Звёздная дорога
Шрифт:
— Привет.
Мне очень нравилась её улыбка. Мне нравились её волосы, потому что они были золотистые, как у Монгфинд; мне нравились её глаза, потому что они были голубые, как у Монгфинд; но её улыбка мне нравилась сама по себе — просто потому, что она была прелестна. Монгфинд не умела так обворожительно улыбаться.
— Привет, Дженни, — сказал я. — Извини, что разбудил тебя.
— Пустяки, — ответила она, потягиваясь, как котёнок. — Я уже выспалась. На Нью-Алабаме сутки короче стандартных земных, и мы спим не больше шести часов.
— Тебе будет трудно адаптироваться
Дженнифер согласно кивнула:
— Уже почувствовала. После обеда меня страшно клонит ко сну.
— Так спи.
— Я так и делаю. Но постепенно буду перестраиваться. Ведь на большинстве населённых планет сутки приблизительно равны земным. Я специально знакомилась со статистикой.
— Ты уже решила, что будешь делать?
— Нет. Вернее, был у меня один план, но он оказался невыполнимым.
— А в чём загвоздка?
Дженнифер пододвинулась ближе и положила голову мне на грудь.
— Я в ловушке, Кевин. Я попалась. Я долго тянула с бегством, всё ждала подходящего случая… и дождалась. Уже на корабле я узнала, что этим рейсом на Нью-Алабаму были доставлены рабочие модули станции гиперсвязи. Она вот-вот начнёт работать — если уже не начала.
Ага, подумал я, стало быть, ей известно. И, прикинувшись дурачком, спросил:
— А почему, собственно, ты попалась?
— Потому что на Дамогране меня арестуют.
Я изобразил искреннее недоумение:
— За что? Разве галактическое право предусматривает выдачу беглых жён?
Дженнифер горько вздохнула:
— Не строй из себя идиота, Кевин. Ты же догадываешься, что я убежала не с пустыми руками.
Я прикусил губу. Осторожно, парень, не переигрывай. Она слишком умна, чтобы считать тебя наивным простачком.
— Сколько ты умыкнула?
После секундных колебаний Дженнифер честно призналась:
— Десять миллионов.
— Гм, не такая уж большая сумма, — невинно заметил я. — Ньюалабамский доллар котируется очень низко. По результатам торгов шестинедельной давности на Лондонской валютной бирже его курс составил всего лишь…
— Десять миллионов европейских марок, — перебила меня Дженнифер.
Я был готов к этому и оказался на высоте. Моё изумление не было притворным — я просто заставил себя испытать те же чувства, что и тогда, когда впервые увидел содержимое пакета в ячейке номер 274. На какое-то мгновение у меня даже перехватило дыхание, и я, широко распахнув глаза, уставился на Дженнифер. Она улыбнулась — то ли наслаждаясь впечатлением, которое произвела на меня, то ли её позабавило выражение моего лица.
— Ты серьёзно? — наконец спросил я.
— Без шуток. Мой муж банкир, один из богатейших людей Нью-Алабамы. Я воспользовалась его личным кодом, чтобы попасть в хранилище банка, и взяла из сейфа деньги.
— Тебя кто-нибудь видел?
— Нет, дело было ночью, перед самым отлётом. Но доказать мою вину не составит труда — ведь камеры зафиксировали каждый мой шаг, вплоть до того момента, как я ввела код доступа и отключила систему безопасности. У
— Хотела, чтобы твой муж знал, кто его ограбил?
— Я хотела, чтобы все это знали. — В глазах Дженнифер появился хищный блеск. — Хотела выставить его на посмешище. У банкира жена — грабитель банка!
Я покачал головой:
— Ты сумасшедшая, Дженни. Первая глупость, которую ты совершила, это ограбила банк…
— Нет! — отрезала она. — Первой моей глупостью было то, что я поддалась на уговоры отца и вышла замуж за Купера.
— Ладно, — не стал спорить я. — Ограбление банка было второй твоей глупостью. И, наконец, ты рассказала мне о десяти миллионах — это ещё одна глупость. Когда речь идёт о такой сумме, немудрено потерять голову. Вдруг я решу прикарманить твои денежки, а тебе устроить несчастный случай со смертельным исходом?
— Ты не сделаешь этого, — уверенно произнесла Дженнифер.
— Почему ты так думаешь?
— Потому что я неплохо разбираюсь в людях, и ты… я… В общем, ты очень нравишься мне.
Я хотел рассмеяться, но не смог. Дженнифер говорила искренне, смотрела на меня ласково, а в её устах слово «нравишься» прозвучало с оттенком «люблю»…
«Кевин, не распускай слюни, — предупредил меня здравый рассудок. — Она что-то замышляет».
Следующие слова Дженнифер подтвердили мою догадку.
— Мне нужна твоя помощь, Кевин, — сказала она. — Очень нужна. Тогда, в ресторане, я подсела к тебе не случайно. Я уже знала, кто ты такой. Ты именно тот, кто мне нужен. Ты единственный можешь меня спасти.
В этот момент мои мускулы напряглись, а сердце учащённо забилось от резкого повышения уровня адреналина в крови. Сработал простейший рефлекс, унаследованный человеком от его диких предков, которые полагались лишь на грубую физическую силу и, чувствуя приближение опасности, готовились либо сразиться с противником, либо бежать от него изо всех ног. Иными словами, то, что я испытал, называлось испугом. Я никак не ожидал такого поворота нашего разговора и был захвачен врасплох. Как она могла узнать об этом?! Кто ей сказал?… И действительно ли она та, за кого себя выдаёт? Может быть, эта история с украденными десятью миллионами и бегством от мужа — сплошной блеф, обман, ловушка для меня? Кто-то подозревает, но не до конца уверен, поэтому и подослал ко мне шпиона… то бишь шпионку — голубоглазую блондинку — в надежде, что я, пытаясь ей помочь, открою свои карты.
— Не понимаю, о чём ты говоришь, — произнёс я, почти мгновенно совладав с собой. — Что я могу сделать?
— Взять меня с собой, — объяснила Дженнифер. — Или ты передумал совершать «прыжок самурая»?
— Что?… Ах, это? — Я чуть не застонал от облегчения. — Так ты знаешь?
— Знаю. И очень на это рассчитываю. Вчера я была в ангаре и видела твой челнок. Один офицер, который пытался приударить за мной, сообщил мне по секрету, что ты собираешься выпрыгнуть из корабля в гиперпространстве, на полпути к Дамограну. Тогда я поняла, что это — мой единственный шанс.