Зов крови
Шрифт:
— Все это страшно, — каркаю я внезапно охрипшим голосом, — но какое отношение имеем мы к этому происшествию?
Полицейский бросает в мою сторону пытливый взгляд.
— Это я и хочу выяснить.
Глава 5. Рано или поздно мы все делаем больно тем, кого любим
Глава 5. Рано или поздно мы все делаем больно тем, кого любим
В кабинете ректора собралась престранная компания. К моменту нашего прихода там уже был мой отец, сам ректор, его дочь и возница, который вчера подвозил меня к кампусу. Буквально через пару минут следом за нами зашел Нейтон.
Взглянув на отца, я не заметила на его лице ни тени удивления. Он был спокоен, словно удав. И даже рука Веттино, обнимающая меня
Приветливое добродушное лицо Далилы играло каскадом неконтролируемых эмоций. Она пыталась взять себя в руки, но тщетно. То и дело бросая взгляды на нашу парочку, хмурила брови и кусала губы, косясь на руку вампира на моей талии.
Нейтон же быстро справился с удивлением, хотя мне удалось заметить немой вопрос на его лице.
— Ну что, можем начинать, — обведя взглядом нашу компанию, подытожил мистер Борн, кивая Ричарду Йорку.
Тот открыл шкатулку, уже стоящую на его столе, извлекая сферу правды.
— Прежде чем я задам вам всем вопросы на сфере правды, расскажите мне, как провели вчерашний вечер. Как познакомились друг с другом. Особенно, — он снова покосился в нашу с Алгаром сторону, — мне будет интересно услышать вашу историю. Но оставим самое интересное на десерт…
— О, в этом нет необходимости, — деловито заметил мой отец. — Никакой тайны в их знакомстве нет, хотя дело это и деликатное. Дело в том, что мистера Алгара Веттино и Александру связывают не столь продолжительные, но довольно теплые отношения. Между ними с моего позволения подписан договор инициативного донорства. Да-да, девочка больна, но ее болезнь не физическая, в этом плане все отлично. Последние соки он из нее не… кхм… высасывает. Болезнь Александры больше психического характера, — отец выдержал паузу и продолжил, — во время процедуры кормления мистер Веттино блокирует болезненные приступы моей дочери. Взаимовыгодное соглашение, так сказать… так вышло, что между ними возникла и романтическая связь, — он пожал плечами, обведя присутствующих взглядом, ища в их глазах понимание. — Ведь это довольно распространенное явление — отношения на почте донорства. Мы познакомились с мистером Веттино полгода назад в Лондоне по моей инициативе. Я знал, что мне предстоит перевод в АДиМОЛ, и старался обезопасить мою девочку, ведь в кампусе она останется без моего присмотра. Сразу познакомил и молодых людей. Все срослось, и сделка была оформлена на взаимовыгодных условиях, и молодой человек получил мое разрешение на ухаживания за Александрой, — отец смущенно потупился, а как минимум у троих человек в комнате отвисла челюсть, моя так вообще упала до пола. — Но так как я бы хотел оставить подробности состояния здоровья дочери в секрете, прошу не распространяться о том, что все вы сегодня услышали.
Казалось, я и дышать перестала. Талию легонько сжали, приводя в себя. Недоуменно перевела взгляд на мужчину, стоящего рядом. В его взгляде не было и тени сомнения. Он был полностью согласен с тем бредом, что нагородил мой отец. И, подтверждая его слова, следом продолжил:
— Вчера я не появился на вечере мистера Йорка из-за дел в городе. Но послал Лекси летуна, предупреждая, что задержусь, с одновременной просьбой уйти с вечера пораньше, дабы перед сегодняшним днем сдержать все наши оговоренные договором обязательства. К тому же, простите, но я ужасно соскучился, не могу это скрывать — и он любовно погладил меня по щеке, ловя мой ошарашенный взгляд, лукаво подмигивая. — Так вот, мы договорились, что я пришлю за ней экипаж к воротам академии и мы погуляем по вечернему городу. Возница забрал ее ровно в девять вечера и доставил на Пиккеринг-плейс. К величайшему сожалению, я задержался буквально на пару минут, и на мою дорогую Лекси напали. Она, конечно, оказала нападавшим отпор, да и я своим появлением спугнул их, но они успели украсть у Лекси ридикюль. Затем мы вернулись в кампус, где провели
В кабинете был слышен лишь ход часов. Все молчали.
— О нет, — Алгар наконец отлепил руку от моей талии и замахал руками, — я, конечно же, не скомпрометировал девушку. Мы исключительно целовались и обнимались, без продолжения.
А он хорррош, этот упыррь! Терпеть не могу кровососов, но ради этого красавчика готова сделать исключение. Он еще тот пррритворрщик!
Только тебя мне не хватало!
— Э-это п-правда? — Далила затравлено смотрела, переводя свой взгляд то на меня, то на парня. — Александра, скажи, пожалуйста, что это неправда!
Я недоуменно уставилась на нее. Да неужели хоть кто-то может поверить в эту ахинею?!
— Мистер Маккой, вы можете подтвердить свои слова наличием договора инициативного донорства? — игнорируя вопрос девушки, наконец-то ожил дознаватель.
Отец кивнул, извлекая из недр своего саквояжа толстенький документ.
— Пожалуйста, — он передал договор королевской ищейке. — Я всегда ношу его с собой. Предпочитаю все самое важное держать при себе, — любовно погладил бок саквояжа. — Но настаиваю на его возвращении сразу после ознакомления!
Я проследила взглядом за стопкой бумаг.
Все происходящее сейчас казалось мне чьей-то злой шуткой. Далила уже откровенно лила слезы, не обращая внимания на пытавшегося успокоить ее отца, Нейтон стоял бледной статуей с нечитаемым выражением лица. С него как будто отхлынула вся краска и стерли эмоции. Отец был сосредоточен на изучающем документы дознавателе. Я пребывала в каком-то пограничном состоянии между шоком и истерикой, боясь хоть что-то сказать. В голове вертелись вопросы, на которые не было ответов. И самым главным был даже не ответ, а догадка. Не важно, когда и при каких обстоятельствах Алгар и мой отец спелись. Не важно, что их связывает. Если они так изощренно врут одним фронтом, строя наше алиби, вывод только один — тех оборотней убила я.
Нейтон Уотерфорд
Я продолжал стоять на месте, сдерживаемый лишь цепями безумной силы воли. Никогда не думал, что обладал таковой.
Запах вампира в его истинной ипостаси всегда казался мне самым противным и удушающим. Он сочетал в себе такие разные оттенки — затхлость, гниение, кровь — самый мерзкий для меня запах.
Но сейчас, глядя на Алгара, его невозмутимое лицо, на руку, обнимающую девушку… я понимал, что сильно ошибался. Вот оно, отвращение в самом чистом виде — запах вампира, смешанный с ее запахом.
Хотелось оторвать ему руку, отгрызть зубами у самого плеча, чтоб больше неповадно было прикасаться к Александре. Хотелось закинуть ее на плечо, отнести в комнату, сорвать одежду, бросить в ванну и лично вымыть, до красноты кожи, до скрипа, чтоб даже ноты удушающего зловония не осталось.
Но после услышанного мне будто вырвали сердце, вспоров грудную клетку заживо, ломая ребра, пробираясь до самых потаенных глубин души, выворачивая наизнанку.
«Дыши! Медленнее! Еще пару раз часто-часто, теперь успокаивайся. Сосредоточься на дыхании. Вдох — выдох», — я пытался отдавать себе четкие указания и концентрироваться, иначе был не уверен, что смогу сдержать оборот. Барс рвался наружу, скреб когтями нутро, шипел и требовал расправы. И я сам желал этого так же отчаянно, как и мой зверь. Порррвать: ее отца за наглую ложь, Алгара, друга, который зачем-то поддерживает эту ложь и играет слишком уж правдиво.
А если это все правда?
Нет! Чушь!
Мельком взглянув на девушку, видя ее ошарашенный взгляд, верил, что вот сейчас она оттолкнет вампира и скажет, что это несусветная, гнусная клевета… Инициативный донор? Представил картину, как губы Алгара смыкаются на ее шее, кусают, вонзая клыки в мягкую кожу, оставляя две небольшие отметины, вбирают в себя ее эмоции, имея на это полное право…барс начал полосовать мое нутро, требуя выхода.
«Что с тобой происходит?!» — спросил сам, уже понимая.