Зверь
Шрифт:
Услышав пение птицы, громко ахнула. Совсем светло. Меня, вероятно, уже хватились.
Быстро вбежала в темный подвал и закрыла дверь на засовы. Обернулась и застыла на месте, встречаясь со зловещей черной фигурой. Ноги будто цепью сковало. Тело наполнилось тяжестью. Будто приросла к земле, не в силах двинуться. Но лишь на мгновение, пока черная рука не нависла надо мной. Согнулась и ударила противника в живот, но слишком поздно. Я потеряла драгоценные секунды. Боль оглушила, распространяясь по всему телу, лишая разума.
– Ты предала меня, принцесса.
***
Просыпалась с головной болью. Открыла левый глаз, потом правый, и уставилась на сырой потолок. Крышей нужно заняться, а то весь замок плесенью покроет.
Хотела дернуть рукой, но не получилось. Меня связали: руками и ногами не пошевелить.
Нахмурилась, моментально просыпаясь, и начала вырываться.
– Напрасно. Можешь не стараться, – порадовал меня мужской голос.
Кое-как получилось повернуть голову. Так выворачивалась, что чуть не скрутила шею. И все для того, чтобы увидеть высокого седого мужчину с бородой. Знакомого.
«А ни это ли отец принцессы?!»
– Отец, – попыталась играть. Так сказать, решила проверить почву.
– Замолчи! И не смей меня так называть, ведьма! – с яростью процедил он.
Прекрасно. Вот так за две минуты можно понять, что передо мной не человек, а гнилье. Червь.
– Как я понимаю, отец Валивии собственной персоной?! – деловито уточнила, не в силах сдержать злость. А как иначе? Меня веревками повязали, как ягненка перед тем, за ноги к перекладине повязать, и рот заткнуть. Трус. Еще мужчина называется…
Бедную девочку связал.
Мужчина с каким-то презрением, злостью посмотрел на меня и с досадой произнес:
– В теле моей дочери злой дух. Пора успокоить душу Валивии и предать тело земле.
«Не поняла… Что он сейчас сказал?»
– Предать земле тело? В этом теле я, если что. И замечу, что я здесь благодаря вашей помощи.
– Вот об этом и говорю. Пришло время исправить свою ошибку, пока не погибли невинные.
У меня даже рот открылся от его наглости. Он сейчас на что намекает?
– Из-за вас погибла моя семья и меня, затащило в этот мир! И после всего вы еще смеете…
– Замолчи! Не могу слышать голос любимой дочери без капли уважения.
– Уважения?! К вам, убившему мою семью?!
– Я не хочу слышать… – произнес и отвернулся, давая понять, что не собирается разговаривать. Во мне все горело от желания хорошенько его тряхануть. Об стену, желательно. Из-за его любви к дочери я потеряла все, что у меня было, и он еще меня затыкает?
– Да кто вы такой, чтобы решать за других? Из-за вашей принцесски я потеряла родителей, сестру…
Старик не слушал, демонстрируя свою спину.
Не передать словами, как мне было жаль, что я не могу двигаться.
В дверь постучали. В проеме показался Одион. Не изменяющий своему черному, дурно попахивающему балахону он величаво прошел в спальню и поклонился мужчине.
– Что скажете, король Винии?
– К моему величайшему сожалению, ваши опасения не напрасны. Моя дочь неизлечимо больна, – с прискорбием сообщил лжец, бросив на меня тоскливый взгляд.
«Еще бы слезу пустил…»
– Кто болен? – с возмущением рявкнула. – Развяжите меня!
– Молчи, ведьма! Больше… ты не принесешь горя этому королевству.
– Кому я принесла горе?
– Ты дважды пыталась убить короля. Осознав свою жестокость, ты выпила яд и убила себя, но боги не согласились и наказали тебя, лишив разума, оставив тело гореть в муках ада.
«Что за бред?!»
Ох, как мне не нравилось начало душераздирающей сказки. Даже страшно стало, к чему он сейчас приведет, если столь круто начал. Чуяла, что мне не понравится конец.
А тем временем старик продолжал:
– Но ты вновь посмела напасть на короля, чуть не утопив в реке. Он болен по твоей милости.
– Моей? Я его спасла!
– Нет, ты хотела утопить его в проруби
– Что за чушь? Сами придумали? Спросите его!
– Он опасно болен.
И чем это он опасно болен?! Простудой? По их умирающим физиономиям можно было предположить, что у него рак четвертой стадии.
– Король Рубер, до брачного обряда ее можно поместить в башню, – предложил священник.
– Я здорова… – произнесла уже спокойнее, понимая, что кроме похорон меня еще ждет свадебный обряд. – Отвяжите меня!
– Вы думаете, мы спасем ее душу? Кроме бренного тела ничего не осталось от моей дочери. Мне тяжело смириться с утратой, но договор нарушать я не намерен.
– Обещаю, как только обряд завершится, мы сожжем ведьму на праведном огне.
– Я не ведьма… – выдохнула, с каждой секундой накаляясь все больше, понимая, что на пределе. Невероятный бред, в который они сами начинали верить. Я четко видела, как они клацали зубами от предвкушения, с нетерпением дожидаясь этого момента, когда избавятся от меня.
Не дождутся… Один раз вернулась, и во второй не поленюсь. Пусть призраком, так даже эффектнее будет. Цепи к ногам, и буду по замку расхаживать, напоминая о себе.
Единственно, что смущало: «Откуда появился отец принцессы?». Его вызвал Одеон, когда понял, что не справится со мной? Или послали гонца, когда я очнулась, и вот отец принцессы прискакал, понимая, что пророчество сбывается? Что?
Ничего пока не понимала, и это ужасно раздражало.
И еще… за кого я должна выйти замуж? За фальшивого Оберона?