Зови меня Закатом

Пляка Анна

Стол был богат настолько, насколько может быть богат деревенский стол перед жатвой – угощение, похоже, собирали всем селом. Даже забили по такому случаю барана, и теперь Закат хрустел запеченными ребрышками, впечатляя соседей крепкими зубами. Мясо – хорошее подкрепление сил для недавно воскресшего. В замке Темного Властелина зачастую не водилось такой сытной еды.

Здоровый детина через две головы от Заката хохотал громче всех и на пальцах показывал, что рыцари света откручивали тирану. Пай, оказавшийся напротив балагура, краснел и бледнел попеременно, пыжился, бросая на своего господина взгляды то пылающие, то умоляющие. Закат не обращал на него внимания. Он отдавал должное деревенской кухне,

а шутки… Что ж. Они даже были смешными. Но когда на особо смачном выражении Пай начал надувать щеки и привставать, герой деревенских баек сполз чуть ниже, поддел под столом ноги шута, уронив того обратно на лавку. Шикнул:

– Сиди, защитник…

Но на странные дерганья Пая уже обратили внимание. Баечник спросил подозрительно:

– А ты чего? Лучше знаешь, что ль?

Закат со вздохом отложил ложку. Мелькнул и тут же пропал образ – обнаженный меч, катящаяся голова оскорбившего его, люди, в страхе падающие ниц…

Вот только у него даже меча не было. Забыли, бросили в тронном зале, где Темный Властелин дал рыцарям последний бой.

Закат повернулся к балагуру:

– А как же. И я знаю. Мы в хлеву, что у замка стоит, ночевали. Все и видели.

Девицы и женщины из тех, что сидели за столом, а не носились с тарелками, ахнули.

– Ага, из-за стены! – набычился баечник, почувствовав соперника.

– Все ближе, чем из-за леса, – пожал плечами Закат.

– Ну и что? Что видел-то?

Он обстоятельно вытер пальцы о полы рубашки. Встал.

– Было, значит, так…

Пай уткнулся лицом в ладони.

***

Когда один из деревенский стариков вытащил гусли, Закат наконец смог вздохнуть спокойно и промочить горло, уставшее от долгого рассказа. Как он и ожидал, красочная смесь из нескольких смертей Темного Властелина заставила селян завороженно смотреть ему в рот. Жаль только, рот этот нельзя было занимать едой. Впрочем, староста, впечатленный байкой не меньше остальных, пообещал собрать им котомку в дорогу, так что Закат надеялся, что не зря потратил время и огорчил Пая. Бедняга не дослушал даже до половины, со стоном влил в себя очередную кружку крепкой домашней бражки и сполз под стол. Закату было немного неловко, но он решил, что Паю следует привыкать к их новому положению, раз уж корона так и осталась лежать на телеге в тряпице.

Начались танцы. Закат собирался посмотреть на них со стороны, но гость, рассказывающий такие красочные байки, слишком заинтересовал селян. Радушные хозяева тянули его в круг так настойчиво, что пришлось смириться и пойти.

Он думал, что будет выглядеть глупо, ведь со времен его интереса к танцам минуло несколько поколений, но вышло иначе: грация, приходящая к каждому, кто достаточно долго учится владеть мечом, сделала его центром крестьянского гулянья. Девицы, девчонки, даже несколько почтенных матрон краснели, хихикали и норовили оттереть подружек от гостя – скорее из простого азарта, чем с далеко идущими планами.

– Хорошо танцуешь! Меня Дичкой зовут, а тебя Закатом, да? Красивое имя!

Самая смелая селянка, с копной темных кудряшек, заплетенных в две тугие косы, прочно заняла место напротив него. Закат не ответил – все его внимание занимали попытки повторять движения танца, не слишком отставая от соседей. Впрочем, девице загадочно молчащий гость нравился даже больше, а отсутствие ответа не мешало ей болтать.

Праздник кончился далеко после захода солнца, когда со столов убрали посуду, допили остатки браги и разбрелись по домам. Пай устроился на сеновале, хотя ему предлагали постелить на втором этаже богатой старостиной избы, в бывшей детской. Закат от удобной кровати отказываться не стал. Старостиха носила имя Горляна, и оно очень ей шло – пока женщина прибирала давно нежилую комнату, Закат обзавелся морем ненужных знаний. Например, о том, что детей у семьи было трое, все девочки и все давно выросли. Старостиха рассказывала, взбивая пуховую перину, что ее старшая дочь Неждана теперь мельничиха, да не просто жена мельника, а сама всеми делами управляет; средняя, Стояна, вышла за Кудряша из Зорек, деревни в двух днях пути к северу; а младшая, Светана, в город ушла, светлым рыцарем становиться. Жалко только, с тех пор от нее никаких вестей не было, хотя Горляна специально читать выучилась, но все равно за дочку почти не беспокоится.

– Девка – огонь, первая хулиганка на деревне была! Такая нигде и ни за что не пропадет. В кого только пошла, ума не приложу, разве что в прапрадеда. Прапрабабка-то моя, говорят, еще позатого Темного застала, когда его Светлый сам ехал воевать. Ну и приветила она защитника, приголубила. А потом и прабабушка моя родилась, ровнехонько девять лун прошло…

Закат слушал вполуха, с легким удивлением отмечая, что с трудом припоминает, что было столько смертей назад. Вроде всего чуть больше ста лет прошло, а уже сливается в одну размытую картину. Подумал с грустью – а ведь тогда Герой последний раз за ним приехал. Тогда они еще встречались лицом к лицу.

Впрочем, была ли разница? Исход все равно предрешен.

Размышления прервала старостиха:

– Ну вот, вроде и постелила. – Она довольно оглядела комнату. Закат только открыл рот, чтобы поблагодарить, как скрипнула дверь. В комнату попыталась просочиться та самая чернявая селянка, назвавшаяся Дичкой:

– Закат? Я подумала…

– Вон отсюда, бесстыдница! – Старостиха замахнулась на девчонку полотенцем, а когда та стрелой вылетела за порог, решительно обернулась к Закату. – Вы ее гоните в шею!

Он кивнул, не желая познакомиться с грозным старостиным полотенцем. Горляна развела руками, извиняясь.

– Совсем ополоумела девка, замуж ей приспичило, да за проезжего. Вы не думайте, она-то хорошая, просто как что в голову ударит…

– Я понял, – усмехнулся Закат. – Не беспокойтесь, после меня правнучек-рыцарей не будет.

Старостиха улыбнулась в ответ, мягко, матерински. Взъерошила Закату волосы, отчего у того странно кольнуло в груди. Вышла, обернувшись на пороге:

– Говорят, доброму человеку добрые сны снятся. Думаю, у тебя они именно такие.

Он не нашелся, что ответить.

***

Широкоплечий парень перегородил дорогу, схватил коня под уздцы, упершись ногами в землю. Он бы не удержал Злодея, если бы наездник не позволил ему это сделать.

Остановились – крестьянин не поднимая глаз, Темный спокойно изучая смутьяна.

– И? Ты меня остановил. Что дальше будешь делать?

Парень глянул исподлобья, отпустил узду. Вытянул из деревянных растрескавшихся ножен старательно наточенный меч.

– Я вызываю тебя…

– Тсс, – Темный Властелин приложил палец к губам. – Не стоит договаривать.

Спрыгнул с коня, все равно оказавшись намного выше крестьянина. Осмотрел его с ног до головы.

– Ты не Герой. Не рыцарь. Тебе даже не предсказывали, что ты меня сразишь, – по опущенным плечам понял, что угадал верно. – Тогда зачем тебе умирать?

Крестьянин шагнул назад. Глянул на темную свиту, неловко поднял меч.