Звезда галактического ринга
Шрифт:
— Что ты имеешь ввиду?! — Насторожился мой хозяин.
— Я бы оттрахала вас, как хочу сама, — прошипела, сузив глазки.
Вскочил с кресла! А я вжалась в спинку кровати. Дура!! Ой, дура!! Подошел, уселся на краю, уже более спокоен, судя по движениям. Рукой потянулся к моему лицу. Дрожу, не в силах противиться. Локоны поправил перчаткой черной, к губам повел, растер их небрежно и отступил, поднявшись.
Развернулся спиной и пошел к выходу демонстративно. Но я — то понимаю, что он может просто исчезнуть силой своей мысли, не изображая, как натурален этот мир для тупой землянки.
Остановился у двери.
— Тебя нашел мой сын, —
— Что мне делать, если он захочет взять меня силой? — Уточняю на всякий случай.
Усмехнулся покровитель. Мотнул головой сам себе и вышел.
Меня передернуло, как истинную эпилептичку. Сон вышибло, особенно, когда над глазами появился счетчик времени, говорящий, что до боя осталось семь с половиной часов. Вскочила, вышла на балкон. Ночь, огни, музыка далекая. Видимо, на пляже гуляют, а мне страшно, тревожно, не по себе. В душе опустошенность, ибо нет у меня тут никакой личной жизни, я под микроскопом у хозяина. И надо же было получить такое внимание. Радуйся Катя, что не заставил сосать.
Шестой пояс курортов империи. Резиденция Ивлен.
Амировая лига. Бой первый.
Интрига удалась. Не зная, кто меня ждет, ковыляю под злорадный хохот толпы. На мне шорты, из которых выпадают загорелые ягодицы, на груди тугой топ. Под всем этим делом чисто символический откровенный купальник на завязочках. На попе тонкая ниточка, впивающаяся между булок, треугольник на кисе, что влево или вправо и все тайное станет явным, это при условии, что шорты сняты. Лиф тоже — два треугольника на сосках с функцией гулять по поперечной ниточке. А еще меня заставили одевать черные чулки и обувь! Платформа под двадцать сантиметров сделала мои ноги стройнее некуда, а ягодицы просто невероятно накаченные. На голове кулек собранных волос, чтобы те вообще нигде не мешали. Шейка моя обнажена и беззащитна.
— Посмотрите, какая загорелая теперь наша Кэтрин! — Разразились комментаторы в самый неподходящий момент. — Похоже, она старалась именно для мужчин!
— Не знаю, как ты, — подхватывает второй. — А я балдею от ее стройных ног и задницы! О!! Такую задницу принесла нам сегодня участница, идущая буквально на убой и растерзание.
Вот ублюдки. К ужасному самочувствию добавляется то, что попа немного саднит после пальца в латексе. Не стала я обращаться к Миле, чтобы она нашла мне медкапсулу, не хотелось признаваться извращенке в посещении Кафлифа. Раньше обвиняла ее в лесбиянстве, а сама ударилась по бабам. Ладно бы один раз. Но связалась с Анастаси и пошло — поехало.
На ринге меня дожидаются двое мужчин. Хочется просто упасть в обморок и не чувствовать всего, что предстоит. Меня точно лишат девственности, и без сомнения сделают больно. И я не смогу ничего поделать, они же мужчины! Оба одеты в плавки, между ног то самое. И я этого боюсь. Когда меня насиловали женщины, они все равно подсознательно были солидарны со мной, держались определенной планки, понимали в чем — то, рассчитывали силы и пределы. А эти?! Просто животные, которым в этой лиге дозволено все!
Накаченные самцы, один худенький, поджарый с кубиками пресса, другой — перекаченная горилла. Этих не знаю, не ссорилась с ними, и вроде не одаривала презренными взглядами. Может сострою милаху, прокатит?!
Поднимаюсь на ринг, потряхивает. У Мужчин глаза горят. Конечно, пришли на блюдце сочные сиськи, накаченная загорелая попа, да еще и мордаха самая — самая. Черт, да еще такая платформа на загорелых ногах. Почему бы и не порадоваться?
— Какой сюрприз для Кэтрин! — Снова клюют комментаторы. — Видимо, агентства решили, что девочке пора становится взрослой, теперь наверняка. Ставки горят!
— Интересно, а сколько мужчин империи хотели бы оказаться на месте соперников…
Иду к центру, нехотя и стараясь даже не смотреть на монстров. Судья, как фоновое радио, говорит, кивает всем по очереди, киваю и я. Хотя от меня вообще ничего не зависит. Что — то там про лишение жизни сказала. Разве что яйца откушу.
Бой начинается, и я отступаю, как и здоровяк уходит в угол ринга, уступивший начало боя мелкому товарищу. Глаза мужчины горят, как у одержимого насильника. Но есть и нотки усмешки. Рывок в его исполнении! И я успеваю увернуться, бегу вокруг.
— Прыткая сучка, — произносит с кривой ухмылкой. — Хочешь поиграть?
— Два здоровенных лба на беззащитную девушку! — Произнесла с укором, не вытерпев.
Через пару мгновений мужчина настигает меня с одного прыжка. Взвизгнула. Схватил! Просто обхватил всю, своими мощными лапами, прижал к телу. Придавил, визг перешел в вяк. Трибуны ржут, а я с досады хочу его укусить. Но тут вспоминаю о своем секретном оружии! Тянусь целовать его. Он ослабляет хватку, идет навстречу наивный. Обнимаю его, обхватывая накаченную спину, дабы еще больше ослабить бдительность. Впиваюсь губами, наши языки встречаются… Сильный, настойчивый, знающий свое дело мужской язык хозяйничает у меня во рту, а я пробую что — нибудь противопоставить. Вот только контроль уходит куда — то. Между ног через шорты ощущаю его касание, перерастающее в давление. Он схватил меня за кису и теребит через два слоя ткани, и мамочки, я все чувствую. Мужчина заводится все больше, и я не знаю, что со мной…
Но в какой — то момент все прекращается. Мужчина отталкивает меня с мимолетной тревогой. А затем смотрит с укором.
— Подлая сучка, — прыскает. — На нас такое не действует, третий круг уже наматываем. Значит не хочешь по — хорошему? Грек? Давай, поиграйся с девочкой.
Относительно мелкий мужчина отступает, и на меня идет здоровый с рассерженной мордой. Вот уж страшно стало по — настоящему! Убегать от него и мысли не возникло, просто коленки подкосились. Вздернул за подмышки, подойдя сзади. Мощная культяпка просунулась между со стороны попы и надавила на кису. Под такой силой, что ткань, что без нее, никакой разницы. Разве что, если бы кожа была голая, она бы превратилась в месиво. Вторая лапа ухватила за грудь. При этом с его стороны раздался восторженный выдох, будто всю жизнь мечтал потрогать сиську Кэтрин.
И вот меня поднимают, ухватив за кису и грудь. И я ничего не могу с этим поделать. Только кричу и прошу пощады. Повертел как мишкой плюшевым и уронил небрежно. Благо ринг пружинит, а гравитация на четверть ниже стандартной. Отлеживаться не дал, снова схватил, но на этот раз обхватил живот, согнув меня в три погибели. Поднял вверх ногами, помотал немного и прямо головой устремил к настилу, едва успела чайничек свой приклонить, как Мила учила, называя это «самостраховкой при падении головой вниз». Шея трещит, а я сложена пополам, сиськи к подбородку. Все это мы уже проходили… На живот перевернул рывком и сверху села туша. Затрещали позвонки. Даже слезу вышибло. Прокашляться бы, да нет пространства для вдоха.