Зов Лиры. Зеркало судьбы
Шрифт:
— Понятия не имею, что они ищут, — раздраженно бросил Дан. — Но у ворот полно стражи, и допрашивают буквально каждого. Видно, что-то стряслось… Яннер! — позвал он, и один из охранников подбежал к купцу. — Яннер, потолкайся в толпе и узнай, чего это стража взбесилась. Можно подумать, что они проверяют посетителей перед входом в дом главы гильдии!
Охранник кивнул и затерялся в толпе. Дан достал из сумочки, притороченной к козлам, какие-то исписанные бумаги и принялся их просматривать.
— Все в порядке, — проворчал он, когда закончил проверку. — И чего им надо?
Крина разбирало
— Господин Дан…
Купец, который как раз укладывал обратно подорожные грамоты, взглянул на Крина.
— Мы не воевали в этих краях, только на востоке.
— Знаю. Разве я стал бы заключать с твоим лордом договор? Я не слыхал, чтобы на востоке грабили караваны… А, вот и Яннер! Что слышно?
Охранник пробился поближе к фургону.
— Странные дела, хозяин Дан. Говорят, что в городе мрут люди, никто не знает отчего. Но решили, что один из караванов привез в Казгар чуму…
— Чуму! — воскликнул Дан и зажал ладонью рот, словно пытаясь остановить это зловещее слово. — Но ведь в город пускают всех желающих. Если бы там была чума, ворота бы закрыли и никого не впускали и не выпускали.
— Ну, это первый слух, господин. Вот другие. Говорят, что болеют только определенные люди… кто служит Трем Благословенным… кто был в святилище… кто поклоняется им. У ворот стоит наблюдатель, которого направил сюда жрец Армиша, а служители Паулы прислали целителя. Пока ничего не нашли, но они хотят убедиться, что все в порядке.
Крин заметил, что Нош прижала руки к груди. Наверное, она боится, что у нее найдут ее драгоценные кристаллы и отнимут. Толпа чуть продвинулась вперед. Крин шагал рядом с повозкой Дана. Он посмотрел на Нош. На ее лице застыло выражение, появляющееся у человека, который предчувствует смертельную опасность.
— Ты боишься… — вырвалось у юноши.
Дан забрался внутрь фургона, поскольку его окликнула жена, а Рон ушел чуть вперед, так что никто не мог их подслушать.
— Я не прячу ничего дурного, — вскинула подбородок Нош. — Хотя ты и считаешь, что я служу силам зла. Но здесь не обитель Лиры, и я одна… И я не умею защищаться магией, как это делала Дрин. Я только знаю, что должна сохранить то, что храню, даже ценой собственной жизни. Это во-первых. А во-вторых, я не должна рисковать жизнью впустую, потому что слишком много предстоит сделать. Трое богов-покровителей Казгара, о которых рассказывал мне Дан, не похожи на Единого. Может, их служители спокойно отнесутся к тому, что принадлежит Лире.
Крин, сам не зная почему, продолжал шагать рядом с девчонкой. Она сжалась в комочек, словно пыталась закрыть телом то, что ей поручено было хранить. И глаза зажмурила. Колдовство… Крин не хотел иметь с этим ничего общего. Но продолжал идти рядом — что это на него нашло?
Наконец их обоз оказался у ворот. Дан шел впереди своего каравана, размахивая подорожными перед носом стражников. Охрана выстроилась в две шеренги, и путешественникам приходилось идти между ними. Городская стража была прекрасно вооружена. Крин завистливо поглядывал на них и размышлял, удастся ли привезти в Даст такие же отличные мечи и кольчуги.
Во главе колонны стоял воин в шлеме с гребнем, видимо, командир городской стражи. Рядом с ним виднелась коренастая фигурка в сером балахоне. Полы этой хламиды были расписаны фразами, каждая строчка — разных оттенков зеленого цвета. Жрец был лысым как колено, но над его проницательными глазами нависали густые, кустистые брови. Перед собой он держал длинную металлическую пластину, похожую на узкое зеркало. От нее во все стороны разбегались солнечные зайчики, а проезжающие путешественники отражались в виде странных маленьких фигурок.
Справа от командира стражей стояла высокая и тощая женщина. Ее серебристые волосы были тщательно завиты и уложены под сетку. На лице женщины застыло сосредоточенное и напряженное выражение. Она тоже держала перед собой зеркало, только круглое, как полная луна. Платье ее было голубым, оно мерцало льдистыми искорками при каждом движении.
Первая повозка из каравана Дана миновала ворота, и стражники рядом с офицером стали особенно внимательными. Сам купец стоял рядом с командиром, который уже просмотрел подорожные и теперь ставил на бумагах свою подпись. За первым фургоном сперва прошли несколько охранников, а затем покатила вторая повозка. Крин продолжал идти рядом, время от времени поглядывая на Нош. Девчонка, наверное, призвала на помощь всю силу воли, чтобы сохранить спокойствие, когда фургон поравнялся со жрецами. Он увидел в зеркалах уменьшенные отражения — себя и Нош.
Крин напрягся. Без сомнения, сейчас ее силу обнаружат. Что потом? Девчонку могут упрятать в какую-нибудь храмовую темницу, а она так и не сможет доказать, что не сделала ничего плохого.
Но ничего не произошло. Крин ожидал, что сейчас зеркала вспыхнут или подадут еще какой сигнал, но их беспрепятственно пропустили. Только тогда юноша перевел дух и обнаружил, что его пальцы судорожно сжимают рукоять меча. И чего он так разволновался из-за этой девчонки? Пока она только приносила несчастья его товарищам.
За воротами была небольшая площадь, от которой расходились три улицы — широкая дорога к центру Казгара и две поуже, вдоль внутренней стороны городских стен. Караван Дана направился по центральной улице, ни разу не свернув, пока не достиг густо заселенных кварталов.
Казгар и вправду был богатым городом. По обе стороны дороги стояли дома в три, а иногда и в четыре этажа. На балкончиках красовались вазоны с яркими цветами. На первых этажах чаще всего располагались лавки и магазины, через стеклянные витрины можно было разглядеть разнообразные товары, разложенные по полкам, и продавца, ожидающего за прилавком покупателей. Мостовая была чистой. По обе стороны от дороги тянулись две сточные канавы, куда сбрасывали мусор и навоз. В нос сразу же ударила неповторимая волна запахов — вот перец, вот свежеиспеченный хлеб, а это что за вонь? Улица была запружена, так что охранникам приходилось расталкивать прохожих, чтобы освободить путь перед обозом.