Звёзда II

Бочарник Дмитрий

— А мне пора: у меня поезд в половине пятого. Пока ещё доберусь до станции. Да и пассбус скоро придет. — Соколов заторопился, пожал Иванову руку и вышел из просторного пятикомнатного номера.

— Ну папа, это не центр, это сказка: пруд, лес, одноэтажные корпуса из чистого дерева, все минимальные удобства, номера на любой вкус. — делился впечатлениями Борис за ужином в общей столовой. Младшие сыновья и дочери согласно кивали, подтверждая справедливость сказанного.

— Я рад, что тебе понравилось. — ответил глава семьи.

Юльевы. Начало

Лейтенант Астромедслужбы Земли Юльев за время войны с Чужими вырос до генерал-майора

и командира госпитального рейдера первого класса. Столь стремительная карьера в военное время была оплачена многократным превышением нагрузки. Не нашлось ни одного оппонента, который бы усомнился в правомерности такого взлёта: многоуровневая система контроля подготовленности и квалификации исключала всякие лазейки. Здесь не действовал подкуп: нечем было подкупать, и не действовала лесть: она должна быть фундаментально подтверждена фактическим материалом.

Теперь в распоряжении Юльева был полутысячный экипаж медиков и новый госпитальный рейдер «Парацельс». Казалось бы, прошедшие войну военные астромедики могли спокойно поручить разбираться с послевоенными медицинскими проблемами транспортным звеньям Астромедслужбы, обычно выполнявшим только доставочные функции с минимумом важного и необходимого лечения, но это правило не распространялось на Юльева и его подчинённых: «Парацельс», хотя и был военным медицинским кораблём российского Астрофлота планеты, годами не совершал посадку на Медицинских Космодромах Земли и Солнечной системы, мотаясь по самым отдалённым уголкам Метагалактики и обеспечивая глубокую многократно эшелонированную оборону от мыслимых и немыслимых опасностей, давно уже отнесённых к медицинской компетенции, а точнее — в разряд обязательных мероприятий для профилактической медицины. Заправочные и обеспечивающие корабли были единственными, допускаемыми к его бортам машинами, если, конечно, не считать транспортников Астромедслужбы.

Юльев, не желавший терять приобретённый опыт из за обычной человеческой забывчивости, параллельно и помногу упорно занимался по программе «Медицина катастроф» — военный практический опыт требовал внимательной отработки и глубокого осмысления.

Лосевы. Начало

Доктор наук Лосев вкусил полевой работы по горло: более чем скромная оснащённость летающих орбитальных и планетных научных баз резервных посёлков эвакуационного сектора заставляла проявлять чудеса изворотливости в стремлении выполнить обширные программы как оборонного, так и гражданского направлений. Лосев не прибыл на Землю даже тогда, когда всем землянам-колонистам были предоставлены в изобилии места на достаточно вместительных и комфортабельных лайнерах: он остался в одном из посёлков ещё на несколько месяцев и никогда впоследствии не жалел об этом. Забывая временами даже поесть, Лев Лосев продвигал решение выбранных им вопросов и проблем.

Одновременно с ежедневной многочасовой работой в посёлках, Лосев интересовался организацией прикрытия научных звеньев со стороны Десантного корпуса Земли и ему удалось в этом направлении продвинуться настолько, что десантники, ранее весьма прохладно относившиеся к соседству с научниками, дали Лосеву карт-бланш на территории своих баз.

Учёный не остался в долгу: ряд усовершенствований, предложенных им, позволил десантикам часто обходиться без ранее считавшимися почти что обязательными десяти процентов людских потерь. Одно это обстоятельство дало учёным возможность сполна реабилитироваться и вступить с ранее неприступными десантниками в весьма близкие и взаимовыгодные отношения. Здесь дело не ограничилось охранными и защитными функциями Десанта — учёные видели в десантниках людей, которые первыми встречают ранее неведомые опасности и способны проверять пионерные разработки в

самых наиреальных условиях, создать которые в лабораториях и на полигонах было крайне трудно. И здесь с Лосевым объединили свои усилия многие десятки его коллег.

Наступил день и по рекомендации Совета Десантного Контингента Российских Космических Сил Лев Кондратьевич Лосев был принят на работу в Научный городок Звёздного. К тому времени он защитил вторую докторскую диссертацию по техническим наукам и стал академиком Региональной Академии тяжёлого машиностроения.

В Научном городке Звёздного он познакомился и со своей будущей женой — приват-профессором материаловедения Стеллой Зиновьевной Левицкой. Очень скоро она защитила вторую докторскую диссертацию и стала полным профессором одного из институтов Космического Сектора Службы Науки России. К тому времени у них уже подрастал первенец, а Лосевы уверенно думали о многих детях.

Беловы. Начало

«Космолёту «Реликт» — взлёт. Маршрут выхода на стартовый и разгонный участки проверен. Взлёт разрешаю. Обстановка по маршруту — штатная» — голос диспетчера заставил пятерых космонавтов, собравшихся в центральном посту небольшого корабля пристегнуться и приготовиться к стремительному уходу с родной планеты — в отличие от звездолётов и планетолетов космолёты сразу набирали среднее ускорение и буквально упрыгивали с поверхности Земли на разгонный участок. Это позволяло не занимать воздушные и заатмосферные эшелоны многочисленными ограничительными запретами.

— Экипаж к взлёту готов. — доложил первый помощник.

— Старт!.
– произнес командир, пальцами правой руки утапливая клавиши стартовых тангент. Корабль дёрнулся и подпрыгнул вверх, срываясь с упоров. Сила тяжести, немедленно уменьшенная компенсаторами, придавила немногочисленный — всего пятьдесят человек — экипаж к стартовым креслам.

— Штурман.

— Есть штурман.

— На курсе?

— Без изменений. Штатно. — старший штурман «Реликта» Белов оторвался от созерцания экранов маршрутной обстановки и посмотрел на командира, приходившего в себя после прыжка, выбросившего корабль на разгонный участок за несколько минут.

— Спасибо. — командир встал. — Экипажу приступить к регламентным работам. Дальше пойдём с нормальным ускорением.

— Первый отсек принял.

— Второй отсек принял.

— Третий отсек принял.

— Центральный пост принял. — завершил прием докладов командир «Реликта». — Белов, подготовьте карту веера маршрутов.

— Есть. — штурман бросил взгляд на стереофото жены и детей и углубился в расчёты.

Космолёт «Реликт» направлялся на обычную первичную разведку недавно включённых в Земной Регистр районов Вселенной. Казалось бы, лучше на такие операции посылать звездолёты, поскольку такие полёты требовали длительных перелётов к самым дальним форпостам Земли, но звездолёты уже давно работали только в секторе сверхдальних перелетов и были почти полностью сориентированы на регулярные экспедиции, а не на разведрейсы.

Разведфлот Земли состоял почти на шестьдесят процентов из звездолётов, но то были не огромные сверхкомфортабельные красавцы, а средние и малые машины, приспособленные к длительному автономному существованию в отрыве от всех и любых баз. Космолёты обеспечивали первичную и вторичную волны разведки, они приходили сразу после кораблей автоконтроля и уже за космолётами приходили звездолёты и космостанции.

Аскольд Витальевич Белов приступил к обычной работе штурмана. Предстояло обеспечить вариантное большинство маршрутных схем, позволявших космолёту уйти от возможных опасностей. За этой работой он не заметил, как подошло к концу время вахты и рядом выросла фигура сменщика — младшего штурмана Знеткова.