Зов долга
Шрифт:
— Польщен, — сказал я, обращаясь к ней лично, — но не могу не поинтересоваться, зачем вам это понадобилось.
— Все в свое время. — Кокетливое выражение, которое было мне слишком хорошо знакомо, обозначилось на ее лице, так что я сразу осознал, что настаивать на разъяснениях не имеет смысла. — Киш объяснит. Здесь происходят значительные события, которые я вряд ли могла бы описать парой предложений. — В глазах ее снова появился озорной огонек. — К тому же не хочу испортить сюрприз.
— Сюрприз? — переспросил я, стараясь, чтобы тревога не звучала в голосе слишком отчетливо.
Эмберли кивнула.
—
Глава пятая
Через некоторое время мы остановились возле тяжелой железной двери, подобной многим другим, мимо которых мы прошли, удаляясь от места засады. Симеон тут же распластался по стене, как будто ожидал еще одной атаки. Он переводил лихорадочный взгляд вперед и назад по ходу туннеля, напряженно ловя намек на движение, которым неприятель мог выдать себя, и я в первый раз заметил, что его бледное лицо и руки покрыты шрамами, судя по рубцовой ткани старыми. Симеон был вооружен дробовиком, — наверное, потому, что бессмысленно было предъявлять ему какие-либо требования по точности стрельбы. Он держал дробовик прижатым к телу, но в постоянной готовности применить без размышлений.
Каждый раз, когда он переводил взгляд с одного конца туннеля на другой и скользил взглядом этим по мне, он чуть вздрагивал — что, как вы должны понять, я не находил успокаивающим, учитывая его психическое состояние и сам факт вооруженности. Когда я поделился этим наблюдением с Эмберли, она только покачала головой.
— Дело не в тебе, — сказала она, нажимая на дверь. Металл немного прогнулся, но не сдвинулся с места, и она сделала шаг назад, с раздражением выдыхая. — В твоей форме.
Я счел это хорошим объяснением, потому как именно полковой комиссар должен был для начала сослать Симеона в тот ад, которым являлись штрафные легионы.
— Чем он провинился? — спросил я, невольно заинтересованный, и Эмберли снова пожала плечами, заставив подвывать сервомоторы, к чему я уже начинал привыкать.
— Сломался в тяжелой обстановке. Приказал расстрелять целый взвод за то, что не поприветствовали должным образом вышестоящего офицера во время вражеского артиллерийского обстрела, и сам застрелил семерых солдат из личного оружия, прежде чем его сумели свалить с ног. Трагично.
— Такое случается. — Я тоже пожал плечами. — Некоторые молодые офицеры не могут выдержать того давления, которое оказывает на них битва. Именно поэтому за ними стоят комиссары.
— Так он и был комиссаром, — отозвалась Эмберли, и я глянул на этого жалкого грешника со смесью ужаса и жалости.
Иногда приходится слышать истории о тех, кто принадлежал к Комиссариату, но в результате оказался на самом дне и ниже, но никто не придает им большого значения — и в тот раз впервые я увидел одного из своих соратников опустившимся до такого состояния. Впрочем, на мрачные размышления у меня оказалось не очень много времени.
— Позвольте. — Янбель мягко проскользнул мимо меня на маленьких колесиках своих аугметических ног и принялся производить какие-то сложные манипуляции своими механодендритами с одной из кабельных коробок, в то время как его обычные руки были заняты небольшой ароматической курильницей и, к моему удивлению, глопом из зеленоватой сои, который он, очевидно, выклянчил у Юргена. Поймав мой взгляд, он только пожал плечами. — С того времени, как мы позавтракали, прошло немало времени.
Объяснение это прозвучало не вполне членораздельно.
Вспоминая о том, что большинство техножрецов, с которыми мне довелось быть знакомым, совершенно не заботились о вкусе еды, рассматривая ее только как топливо для организма (что, полагаю, в данном случае было преимуществом), я решил рассматривать устроенный Янбелем импровизированный перекус как подтверждение давно сложившемуся впечатлению, что некоторая доля эксцентричности является необходимым условием для включения в свиту Эмберли. [20]
20
Сама по себе эксцентричность — нет. Но, как согласятся, несомненно, многие мои собратья-инквизиторы, наша работа сводит нас с людьми, взгляд которых на окружающую Галактику идет в некоторой мере вразрез с общепринятым.
— О, разобрался. — С гулом сервомоторов лист металла перед нами начал сдвигаться в сторону, пропуская нас внутрь, и техножрец усмехнулся, глядя на Эмберли. — Тридцать семь секунд. Возможно, пора посоветовать арбитру обновить протоколы безопасности.
— Учту, — сухо отозвалась Эмберли, входя в ярко освещенное пространство за дверью.
Я последовал за нею, понимая, что мы оказались в подсобном помещении, которое мало отличалось от любых других подвалов по всему Империуму: пыль, трубопроводы, пара убегающих прочь грызунов и лестничный пролет, ведущий наверх. Основным отличием от прочих, которое я отметил, была группа юстикаров с нацеленным на нас оружием, но Эмберли это, казалось, не слишком заботило, а учитывая, что большая часть ее окружения находилась между мной и стволами, — меня тоже. Впрочем, стражи порядка начали расслабляться сразу, как только тяжелая дверь в подземный город стала закрываться за нами.
— Инквизитор вернулся, — четко доложил командир отряда, видимо кому-то вышестоящему, через встроенный в шлем вокс-передатчик, поскольку для всех находящихся в помещении факт этот и так должен был быть очевиден. Затем юстикар слегка запнулся: — С дополнительным… персоналом.
— Комиссар Каин, — представился я, выступая вперед и перехватывая инициативу прежде, чем кто-то подумает, что я являюсь всего лишь еще одним из подручных Эмберли. — Арбитр ожидает моего визита. Сожалею, что пришлось использовать несколько обходной путь.
— Похоже, это будет занимательная история, — раздался голос с лестницы. Я поднял взгляд и увидел седовласого человека в черной форме арбитра сениорис, который разглядывал нас сверху вниз с выражением легкого любопытства. — Я хотел бы услышать ее в деталях и в более подходящей обстановке.
— Нам потребуется медик, — произнесла Эмберли, позволяя Найту соскользнуть с ее плеча на руки оказавшихся поблизости юстикаров.
Арбитр Киш отступил на пару шагов, дабы дать им возможность пройти, затем снова утвердился наверху лестницы.