Зороастрийцы. Верования и обычаи
Шрифт:
Результатом этого решения стало составление так называемой Ясна-Хаптанхаити – «Богослужения семи глав» (Ясна 35–41). Это богослужение – литургия из семи коротких разделов (один из них в стихах), в котором собрано то, что старые жрецы еще помнили из древних изречений на языке Гат, произносившихся во время ежедневных приношений огню и воде. Кажется, в изречениях есть и дозороастрийские элементы, но в своем настоящем виде богослужение посвящено, конечно, Ахура-Мазде, и именно здесь впервые встречается выражение Амэша-Спэнта (Ясна 39,3). К этим семи главам добавлен еще один небольшой текст – Ясна 42 – на младоавестийском языке, а затем он и Ясна-Хаптан-хаити были окружены с двух сторон Гатами, расположенными в соответствии с поэтическими размерами по пяти группам. Собственные слова Зороастра, заключающие в себе могучую духовную силу, оказались, таким образом, поставлены, словно стены по обеим сторонам
Одна группа Гат, известная как Гата-Ахунаваити (самая длинная) помещается перед семью главами, составляя Ясна 28–34. Четыре другие группы следуют за семью главами как Ясна 43–53. К Гата-Ахунаваити прилагалась молитва Ахуна-Ваирйа (от последней эта Гата и получила свое название) и еще две короткие и святые молитвы. Одна из них, называемая по первым словам Иенхе-Хатам, состоит из перефразировки стиха Гаты (Ясна 51, 22), который гласит: «Чье почитание Ахура-Мазда счел лучшим для меня по истине. Тем, кто были и есть, тем я помолюсь по именам и восхвалю». Первые слова Зороастра относились, возможно, к тому именно божеству, которому только что было совершено богослужение.
Весь стих несколько неуклюже переделан в молитву. Ее можно толковать так: «Тем из сущих, мужчинам и женщинам, кого Ахура-Мазда считает лучшими для поклонения по истине – тем мы поклоняемся». Такими словами, очевидно, намеревались выразить поклонение всем божествам благого творения, не упуская ни одного по небрежности, и поэтому эта молитва составляет обычную часть ритуальных молений.
Ашэм-Воху
Ашэм-Воху – вторая по святости молитва. Ею заканчивается большинство зороастрийских богослужений. Это короткое изречение, предназначенное для того, чтобы сосредоточить молящегося на истине-аша, призвать на помощь Аша-Вахишта («Лучшую праведность») так как слово «аша» и имя Аша-Вахишта встречаются трижды в двенадцати словах молитвы. Следующий перевод кажется, пожалуй, наименее натянутым: «Аша-благо, она – лучшее. Она – желанна, желанна она для нас. Аша принадлежит Аша-Вахишта». Эта молитва вместе с Ахуна-Ваирйа и Иенхе-Хатам предшествует Гага-Ахунаваити, в то время как другая святая молитва в Гатах – Аирйема-Ишйо – помещена в качестве защиты после последней Гаты (Ясна 54). Весь текст богослужения, начиная с Ахуна-Ваирйа и кончая Аирйема-Ишйо, назван Стаота-Иеснйа, то есть «(Слова) хвалы и поклонения», и когда текст был принят как стандартный для богослужения в ритуале ясна, знать его наизусть стало обязанностью каждого священнослужителя. Так обеспечивалась сохранность и самих Гат. Великие гимны пророка благоговейно передавались таким способом из уст в уста, из поколения в поколение на протяжении тысячелетий.
Гимны
Другие религиозные тексты, в частности яшты (гимны) отдельным божествам-язата, дольше продолжали передаваться устно в неустоявшейся форме, порой заучиваемые наизусть, порой изменяемые. Некоторые отрывки, более древние, дошедшие еще со времен язычества, переработаны в свете учений Зороастра. В них возвеличивается Ахура-Мазда, а все откровение как бы вложено в уста пророка. Многие из стихов гимнов, обращенных к благим божествам, не нуждались в особых изменениях, остальные, имеющие ярко выраженным языческий характер, остались неизменными и так же чужды проповеди Зороастра, как некоторые части Ветхого завета не соответствуют христианству.
Глава IV
Столетия безвестности
Ранний период
Считается, что в середине II тысячелетия до н.э., в бронзовом веке, во времена боевых колесниц, индоарийцы двинулись ив степей через Среднюю Азию на юг, где сокрушили (как открыли археологи) довольно развитые цивилизации. Затем, повернув на юго-восток, они прошли через горные перевалы и завоевали страну, по имени которой стали называться индоарийцами. Иранцы, двигаясь по их следам, отклонились на юго-запад и заняли Иранское нагорье. Народ Авесты [21] , видимо, был в тылу этой второй большой миграции, потому что осел в Средней Азии – в области, позднее ставшей известной как Хорезм.
21
Этим условным обозначением автор называет те иранские племена, в среде которых бытовали древнейшие дошедшие до нас части священного писания зороастрийцев – Авесты. Локализация этих племен в Хорезме(даже в так называемом Большом Хорезме – обширной области в Средней Азии) крайне проблематична.
Нет никакой возможности проследить более точно путь передвижений древних ариев – они происходили в доисторические времена, и какая-либо датировка на протяжении многих столетии отсутствует.
Есть некоторые
Первые свидетельства, которые позволяют связать зороастризм с определенными местностями, находятся в одном из древнейших яштов, девятнадцатом, посвященном Хварэна («Божественной благодати»). Здесь говорится, что царственная благодать-Хварэна сопутствует тому, «кто правит у озера Кансаойа, принимающего Хаэтумант…» (Яшт 19, 66). Хаэтумант – современная река Гильменд, а Кансаойа должно быть озером Хамун в Дрангинане (современном Систане) на юго-востоке Ирана.
Отсюда следует, что иранцы этой области приняли зороастризм до того, как был установлен канон авестийских писаний, то есть по крайней мере около VI в. до н.э. Дополнительные свидетельства в пользу этого содержатся в прозаическом авестийском тексте, составляющем первую главу позднейшей компиляции, так называемого Видевдата (позднее искаженное Вендидад), то есть «Закона против демонов-даэва». В этой главе перечисляется семнадцать стран, начиная с Аирйанэм-Ваэджа – мифической прародины иранцев. Говорится, что каждая страна, сотворенная самим Ахура-Маздой, была прекрасна, но она страдала от какого-либо бедствия, насланного Злым Духом. Одни названия стран неясны, а другие хорошо известны: это, в частности, Сугда (Согдиана), Моуру (Маргиана), Бахди (Бактрия), Харахваити (Арахозия) и Хаэтумант (Гильменд). Все эти страны находятся на северо-востоке и востоке Ирана. Различные предположения были высказаны по поводу этого списка. Наиболее обоснованным кажется заключение о том, что все эти страны приняли зороастризм относительно рано (и потому названия их сохранились в священных книгах). Загадочным остается тот факт, что Хорезм в список стран не вошел, а название Аирйанэм-Ваэджа кажется поздним дополнением.
Основные положения веры
Нет никаких данных относительно церковной организации зороастрийцев в доисторическое время – неизвестно, например, существовал ли признанный глава всей общины, или же были автономные главы местных церквей на территории каждого племени или царства. Отрывочная информация может быть почерпнута из Авесты о религиозном обучении – так, в Яште 13 (стих 97) некто Саэна, сын Ахумстута, почитается как первый среди верующих, кто воспитал сто учеников. Несомненно, во время завоеваний и поселений на новом месте зороастрийские жрецы продолжали сохранять свою веру, постоянно развивали ее богословские положения и обрядовую практику.
С одной богословской проблемой они должны были столкнуться достаточно рано в связи с развитием материальной культуры. Проблема эта касалась одного из Бессмертных Святых – Хшатра, как хранителя и каменного неба, и военного сословия. С распространением бронзы, за которой (начиная примерно с IX в. до н.э.) последовало употребление железа, орудия нельзя уже было представлять как изделия из камня. Все, касающееся шести Амэша-Спэнта, имело огромное религиозное и нравственное значение, поэтому ученые жрецы, видимо, упорно бились над этой проблемой, пока не нашли остроумное решение: они определили, что камень небес – это горный хрусталь и его можно классифицировать и как металл, потому что он находится в горных жилах, так же как и металлические руды. Поэтому Хшатра, владыка хрустального неба, теперь мог почитаться и как властелин металлов, а потому еще и как защитник воинов. Металлический нож сменил кремневый в ритуале богослужения. Понемногу стали употребляться металлические ступки и песты наряду с каменными (оба вида упоминаются в Авесте). Владыка металлов Хшатра продолжал олицетворять небо в церемонии ежедневного богослужения.
Другое изменение, касавшееся шести Амэша-Спэнта, заключалось в том, что вокруг них образовался целый пантеон божеств-язата. Например, Хшатра, властелин неба, имел в качестве союзников и помощников божество солнца – Хвар, дух неба – Асман и Митру, а Спэнта-Армаити, владычица земли, получала поддержку вод и божеств вод – Ардви-Суры и Апам-Напата. Собственно божество земли (Зам) оказывало помощь Амэрэтат, повелителю растений. Как показывают эти примеры, некоторые из божеств-язата олицетворяют то, что защищают те или другие из шести Амэша-Спэнта, а потому зороастрийский пантеон сложен, он наполнен перекрещивающимися нитями связей и взаимозависимостей.