Звезда Танори
Шрифт:
– Не бойся, моя хорошая, со мной ты в полной безопасности, – Алим видимо прочитал в моих глазах страх и нежно прикоснулся губами к моему лбу.
– Ты часто "провожаешь" девушек домой таким образом? – чтоб отвлечься и не смотреть больше вниз, я решила поговорить с Алимом и мне ничего лучше не пришло в голову, чем сморозить очередную глупость. Тот лишь в ответ рассмеялся.
– Так в первый раз! Знаешь, как-то до сих пор такое даже не приходило в голову!
– Все другие жили поближе? – ника не унималась я. Почему-то червячок ревности зашевелился внутри меня. Или я начинаю влюбляться, чего мне сейчас совсем не нужно, или
– Не буду скрывать, у меня была не одна девушка до тебя, но ни одну из них не хотелось носить на руках как тебя сейчас!
Это заявление ангела заставило меня надолго замолчать. Я не верила, что это происходит со мной. Мечта всех девушек в округе обратил внимание на меня, на обычную девушку из обычной семьи, переживающей не самые лучшие времена. Я не могла отделаться от мысли, что где-то здесь есть подвох. Но в чем он, я так и не могла понять. Встречный поток ветра не способствовал к философским размышлениям и оставила эти дурацкие мысли.
Больше мы в дороге не разговаривали и к концу полета я уже очень жалела от того, что иногда не могу держать свой язык за зубами. На подлете к моей улице подруга окликнула меня и когда я посмотрела на помахала мне рукой на прощание. Бирл свернул с пути и направился в сторону ее дома, а мы уже снижались к самому моему дому. Как только мы коснулись земли крылья Алима исчезли, и он по инерции сделал еще несколько шагов по улице. В доме горел свет, значит мама еще не спит. Алим нехотя опустил меня на землю, но не выпустил из своих рук.
– Мы завтра улетаем в Рапон…
– Я знаю… – почему-то мне было грустно от этих его слов. Я не отстранилась от него, и не торопилась снимать его куртку.
– Меня не будет около двух недель… – он прижался лбом к моему лбу.
– И это я знаю… – мы говорили тихо, практически шепотом.
– Когда мы вернёмся, я приду к тебе. Ты будешь меня ждать? – Алим убрал выбившуюся рыжую прядь моих волос мне за ухо. Его голос был таким грустным, что мое сердце сжималось от грусти и боли. Видимо я все-таки начинаю влюбляться в него. Я не смогла ничего ответить, лишь едва заметно кивнула и подняла на него глаза, – Я буду скучать по тебе!
– И я… – чуть слышно ответила я, сама не ожидая от себя этого.
Алим выпрямился и нехотя отстранился от меня, чтоб заглянуть мне в глаза. Я, смутившись опустила голову, чтоб он не видел моего краснеющего лица, а он вновь поднял ее за подбородок и впился в мои губы нежным поцелуем. Не знаю сколько мы вот так стояли и целовались, пока не услышали тихое покашливание. Алим оторвался от моих губ и жарко выдохнул "Мне пора…", прислонившись подбородком к моему лбу. Я быстро сняла с себя его куртку и протянула ему, только сейчас я увидела стоящего неподалёку Бирла. Видимо прощание с Лаш было не столь продолжительным. Алим усмехнулся, взял из моих рук свою куртку и быстро надел ее.
– Теперь это будет моя любимая куртка.
– Почему? – Я смущенно обернулась на Бирла, немного поежившись от резко окутывающего меня холода.
– Потому что она помнит твоё тепло и едва уловимый запах твоей кожи. – снова усмехнулся ангел, – Иди в дом, не мерзни…
Я улыбнулась ему и послушно пошла к калитке, которая отделяла наш двор от остальной улицы. Не успела я сделать и трех шагов, как Алим поймал меня за руку, развернул к себе и еще раз поцеловал на
Я вошла в дом и тут же попала в объятия мамы. Она прижала меня к себе и долго не отпускала. Я была бесконечно виновата перед ней, я должна была вернуться гораздо раньше, но как получилось, так получилось. Мы поднялись в мою комнату, я переоделась в домашнюю одежду и отправилась в ванную, мама зашла ко мне спустя несколько минут с кружкой моего любимого чая с добавлением меда и ягод.
– Кто этот юноша, с которым ты так страстно прощалась у нашего дома? – мама задала свой вопрос как раз, когда я начала пить свой чай. Я слегка подавилась от неожиданности, а мама села на стул, стоящий рядом с ванной – Аккуратнее, родная.
– Ты все видела? – мне казалось, что краснеть уже дальше некуда, я откашлялась и отдала чай обратно маме.
– Ну не все, но ваше прощание слегка затянулось, я несколько раз подходила к окну. Он ангел? На тебе была куртка похожая на их форму.
– Да… Это тот самый Алим, о котором все утро говорила Лаш.
– Вот как… я надеюсь вы останетесь подругами?
– Все в порядке! Она не против, сегодня за ней ухаживали сразу трое ангелов!
Мы с мамой болтали еще около часа, пока я грелась в ванной, мылась, затем сушила волосы полотенцем. Мама задавала кучу вопросов, я, периодически краснея отвечала на них. Жаль мы забыли забрать того медведя от мага, маме бы он понравился.
Я легла спать, сияя от счастья. Еще никогда я не ложилась спать с дурацкой улыбкой на лице, но ничего не могла с этим поделать. Стоило мне подумать о том, как прошел мой сегодняшний день, мои губы сразу же растягивались в широкой улыбке. Заснула я уже тогда, когда за окном начало светать.
Проснулась я уже глубоко за полдень. Мама не стала меня будить утром и ушла на работу. Она работала портнихой вместе с мамой Лаш и еще несколькими женщинами, они шили одежду для всех, кто мог позволить себе купить ткань и заплатить за пошив. Впрочем она и дома частенько перешивала одежду из старых вещей или шила новую из обрезков ткани которые им разрешали забирать домой для более бедных слоев населения за овощи которые они приносили со своего огорода или за другие вещи, которыми те могли оплатить ее услуги. А иногда и просто так отдавала людям сшитые для них вещи. Она никогда не называла им цену за свою работу, их плата была скорее благодарностью за потраченное мамой время и силы, и они несли все, что могли. А когда платить было совсем нечем, то они часто помогали нам каким-то делом.
Подойдя к окну и распахнув шторы я увидела на подоконнике букет полевых цветов и маленькую копию того огромного медведя, что мы забыли у мага. Он был размером с ладонь, а под ним лежал свернутый вчетверо листок бумаги и как его ветром не унесло. Я взяла медведя в руку чтоб прочитать записку, как вдруг медведь резко увеличился в размерах до своего прежнего состояния, я чуть не уронила его и записку за окно от неожиданности. С трудом втащив медведя в комнату и расположившись на полу наконец открыла записку.