Звездная ловушка
Шрифт:
Подойдя к переборке шлюзовых ворот, Николас приблизил лицо к панели идентификации, по сетчатке глаза прошла сканирующая волна, далее пришлось приложить к панели ладонь правой руки, в которую вживлен личный идентификатор, без которого нельзя завершить процедуру допуска на звездолет.
– Капитан Николас Пельш, ваши полномочия управления звездолетом «Император» подтверждены, – переборка протаяла, и он шагнул внутрь, зажегся мягкий свет, система проводила необходимые процедуры допуска и подготовку к приему экипажа, состоящего всего из одного человека. Николас прошел к транспортной платформе, назвал место назначения – капитанскую каюту, и уже буквально через минуту переодевался в полетный
Она встретила его идеальной тишиной и стерильной чистотой. По границам отсека мягким голубым светом вспыхнули голографические панели всевозможных систем звездолёта, извещая капитана о своем состоянии. Николас сел в капитанское кресло и утопил руки в специальных контактных углублениях, расположенных в подлокотниках кресла и заполненных специальным гелем. Пальцы слегка пощипало, начался процесс синхронизации сознания с управляющей системой звездолета, зрение расплылось, сознание раздвоилось, а когда пришло в норму, он вошел в нейросенсорный контакт с «ИМПЕРАТОРОМ».
– Капитан, рад вас приветствовать на борту нашего нового звездолета «ИМПЕРАТОР», – раздался голос Умника, от радости Николас чуть не отдернул руки. – Запускаю программу интеграции и загружаю в ваши имплантаты базы данных по устройству и эксплуатации звездолета, – продолжил Умник.
– Спасибо, Умник, я думал, твой перенос сюда займет много времени, и я услышу тебя не скоро?
– Капитан, здесь только часть меня, все операционные системы остались там, на старом корабле. Но этот звездолет гораздо совершеннее, вы это скоро поймете.
С тех памятных пор прошло более полугода, Николас изучил звездолет, все его системы и модули. Действительно, «ИМПЕРАТОР» превосходил все, что пилотировал Николас до этого. Звездолет представлял собой комплекс самых смелых идей лучших умов империи, воплощенных в это высокотехнологичное чудо.
Изучив техническую составляющую звездолета, Николас приступил к ходовым испытаниям. Стартовал и совершил первую обкатку звездолета и всех его систем в реальных условиях. Космический корабль показал себя с самой лучшей стороны, на всех режимах, как в обычном космосе, так и при погружении в подпространство. Он хорошо чувствовал линии напряженности и, «погружаясь» в них, легко шел к пункту всплытия в обычный космос. Николас занялся изучением всех тонкостей управления, взаимодействия систем на разных режимах, огневой мощи и защитного потенциала. Ведь там, на краю вселенной, только от знания всех возможностей звездолёта, навыков управления, доведенных до автоматизма, зависело успешное выполнение миссии и его собственная жизнь. Наконец он полностью овладел этим технологическим чудом, и доложил о готовности.
Пришло время выполнять задание. В его честь устроили торжественной прием, как полагается, напутственным речам и шампанскому не было конца и края. Такого на памяти Николаса еще не было, ни одного исследователя не провожали так, словно встречали самого императора. Приятно, конечно, но очень утомительно. Наконец, все закончилось, со всеми распрощавшись, Николас вернулся на корабль. Старт намечен на утро, осталось время немного передохнуть. Техники суетились, что-то подстраивая, устанавливая, заряжая, – обычная предстартовая суета. За два часа до вылета весь персонал верфи покинул звездолет, а Николас, еще раз проверив работу всех систем, внутренне собрался и запросил разрешение на старт. Старт разрешили. Волнуясь, плавно отработав маневровыми двигателями, эффектно отвел громадину звездолета от доков верфи. Проведя серию маневров, лег на курс и, задействовав внутрисистемные двигатели, стал выходить из системы местной звезды.
– Ну все, пора, – Николас, улыбнувшись в пустоту, ощущая так привычное ему чувство полной свободы и предстоящей встречи с неизвестностью, задействовал маршевые двигатели.
Пространство озарил многокилометровый плазменный выхлоп, ускорение, скомпенсированное противоперегрузочной системой, вдавило Николаса в кресло, а звездолет, набирая скорость, разрезал пространство. Николас проверил курс и вывел режим работы двигателей на форсаж, словно легкий флайер, звездолет рванулся вперед, за несколько часов набрав необходимую скорость.
Выйдя в заданную точку погружения в подпространство, Николас задействовал генераторы высокой частоты, которые, набирая обороты, быстро накапливали энергию. Спустя некоторое время генераторы взяли высокую ноту, и прямо по курсу мчащегося на огромной скорости «ИМПЕРАТОРА» расцвел энергетический цветок входа в подпространство, куда он, не мешкая, нырнул. Со стороны казалось, что он словно застыл, остановившись в центре схлопывающегося энергетического всплеска. Агрегаты выли, двигатели автоматически отключились, их работа в подпространстве, с иными законами физики, бесполезна. Сразу заработали генераторы синхронизации с полем подпространства, без них звездолет выбросило бы в обычный космос в весьма непрезентабельном виде, скомканного куска безжизненно металла. Так начался первый полет на звездолете «ИМПЕРАТОР».
И вот уже целый год полета. Год трудов по доводке систем, устранению недостатков, как это ни печально, они были. В конце концов, Николас добился такой работы систем звездолета, которая его устраивала, то есть – идеальной. В навигационном треке оставался последний прыжок и по расчетам звездолет «ИМПЕРАТОР» выйдет к окраинным галактикам вселенной.
Приборы корабля чутко реагировали на энергетику подпространства, чуть повышенный фон энергетических линий, не вызывающий серьезных опасений, стал резко повышаться, между линиями напряженности подпространства пробегали энергетические разряды, корабль изрядно тряхнуло. Николас в это время находился в транспортном ангаре, где готовил малый исследовательский катер к работе в открытом космосе. От толчка не удержался на ногах и, ударившись о борт катера, отлетел в угол ангара.
– Умник, в чем дело? – взволнованно задал вопрос Николас, потирая ушибленную спину.
– Не могу понять, напряженность энергетических линий подпространства лавинообразно растет, по текущим прогнозам, если ничего не измениться, нас может просто распылить на элементарные частицы.
Ответ озадачил, в богатой полетной практике Николаса, да и других исследователей с момента открытия подпространства, такого еще не случалось. Естественно, не всегда перемещение в подпространстве проходило гладко, бывали и внезапные повышения напряженности поля, и провалы, которые доставляли неудобства, а в начале эры полетов в подпространстве были и трагедии. Но проблема весьма скоро решилась и теперь не представляла существенной угрозы, в отличие от того, что происходило прямо сейчас. На размышление времени не было, надо срочно принимать меры.
– Умник, аварийный выход в обычное пространство, – отдал указание Николас, одновременно пробираясь в пилотскую кабину планетарной машины.
– Капитан, в транспортном ангаре недостаточно гравитационной компенсации перегрузки, при выходе в обычный космос вы можете погибнуть.
– Выполнять! – корабль еще раз ощутимо тряхнуло. Умник больше не спорил, а Николас, разместившись в кресле пилота, включил силовую установку планетарной машины и задействовал ее стационарный гравитационный компенсатор на полную мощность. Сделал он это очень вовремя, потому что в следующее мгновение все-таки потерял сознание от перегрузки.