Зверёк и суета вокруг теней
Шрифт:
Шкрябл носился по лабиринту, кувыркаясь через голову и умудряясь зарисовывать что-то огрызком карандаша на обрывке газеты. Газет этих у сэра Призрака была целая кипа, и он легко расставался с ними, мастеря для всех желающих шапочки и бумажные кораблики.
– Это место просто обязано быть на карте! – верещал Шкрябл. Было видно, что он окончательно ошалел от весны и открытий, которые она сулила. Карандаш его так и мелькал. Он зарисовал даже Томми, решив, что он тоже статуя – статуя прекрасного мальчика
– Вон там Талисман! – сказал Зверёк, увидев знакомое место. – Только где он?
– Посмотри наверх, – посоветовал Томми, и только подняв голову, Зверёк увидел цветной ромбик высоко-высоко над землёй, а рядом – белый отпечаток своей же лапы на коре ели. Снег прежде доходил едва не до середины ствола.
Зверёк вскарабкался наверх и только теперь увидел, что Талисман не в духе.
– Что случилось? Не выспался?
– Я никогда не сплю, маленький зверь, – прогудел Талисман. – Но пока я странствовал по иным мирам, кто-то похитил мою тень.
Поворачиваясь вокруг своей оси, Талисман зыркнул на Зверька своими разноцветными глазами – сначала синим, потом зелёным. Намалёванная чьей-то рукой улыбка его была по-прежнему широка, но по тому, как грозно нависли мохнатые брови, по тому, что воздух вокруг него трещал, наполненный статическим электричеством, каждый сразу понимал, что к Талисману сейчас лучше не соваться.
– Как можно похитить тень? – усомнился Зверёк.
– Сам посмотри, – буркнул Талисман. – Я был бы рад оказаться неправым, но звёзды в момент моего рождения сошлись так, что я просто не могу ошибаться. Мне ведомо всё скрытое, а явное стремится разложиться передо мной на простые элементы, атомы и молекулы.
Тень Талисмана должна была лежать на постаменте одной из статуй, девочки в переднике и старомодной шапочке, со сложенными за спиной руками. И Талисман был прав: Зверёк видел только карабкающуюся вверх мохнатую гусеницу, но не наблюдал ничего, хоть отдалённо похожего на ромбовидную тень. Он спустился вниз, обежал статую девочки в надежде, что тень у неё в руках, но увидел там только удочку, которую та прятала от белокаменных родителей, что вели тихий разговор по другую сторону от фонтана.
Вернувшись, Зверёк ещё раз изучил место, куда должна была падать тень.
– Что потерял? – спросила Кся, материализовавшись верхом на гусенице. У гусеницы тень была. У Кси – тоже.
– Талисманову тень, – шёпотом сказал Зверёк. – Она должна быть здесь, но её нет.
– И правда, – сказала Кся посерьёзнев. – Может, она завалилась под корягу?
Но под корягой тоже ничего не было.
– Сэр Призрак собирался навестить тебя сегодня вечером, – сказал Зверёк, надеясь, что это улучшит настроение мудрого друга. Он наконец понял, зачем нужна стремянка. К Талисману теперь не так-то просто добраться!
Талисман с неодобрением глядел в глубины лабиринта, где слышалось возбуждённое верещание Шкрябла и тяжёлый топот. Кто-то жил там, кто-то большой и не желающий показываться на глаза, и прямо сейчас отважный бельчонок гонялся за ним, пытаясь зарисовать.
У Зверька не укладывалось в голове, что самый мудрый обитатель леса может быть таким растеряхой. Кся, видно, думала о том же самом.
– Скажи, ты, конечно, знаешь, куда делась твоя тень? – спросила она, показав острый нос из шкурки Зверька.
Талисман вздохнул.
– Знаю, но не могу вам этого открыть. Видишь ли, я не должен вмешиваться в естественный миропорядок и потому моя судьба теперь – прозябать без тени. А летом крошечным букашкам-таракашкам будет на одну тень меньше, чтобы укрыться от жары. Если выдастся возможность перекинуться парой слов с сэром Солнце, шепните ему, чтобы поумерил свой пыл.
Глава вторая. В которой маленькая Кся осваивает искусство полёта
Обратно Зверёк и Кся возвращались в глубокой задумчивости.
Шкрябл предпочёл остаться в заброшенном саду, утверждая, что тот хранит какую-то тайну, и он должен непременно её разгадать. Он взахлёб стал рассказывать про чудо-юдо, которое живёт в лабиринте, про старого ворона, который руководит театром, но Кся прервала его, сказав, что у них есть важные дела. Томми тоже остался. Зверёк слышал, как тот напевал старинную песенку, срезая перочинным ножиком ивовые прутья. А иногда вдруг начинал завывать, как и полагается приведению, и покатывался со смеху, когда получалось кого-то напугать.
Они зашли к сэру Призраку рассказать про Талисманову тень.
– Это очень серьёзная пропажа, – сказал тот. Двор был почти убран, и теперь сэр Призрак занимался домом, вынося скопившийся за долгие годы мусор. – Пожалуй, захвачу с собой чёрную краску. Может, старого ворчуна пока устроит нарисованная тень. А вы, зверята, держите ушки на макушке. Вдруг представится возможность разгадать эту загадку.
Он вытер о передник руки и подтолкнул к ним смущённого Йена.
– Малыш хотел вам кое-что показать.
Несмотря на всё ещё прохладную погоду Йен был в шортах, в сандалиях и в бейсболке, едва сдерживающей непослушные отросшие вихры. Он держал перед собой вертушку из цветной бумаги.
– Это пропеллер, – сказал Йен. – Мы нашли его в сундуке.
Он крутанул крыльчатку пальцем и важно прибавил:
Я бегал с ней, когда был маленьким. Даже если нет ветра, нужно лишь посильнее разогнаться, чтобы она крутилась. Когда ветер услышит треск лопастей, он непременно придёт на звук.
Зверёк и Кся переглянулись.