидел сразу – в помещении он не один. Вдоль стен лежат такие же сталкеры. Одни оставались неподвижными, кто-то пытался подняться. Вот и у него не получалось.
Всё пространство было серо-белым и рябило белыми «мухами». Слух не улавливал ни единого звука, словно уши залили воском.
В одно мгновение прямо перед носом появилось лицо в маске. Жёлтые с прожилками глаза за стеклом смотрели не моргая. Крепкая хватка рук сжала плечи сталкера, да так сильно, словно на нём не был одет экзоскелет, и металлические клещи впились в кожу. Мгновение – всё снова погасло.
Пуля открыл глаза, просыпаясь с криком. С таким же криком проснулся и Эдик. Лицо Пули было покрыто потом.