Зона захвата
Шрифт:
Капитан внимательно вчитался в надписи, а затем, переведя взгляд на Андрея, произнес:
– Ну, колись, боец Липатов, в каком таком Санкт-Петербурге Российской Федерации тебя угораздило родиться и почему это не город-герой, колыбель Октябрьской революции Ленинград?
70
Вызов к Даниловскому застал Шемякина в тот момент, когда он обдумывал линию дальнейшего поведения. А задуматься было над чем. Фактически дальнейшая операция оказалась под угрозой. Вертолетное звено, направленное на зачистку, с заданием справилось, однако потеряло одну боевую машину. Так просто списать ее не дадут.
Невинную овечку в глазах Даниловского разыгрывать бесполезно. Генсек Регионов в жизни не поверит, что его начальник разведки настолько некомпетентен. Тем не менее если умело лавировать, то даже Даниловского можно обмануть. Хотя бы на короткое время, а там, глядишь, вмешаются такие силы, тягаться с которыми не сможет никто. И это отнюдь не вызревшая оппозиция в стане регионалов. Они-то как раз союзнички ненадежные. Сдадут с потрохами, как только любого из них слегка возьмут за жабры.
Плохо, что с проектом Петрова вышло полное фиаско. На особей профессора Шемякин возлагал особые надежды. Да и хозяева строили на них большие планы. Похоже, все придется начинать сначала.
Шемякин был твердо уверен, что хозяева его не оставят, придут на выручку и вытащат, если совсем припечет. Этот момент они обговорили с самого начала сотрудничества. Да, незаменимых людей нет, но в случае Шемякина замену придется искать и готовить непозволительно долго, а такую роскошь хозяева позволить себе не могли. К такому выводу он пришел, проанализировав их переговоры. Фактор времени играл для них большую роль. Хозяева очень спешили. Что-то подгоняло их, а они в свою очередь наседали на Шемякина.
Когда операция оказалась под угрозой, он сразу же поставил хозяев в известность. Само собой, те не обрадовались, но предпринятые им меры сочли разумными и своевременными.
В рабочий кабинет генсека его пригласили довольно вежливо. Сопровождающих не прислали, добирался он один, с личным телохранителем. Из этого Шемякин сделал вывод, что вызов носит чисто деловой характер и опалой, отставкой или, того хуже, арестом не пахнет, хотя по дороге он успел порядком взвинтить себя и лишь в последнюю минуту сумел успокоиться.
Даниловский, как и полагалось политику его ранга, умел прятать свои эмоции и читать чужие. Принял Шемякина радушно, велел принести в кабинет чай и печенье, выказывая этим полное дружеское расположение. Уж чего-чего, а харизмы у генсека было не занимать. Он умел так обаять собеседника, что тот невольно проникался полнейшей симпатией.
Первые пятнадцать минут разговора были чистой воды рутиной. Шемякин отчитался об успехах своего ведомства, о том, какие проблемы удалось преодолеть, а над чем еще стоило поработать. Короче, это был обычный доклад, к которым успели привыкнуть оба.
Даниловский внимательно слушал и в нужных местах кивал или хмурился, делал какие-то записи.
Разговор шел без свидетелей. Генсек по старой привычке предпочитал стенографировать все сам. Почти наверняка в кабинете велись аудиозапись и видеосъемка, хотя бы из соображений личной безопасности, но Даниловский был верен себе и старательно водил ручкой в блокноте.
– С этим мы разобрались, – сказал генсек, когда отчет закончился. – Но я так понимаю, что это еще не все.
Подумав, Шемякин решил идти ва-банк:
– Не все. Вы, конечно, знаете о попытке центровиков высадить десант на территории, которая, согласно прошлогоднему договору, имеет статус нейтральной.
– Конечно. Командующий ПВО доложил мне об этом сразу. Он сказал, что высадка была прекращена благодаря полученной вашим ведомством оперативной информации, и очень высоко о вас отзывался. Так что примите и мою благодарность.
– Служу Советскому Союзу! – встав во весь рост, отчеканил Шемякин.
Даниловский иронично усмехнулся:
– Я рад, что не ошибся, назначив вас на этот пост. Да вы присаживайтесь.
Шемякин послушно опустился. Генсек внимательно посмотрел на него и спросил:
– Как думаете, почему руководство Центра решилось на столь опрометчивый и рисковый шаг? Дураков там нет, и их действия однозначно имеют под собой твердую почву.
– Товарищ генеральный секретарь…
Генсек поморщился:
– Не стоит так официозно. Давайте по имени и отчеству. Договорились, Евгений Борисович?
– Договорились, Петр Нилович. Мое мнение следующее: Центр намерен взять власть в некоторых районах нейтральных территорий. Для этой цели на первом этапе он действует через своих сателлитов. Они подготавливают условия для последующего перехода территорий под руку Центра. К примеру, в данном случае мы имеем дело с простой комбинацией. Наши противники оказали помощь местному уголовному авторитету Магомеду Магомедову, материально обеспечив и вооружив его шайку, которая мало того, что подмяла под себя почти всю округу, так и в стратегически важном месте выстроила настоящую крепость – укрепрайон по всем правилам фортификации. Он использовался бы Центром для дальнейшего закрепления на этих землях и постепенного продвижения все дальше и дальше.
– А местные силы самообороны?
– Петр Нилович, они беспомощны. Бандиты и без того держали в страхе город и окрестные земли. Никто справиться с ними не мог. Нужна регулярная армия, а она есть только у нас и у Центра. Только, в отличие от наших врагов, мы свято соблюдаем не то что букву – дух договора. И это, прямо скажу, связывает мне руки.
– И в то же время вы действуете на редкость эффективно, – не преминул заметить генсек.
– Большое спасибо за высокую оценку работы моего управления. Но наша эффективность была бы на порядок выше, если бы мы брали пример с наших врагов.
Даниловский усмехнулся:
– По-моему, вы так и поступили.
Шемякин удивленно вскинул голову.
Генсек пояснил:
– Разве не по вашему приказу вертолетное звено отдельного вертолетного полка проутюжило базу Магомедова? Или авиаторы ввели меня в заблуждение?
– Никак нет, Петр Нилович. Авиаторы доложили правильно. Но судите сами – у меня не было другого выхода. Если бы Центр там закрепился, мы бы уже ничего не смогли поделать. Там, как я и говорил, настоящая крепость, замучились бы выкуривать. Ну, и момент не хотелось упускать. Они нарушили договор первыми, я воспользовался этим, чтобы смешать их планы. В результате базы, которую войска Центра могли бы использовать в качестве опорного пункта, больше не существует. К сожалению, у нас были потери. Прошу руководство позаботиться о семьях погибших и достойно наградить участников операции. Всю ответственность за нее я с первых секунд взял на себя. Если считаете, что я виноват, прошу судить меня по всей строгости закона. – Шемякин с вызовом приподнял подбородок.