Зов Амазонки
Шрифт:
Таким образом, не сходя с парохода, я уже получил представление о том, что увижу в тропическом лесу, какие чудеса ожидают меня там. Еще не ступив ногой на сушу, я добыл богатейшую коллекцию насекомых.
14. ЧИКИНЬО ИЩЕТ МУРАВЕЙНИК
В первый же день нашего пребывания на пароходе «Белем» я разложил пойманных бабочек на столике и вышел из каюты. Через несколько минут вернулся и… остолбенел: от бабочек остались рожки да ножки. На столе лежали только остатки истерзанных туловищ и обрывки крылышек. Это — муравьи. Они выползли из всех щелей и набросились на моих бабочек.
— Смотри, Чикиньо, что они наделали! — говорю я мальчику, указывая на разгром.
— О, матерь божья из Сан-Паулу-ди-Оливенса! — воскликнул Чикиньо. — Муравьи!
Да, муравьи, муравьи… Тысячи муравьев, больше: миллионы их путешествуют вместе с нами на «Белеме». Пароход буквально пронизан ими. Стоит лишь на минуту оставить где-нибудь мертвую бабочку, как тотчас из стен или из-под пола появляется процессия муравьев и набрасывается на нее — у них какой-то безошибочный, собачий нюх! Они постоянно угрожают моей коллекции, пожирают все отбросы. Счастье еще, что людей не трогают, иначе жизнь на пароходе стала бы невыносимой.
Маленький Чикиньо переживает большое горе. Чикиньо ревностный натуралист и обычно все и всех знает. А сейчас ему неизвестно, где находится муравейник. Нет, он не может примириться с этим. Ведь где-то он должен быть, черт побери! Чикиньо ищет, вынюхивает, выслеживает, ломает себе голову, — все напрасно. Он просто в отчаянии!
Не огорчайся, мой опечаленный друг! Тропические леса, мимо которых мы сейчас проплываем, тебя встретят тысячами других тайн и загадок. Люди посильнее и выносливее тебя, мой отважный маленький Чикиньо, тщетно силятся проникнуть в эти тайны, разгадать их.
Наш пароход ежедневно причаливает к берегу, чтобы запастись дровами для топки. Пользуясь двух — или трехчасовой стоянкой, мы хватаем сетки и бежим на берег. Сколько тут бабочек, и какие чудесные экземпляры! А сколько муравьев — сущий ад! Охотясь за бабочками, мы боялись как огня одного: встряхивать ветки над головой. Да, буквально как огня: на ветках копошатся полчища красных муравьев, называемых в Бразилии formiga defogo, то есть огненные муравьи. Они набрасываются на людей и кусают так яростно, что от боли взвоешь.
В устьях Амазонки эти огненные шельмы стали подлинным бедствием. Нередко они вынуждают к бегству целые селения. Некогда цветущий городок Авейру на реке Тапажос 35 в середине XIX века прекратил свое существование именно из-за нашествия этих тварей. Несколько раз жители, в панике покинувшие город, пытались вернуться обратно, но всякий раз натыкались на хозяйничавших в их домах муравьев. В конце концов обезлюдевший город превратился в руины и покрылся лесом.
35
Тапажос — приток Амазонки, течет на север с Бразильского нагорья.
15. ЛЕТЯТ АРАРЫ
Я сижу в каюте и пишу письма своим друзьям в Польшу. Вдруг ко мне, как бомба, врывается Чикиньо.
— Иди, скорей иди! Летят попугаи!
Мы выбежали на палубу, и я остановился как вкопанный. Невиданное зрелище ослепило меня: летели арары. Поодиночке, парами, вчетвером, а то и целой стаей. Высоко в небе их десятки. Все тянутся к югу. Арары напоминают огромных фазанов; хвосты длинные, а расцветка перьев просто сказочная.
— Арарауны! — кричит Чикиньо и показывает на птиц, летящих ближе всех. Спинки у них голубые, а брюшки — оранжевые. А вот еще один вид попугаев. Эти похожи на летящие огни.
— Араканги! — вопит Чикиньо.
Араканги окрашены в цвета заходящего солнца, нежно-голубого неба и спелых мандаринов. Жаркая долина Амазонки родина самых красивых попугаев — арара. Это великолепные, величественные существа, а их крикливая расцветка — лазурная, оранжевая, пурпурная — на фоне зеленого леса кажется вызывающей. Когда, распластав крылья шириной в полтора метра, они проплывают в небе, переправляясь с одного берега Амазонки на другой, изумительное зрелище оставляет в душе человека неизгладимое впечатление. Кажется, это не птицы, а какие-то неземные существа, воплощающие наши мечты о прекрасном. Даже агенты пароходной компании «Бус Лайн»в Ливерпуле — деляги с окаменевшими душами — и те, рекламируя путешествие по Амазонке, преподносят перелет арара как одно из самых замечательных чудес этой сказочной страны.
Но вот арары пролетели. Скрылся за лесом пестрый караван, отзвучали птичьи голоса, властные я торжественные. По-прежнему слышен только неумолчный рокот машины, сотрясающей судно. Снова гнетущая жара и духота. Прямо с небес мы опустились на пароходную палубу. Все еще взволнованный, иду в каюту докончить письма моим польским друзьям. Очень хочется передать пером чарующие впечатления только что пережитого, но кто знает, может быть, я добьюсь не большего успеха, чем Чикиньо в поисках муравейника?
16. ДИКИЕ ИНДЕЙЦЫ
На расстоянии одного дня пути от городка Сан-Паулу-ди-Оливенса 36 находится одна из многочисленных пристаней, расположенных на берегах Амазонки. Мы остановились здесь, чтобы набрать дров для топки, благо пристань на самой опушке леса. И вдруг — сенсация:
— Indios brawos! Дикие индейцы! — кричит кто-то на палубе.
Все, кто был на пароходе: бразильцы, перуанцы, метисы, индейцы, итальянцы, венгерский еврей, поляк и даже кое-кто из экипажа, — все ринулись к борту. По реке плыло несколько быстроходных лодок, с которых индейцы обычно охотятся за рыбой. В каждой лодке по двое индейцев: один на носу с гарпуном и луком в руках, другой, гребец, на корме. Пассажиры нашего парохода, не скрывая любопытства, разглядывают их со смешанным чувством покровительства и уважения.
36
Сан-Паулу-ди-Оливенса — городок на правом берегу Амазонки ниже впадения реки Жавари.
Индейцы почти голые. Только на шее и бедрах повязки из свободно свисающих волокон. Длинные, черные, как вороново крыло, волосы спадают на спину, а спереди подрезанные челки закрывают лоб. Всеобщее внимание приковывает не только их первобытный, с трудом поддающийся описанию внешний вид, но и поведение гребцов: поглощенные охотой на рыб, они ни на секунду не отрывают глаз от воды. Наш пароход для них как будто не существует. Мир зевак, глазеющих с пароходной палубы, настолько им чужд, что они не удостаивают его даже мимолетным вниманием.