Звездная сказка

Блинова Маргарита

Мужчина на миг притормаживает, смотрит на меня долгим изучающим взглядом, а затем хрипло признается:

– Ты думаешь, мне сейчас есть дело до каких-то там отчетов?

А я что? Я лежу у него на руках с глупой улыбочкой влюбленной идиотки и тихо млею от счастья.

Впрочем, ощущению счастья не суждено было продлиться долго.

Корабль нехило тряхнуло, накренило назад, и мы оба рухнули на пол. Тиван, упавший на раненную спину, издал болезненный стон сквозь крепко сжатые зубы, а я побыстрее слезла с него и испуганно глянула в напряженное лицо мужчины.

– Ты как?

Тайрус встретился со мной взглядом и попытался улыбнуться.

– Жить буду, но наше уединение в каюте пока под вопросом, - с долей иронии сообщил он.

– Ой, лишь бы не отчеты!
– в притворном ужасе округляю глаза.

– Жаль, - выдыхает мужчина.
– Диагностика нам сейчас бы не помешала...

Спохватившись, я поскорее прикрываю глаза и тянусь к кораблю. 'Живой' пластик с охотой отвечает на мой мысленный вопрос, демонстрируя огромную дыру в обшивке, которую спешно пытаются устранить несколько роботов-ремонтников.

На мой мысленный вопрос: 'Как это случилось?', кораблик ответить не успевает - оживает гарнитура.

– Дочь, срочно на капитанский мостик!
– приказывает отец и по его голосу понятно, что адмирал в ярости.

Распахнув глаза, я испуганно смотрю на пытающего сесть Ти.

– Отец зовет...

– Иди, не переживай за меня, - успокаивающе улыбается мужчина.

Но несмотря на спешку и осознание, что случилось что-то не слишком приятное, я наклоняюсь и целую Тайруса в губы.

– Люблю тебя, - помимо воли слетает с моего языка.

Это признание настолько неожиданно, что я пугаюсь собственных слов, чувств и откровенности. Отстранившись и неуклюже подскочив на ноги, я разворачиваюсь и бегу прочь.

Великая Вселенная! Неужели я только что это сказала?

– Окс!
– поторапливает меня отец.

– Бегу!
– громко стуча подошвами и задыхаясь от быстрого бега, кричу я в ответ.
– Уже почти на месте!

Добежав до конца коридора, быстро вскарабкалась по лестнице, приставленной вместо обрушенного капитанского мостика и оказалась в командном центре.

– Что слу...

Взгляд падает на широкий экран и мой невысказанный вопрос повисает в воздухе.

– Рад видеть тебя, Оксик, - усмехается Старший.

Судорожно сглотнув образовавшийся в горле комок, я непроизвольно делаю шаг к замершему неподалеку отцу.

Шторм ни капли не изменился. Может чуть сильнее обозначились морщинки около носа и губ, но в целом он был именно таким, каким я его запомнила в детстве. Все то же располагающее к себе лицо, обманчиво добрая полуулыбка на губах и колючий цепкий взгляд.

Но не внешность Старшего сейчас беспокоила меня, а тот факт, что мужчина стоит без наручников и нагло улыбается, глядя на нас с отцом.

– Па-а-а-п... А что происходит?
– тихонько спрашиваю стоящего рядом мужчину.

Это почему-то веселит моего бывшего наставника.

– Какая милая картинка примирения, - откровенно потешается он.
– Сколько лет вы не разговаривали друг с другом? Десять? Не-е-ет...
– качает Шторм головой.
– Больше... Намного больше!

Я скрещиваю руки на груди и краем глаза замечаю, как тоже самое движение делает мой отце.

– Она пришла, - не скрывая раздражения и неприязни глухо говорит адмирал.
– Теперь ты скажешь свои требования?

Требования? Какие к аркинийскому найцу требования?!

– Ну не смотри так, Оксик, - продолжает ломать комедию, пока совершенно непонятную для меня, Старший.
– Это ведь я направил тебе сигнал бедствия от корабля.

Я знал, что твоей неуемной энергии, порции слез и ослиного упрямства будет вполне достаточно, чтобы убедить адмирала Блейза двинуться на помощь капитану Тивану. Именно поэтому я оставил для вас маленький сюрприз, способный подорвать этот чертов корабль со всеми неприятными для меня людьми на борту...

Мужчина издевательски машет черной плоской коробочкой детонатора, а я кидаю на отца быстрый взгляд.

Великая Вселенная! Выходит, я заманила отца в смертельную ловушку!

От этой мысли меня прошибает голодный пот, а коленки начинают мелко подрагивать.

– И давно ты это спланировал?
– абсолютно будничным тоном спрашивает папа так, словно угроза смерти его не страшит.

– Как давно?
– переспрашивает Иридий и черты его лица приобретают небывалую жесткость.
– По-хорошему устранить тебя надо было еще когда мы оба начинали учиться, - холодно произносит мужчина, - но я был глупым подростком и решил, что лучше держать своего врага как можно ближе.

– Я считал тебя своим другом, - с укором произносит отец.
– Помогал чем мог...

– Помогал?!
– вспылил Шторм и сжал кулаки.
– Я был самым сильным и талантливым Иридием в наборе. Мне не было равных! Все учителя наперебой прочили мне великое будущее, но тут появился ты... Выскочка, нищий оборванец!

Отец морщится словно от зубной боли. Сейчас он выглядит таким бесконечно усталым, что в моей груди просыпается чувство жалости к нему, а еще меня тревожит осознание скорой смерти настолько, что я преодолеваю разделяющее нас пространство и беру папу за руку, как в детстве.

Если корабль взлетит на воздух и нас не станет, но я хотя бы буду держать близкого мне человека за руку.

– Вы только гляньте на эту счастливую семейку...

Шторм произносит это с таким нескрываемым презрение, что я не выдерживаю.

– Захлопнись, мразь!
– почти кричу я, а потом добавляю еще парочку совсем уж неприличных выражений.

– Ого! Кто-то нахватался взрослых словечек и обзавелся щепоткой храбрости!
– откровенно потешается надо мной Старший.
– А ты уже рассказала папочке почему сбежала?