Зов западных рек
Шрифт:
— Жобдобва? Я считаю, он такой человек, что его лучше не трогать.
— Вы с ним не знакомы? Как следует.
— Мы повстречались на дороге и едем в одну и ту же сторону. — Я подзадумался прежде, чем выкладывать дальше. Но Макейр выглядел надежным мужиком и нравился мне. — Иногда мне кажется, он знает обо мне больше, чем бы ему следовало. То есть… я хочу сказать, не исключено, что повстречались мы не вполне случайно.
Глаза Макейра в раздумье остановились на мне.
— Вы говорили, что вы — корабельный плотник? Но где тогда причина? С какой стати кому бы то ни было ходить
Я передернул плечами и промолчал. Макейр трудился старательно — наводил красоту на лошадь мисс Мейджорибанкс. Мне нравилось, как он работает: проворно, без напряжения, без лишних движений. Это я ценил, ведь и меня учили работать так же.
— Джон Даниэль, — произнес наконец Макейр. — Имя это хорошее, вот только многое вокруг творится, чего я не в состоянии взять в толк.
Я опять передернул плечами.
— Все проще простого. Свела нас вместе чистая случайность. Ваша мисс Мейджорибанкс едет на розыски брата, считающего, будто он обнаружил интриги против государственных интересов. В интригах, по-видимому, замешан некто по имени Торвиль. Идя на юг, я набрел на человека, получившего ножевые раны и брошенного, уже как мертвого. Набросился на него либо тот самый Торвиль, либо какой-то его родственник. Жертвой нападения являлся британский офицер — в момент совершения преступления или же в какой-то период до этого — и, возможно, выполнял поручение британского правительства. Так что он делал на пустынной дороге, ведущей из Канады?
Мне пришла в голову новая мысль.
— Шел за кем-то? Или, может быть, направлялся повидаться с мисс Мейджорибанкс?
Макейр выпрямился и вытаращился на меня. Бросил свое занятие.
— Это зачем же ему такое могло понадобиться?
— Чарльз Мейджорибанкс написал сестре. Мог и в другие адреса отослать информацию. Так что Фулшем вполне мог идти на встречу с этой сестрой… даже нести ей сообщение.
Я складывал все это одновременно с разговором, и, конечно, предположение являлось чисто умозрительным. Ничем более. Но очень уж невероятным было бы простое совпадение. Пусть совпадения и вмешиваются постоянно в жизнь каждого из нас, столь редкостное стечение обстоятельств вызывало подозрение.
Макейру оно тоже не нравилось. Он вернулся к чистке лошади, а я стоял рядом, глядя, как он работает, и размышлял.
— Одно мы знаем: на дороге у нас есть попутчики. Убили одного, полезли к другому…
Он поднял на меня глаза, и тогда я рассказал ему о человеке, стоявшем той ночью в гостинице около места, где я спал.
— Придется нам соблюдать величайшую осторожность, — промолвил он. — Смотреть в оба и не ослаблять бдительности ни на секунду. Я не хочу, чтобы с леди произошла хоть малейшая неприятность.
— И я не хочу, — заявил я.
Он посмотрел на меня еще раз. По-моему, он не очень удивился тому, что услышал.
Глава 8
Вместе с утром ко мне пришло чувство, будто что-то должно произойти. Того гляди обрушится на меня, а я не готов это «что-то» встретить. Неприятно.
Общий зал гостиницы пустовал, когда я спустился по лестнице из номера, где спал.
Это была теплая, гостеприимная комната. В ней стояли большой стол, несколько стульев; имелся камин, в котором неуверенно тлел огонек, как если бы не решил еще, гореть ему или нет.
Пол выглядел свежевымытым, а на окнах висели шторы. Я подошел к одному из окон и выглянул наружу. Во дворе гостиницы никого и ничего. Одна накрепко утрамбованная земля с каемкой зеленой молодой травки. Хоть бы что-нибудь, объясняющее мое предчувствие. Я разогнул спину, и позади меня незнакомый голос сказал:
— Индейцев высматриваем?
Я вздрогнул и обернулся. Ни звука, какой мог бы произвести входящий человек, я не слышал.
Сухощавый, выше меня, слегка сутулится. Возраст я определить не брался. Разменял третий десяток, я бы сказал, однако мог оказаться старше. Одежду из оленьей кожи, по швам разрезанную в бахрому, дополняли шляпа с широкими полями и мокасины на ногах. Как и я, он нес с собой винтовку.
Серые глаза смотрели насмешливо, но дружески.
Я ухмыльнулся в ответ.
— Осторожность не мешает. Индеец может оказаться где угодно.
Отреагировал смешком.
— Сгодишься за неимением лучшего.
Подошел к камину и поднял закопченный кофейник, стоявший рядом с углями. Достал из буфета Две чашки.
— Я заглядывал сюда раньше, — сообщил мне. — Знаю, где чего.
Наполнил чашки.
— Это вы на Запад двигаете?
Сразу на ответ я не решился. Но человек мне нравился. Нравился его стиль, как он себя со мной повел.
— Да. Я еду в Питтсбург.
Он чуть сдвинул брови. Разочарован.
— И не дальше? Питтсбург — это не то. Приятное местечко, но граница поселений ушла теперь дальше на запад. Раньше Питтсбург, Лексингтон — туда надо было идти. Сейчас следует добираться до Сент-Луиса на Миссури.
— Знаешь Миссури?
— Смешно. Побывал в верховьях. Поднимался по притоку Платт тоже.
Смерил глазами ширину моих плеч, объем груди.
— С виду ты годишься идти в горы.
— Я строитель, — сказал я и добавил: — Строю суда. Хочу построить себе пароход.
— На нем легче, чем пешком, — одобрил он. — Мне по вкусу кильботы. Но по большей части предпочитаю лошадей. — Прихлебнул черное варево и поднял взгляд на меня. — Ты тот самый, кто едет с одноногим?
— У нас с ним вроде бы один маршрут. С нами еще мисс Мейджорибанкс и Макейр.
Его чашка начала было путь ко рту, но остановилась, задержалась, потом двинулась дальше. Что-то из сказанного мной остановило эту чашку. Застало его врасплох. Я ждал, что будет дальше, но в течение долгих минут он не проронил ни звука. Когда я допил кофе и вытряхнул гущу на уголья, он спросил:
— Ничего, если я с вами за компанию?
— Ты тоже на Запад?
— Смешно. Назад, туда, где живут бобры. Ставить ловушки по ручьям, стекающим с высоких холмов. Проехаться по стране кроу, по землям черноногих…
До этого времени он сидел на корточках. Теперь встал.
— Пособлю со скотиной. — Поставил чашку. — Говоришь, с вами женщина? Мисс?..
— Мейджорибанкс.
— О?
Я повернулся глянуть на него.
— Знакомое имя?
— Н-ну… необычное имя, разве не так? Из Британии, может быть?