Звери в моей жизни

Даррелл Джеральд

Миссис Бейли провела меня через маленький холл в комнату, где стояли большая плита, тщательно вымытый стол и видавшие виды удобные кресла.

– Садитесь, пожалуйста, – сказала она. – Хотите чашечку чая?

– Большое спасибо, если это не очень хлопотно, – сказал я.

– Какие там хлопоты, – горячо возразила миссис Бейли. – А как насчет кекса или лепешек? У меня есть лепешки. Или, может быть, хотите бутербродов? Я могу сделать бутерброды.

– Да, но я… я вовсе не хочу причинять вам столько хлопот, – произнес я, несколько озадаченный такой неожиданной

щедростью.

– Какие там хлопоты, – повторила она. – Знаю я вас, молодых, – всегда есть хотите. И сейчас как раз время вечернего чая. Я на минутку, только чайник поставлю.

Она проворно вышла, очевидно, на кухню, и я услышал звон посуды. Вскоре миссис Бейли вернулась и принялась накрывать на стол. Середину стола заняли огромный кекс, гора лепешек, буханка серого хлеба, кружок ярко-желтого масла и горшочек с клубничным джемом.

– Джем домашний, – объяснила хозяйка, садясь напротив меня. – Через минуту будет чай. Чайник сию секунду вскипит. А вы пока приступайте к еде.

Миссис Бейли одобрительно смотрела, как я мажу себе бутерброд с солидной порцией джема.

– Вот и правильно, – сказала она. – Ну, так по какому делу вы ко мне пришли?

– А разве Чарли не объяснил? – спросил я.

– Объяснил? – Она наклонила голову набок. – Что объяснил?

– Видите ли, он сказал, что у вас, быть может, найдется для меня комната.

– Но я полагала, что все уже решено, – ответила миссис Бейли.

– Как решено? – удивился я.

– Ну конечно. Я сказала Чарли —а я на него вполне полагаюсь, – так вот, сказала я ему, ты, говорю, посмотри на парня, и, если он тебе приглянется, пусть приходит.

– Так я вам очень благодарен, – сказал я. – Чарли мне об этом не говорил.

– Надо же! – воскликнула она. – Надо же! Боюсь, как бы в один прекрасный день он не забыл собственной головы. Я ведь сказала ему, что ничуть не против, лишь бы был почтенный человек.

– Я… не знаю, можно ли назвать меня почтенным человеком, – нерешительно произнес я, – но постараюсь не быть вам в тягость.

–О, вы не будете мне в тягость, – сказала миссис Бейли. – Итак, с этим все ясно. Где ваши вещи?

– В зоопарке, я принесу их потом.

– Прекрасно. Тогда я пойду заварю чай. А вы мажьте себе бутерброды.

– Э-э… Но я хотел бы узнать еще одну вещь.

– Что именно?

– Ну-у… мне надо знать, сколько платить за комнату. Понимаете, жалованье будет небольшое, и я боюсь, что не смогу много платить.

– Ну, знаете, – она погрозила мне пальцем, – я не собираюсь вас грабить. Я представляю себе, какое жалованье вы будете получать, и вовсе не хочу вас грабить. Сколько вы сами предложите?

– Два фунта в неделю вас устроят? – спросил я с надеждой, прикинув, что у меня еще останется фунт и десять шиллингов на сигареты и прочие предметы первой необходимости.

– Два фунта? – ахнула она. – Два фунта? Это слишком много. Я же сказала, что не собираюсь вас грабить.

– Но ведь еда и все такое прочее…

– Верно, но я и не подумаю брать с вас два фунта. Нет-нет, будете платить двадцать пять шиллингов в неделю. Этого вполне достаточно.

– Вы уверены, что уложитесь? – спросил я.

– Конечно, уложимся! Я не допущу, чтобы люди говорили, что миссис Бейли наживается на юнце, который к тому же только-только начинает работать.

– Все равно, по-моему, это слишком мало, – возразил я.

– Как угодно, – сказала она. – Как угодно. Не нравится – ищите другую квартиру.

Она улыбнулась и пододвинула мне кекс и лепешки.

– И не подумаю, если вы будете сами варить клубничный джем, – ответил я. – Лучше здесь останусь.

Миссис Бейли просияла.

– Вот и отлично. У нас есть уютная спаленка Для вас на втором этаже, я сию минуту покажу. Только сперва чай заварю.

За чаем миссис Бейли объяснила, что вообще-то Чарли работал в Лондонском зоопарке, но в войну он вынужден был эвакуироваться со слонами в Уипснейд, и она поехала вместе с ним. Слоны очень привязчивы, и, уж если привыкнут к одному служителю, приходится ему, как правило, до конца жизни работать с ними.

– У нас есть свой домик в Голдерс-Грин, замечательный дом, – продолжала она. – Просто чудесный дом, есть чем гордиться, хоть и не пристало самой об этом говорить. Конечно, и этот коттедж неплохой, вполне комфортабельный, но все-таки я жду не дождусь, когда мы в свой дом вернемся. И потом, вы ведь знаете, какие люди бывают, на них нельзя положиться. Последний раз я поехала проверить, смотрю – приступку словно сто лет никто не мыл, вся черная. Так я чуть не заплакала. Нет, скорей бы к себе вернуться. Хотя вообще-то и здесь, за городом, очень славно жить, ничего не скажешь.

После того как я одолел несколько чашек чая, два куска кекса и множество бутербродов с клубникой, миссис Бейли нехотя убрала со стола.

– Нет, вы правда наелись? – спросила она, испытующе глядя на меня, словно искала признаки недоедания на моем лице. – Не хотите еще кусок кекса, или бутерброд, или еще что-нибудь? Вы даже не попробовали лепешки!

– Честное слово, больше не могу, – заверил я. – Если я съем еще хоть кусок, потом не смогу ужинать.

– Ах да, ужин. – Ее лицо приняло озабоченное выражение. – Ужин… Боюсь, на ужин придется обойтись без горячего. Надеюсь, вы не против?

– Нет-нет, я не против.

– Вот и хорошо. Тогда вы сейчас отыщите Чарли и возвращайтесь с ним, когда он кончит работу. Захватите свои вещи, и мы поможем вам устроиться. Идет?

И я отправился обратно через пустырь. Около часа я в упоении бродил по территории зоопарка. Уипснейд оказался таким обширным, что за это время при всем желании нельзя было все охватить, но я отыскал волчий лес – густой сосновый бор, в сумраке которого рыскали хитроглазые звери, время от времени затевая шумные потасовки. Они сновали между деревьями так стремительно и беззвучно, что напоминали влекомые порывом ветра хлопья пепла. По соседству с волками отгородили с полгектара для бурых медведей – могучих светло-палевых тяжеловесов, которые бродили среди кустов утесника и куманики, принюхиваясь и роя когтями землю.