Звездная Золушка
Шрифт:
Я откинулась на спинку стула, вздохнув. Вот что получается, когда пытаешься играть людьми. Император, похоже, забыл, что иногда люди действуют глупо, нелогично, поддаваясь эмоциям. И уж точно они не обязаны подчиняться логике одного конкретного человека.
Лично мне Фаран был противен. Взяв на себя материальные последствия уничтожения Ксицани, он взвалил моральные на Грейстона. Очень удобная тактика: сначала положить человека на лопатки, убедив, что он один во всем виноват, а потом с видом галактической добродетели спасти.
Нет, я не собиралась спорить насчет того, что Грейстон принял неправильное решение. Эта его ошибка всегда
– Ты не знаешь, кто мои родители? – спросила я отца.
Тот покачал головой и сочувственно на меня взглянул.
– И вряд ли смогу узнать.
Разумеется, иного я и не ждала. Что ж, мне чертовски повезло в этой жизни. Непостижимым образом на моем пути повстречалась Зара Торфилд и спасла мне жизнь, дав еще и имя. Как меня звали раньше? Да какая, собственно, разница! Все сложилось так, и никак иначе, и жаловаться мне не пристало.
– Ладно. – Я отогнала непрошеные мрачные мысли и вновь посмотрела на императора. – Как вы планируете помочь нам?
– Твой отец, – Фаран бросил быстрый взгляд на него, – считает, что Грей сам позволит нам ему помочь.
– Когда смерть близко, милая, к жизни относишься по-другому. Я надеюсь вывести его из состояния тупого равнодушия, предъявив тебя.
– То есть? – не поняла я.
– Он любит тебя, это мы уже выяснили. Но при этом считает, что не достоин и вообще хуже него во всей галактике никого не сыскать, а смертью своей он спасет мир. Довольно пафосное заблуждение, конечно, ну да ладно, у каждого свои слабости. Грейстон с тобой попрощался и убежден, что никогда больше не увидит. И теперь от смерти его отделяют сутки и собственное «я», наедине с которым он остался. Если он снова тебя увидит, когда будет близок к тому, чтобы со всем расстаться, это его расшевелит.
Подумав, отец добавил:
– А если нет, у меня есть парализатор и дом на Земле, на Гавайских островах.
Я угрозу оценила и поняла, что никуда Грейстону не деться. И так тепло стало на душе. Меня любят: отец, готовый ради моего счастья провернуть такое дело, Грейстон, считающий, будто не достоин меня. Любят очень сильно, и это вселяло такую уверенность, что я могла горы свернуть!
– Где и как все произойдет?
– В закрытой частной клинике, в столице, – ответил Фаран. – Мы будем там. А еще – человек Рагнара. Именно поэтому я сейчас ищу такой способ, каким можно разобраться с Фомальгаутом раз и навсегда.
– И как?
– Кое-что есть, но этого недостаточно. Нужно больше информации о Рагнаре, причем это явно не его настоящее имя.
– Производное от «рагнарёк», – хмыкнула я. – Рагнар знаком с культурой Земли и использовал скандинавскую мифологию для псевдонима.
– Мысль интересная, – после минутной паузы сказал отец. – Попробую потянуть за эту ниточку.
Я вдруг вспомнила, что так ничего и не выяснила о своем зрении. Император пил кофе и рассуждениям не мешал, а в моей чашке напиток уже остыл. После плотного завтрака ничего не хотелось.
– Почему я слепая?
Отец отставил в сторону лэптоп.
– Ты знаешь, что такое атавизм? – спросил он.
Я пожала плечами, вспоминая какие-то сведения
– Это когда есть третий сосок или хвост?
Фаран совсем не по-императорски поперхнулся кофе. Отец сдержанно улыбнулся.
– Это земные атавизмы. Какие-то особенности, присущие предкам человека, но утраченные вследствие эволюции. Например, волосы по всему телу. В древности они нужны были, чтобы прятаться от холода и ветров, но с появлением жилищ и теплой одежды необходимость в этом отпала.
– Ладно, это я поняла, но при чем здесь мое зрение?
– Твое зрение – атавизм для коренного населения Ксицани. Изначально они селились в ущельях, где в атмосфере присутствовал редкий и довольно специфический газ, испарение галиенита и кардия-7. Газ менял цветовосприятие у здоровой особи и снижал чувствительность глаз до такой степени, что человек слеп. В ходе эволюции у ксицанцев развилась эта способность: искаженное восприятие цветов и движения. Своего рода встроенный переводчик, который берет изображение, искаженное воздействием атмосферы, и перестраивает в привычное нам. Это организм живого существа, он может многое. Постепенно, когда Ксицани стали заселять, такая способность исчезла, но иногда она проявляется через многие поколения. А поскольку атмосфера давно не содержит этих испарений – галиенит используют как ювелирный камень, а кардий-7 как абразив в некоторых видах производства, люди с такой способностью, к сожалению, почти слепые и вынуждены пользоваться различными приборами. Во всей галактике только три таких случая, включая твой.
– Но я видела Тима и Вейберга. Почему?
– А вот это, милая моя, одна из разработок, которыми руководили на Ксицани. Ты учила свойства галиенита? Должна была наверняка. Пары галиенита оказывались в атмосфере естественным путем. Но в твердой породе он встречается гораздо чаще и имеет очень интересные свойства. Чип или корпус из галиенита практически экранирует то, к чему прикреплен. Или вживлен, если это человек.
– Не поняла, – нахмурилась я.
– Его нельзя засечь радарами, приборами, отследить при помощи маяка или со спутника. Невидимка. Редкость в условиях развитой техники. Скорее всего, Рагнар использует вживленные чипы, чтобы скрывать своих людей от радаров. Так Тиму удалось отключить школьную систему безопасности. Так ему удалось обмануть все системы охраны, встреченные на пути. Ну и в целом – такая способность весьма полезна в тайной деятельности. Из-за того, что галиенит, несомненно, взаимодействует с кровью и организмом в целом, твое зрение улавливает практически не существующие мельчайшие испарения. На самом деле это удивительная способность. И, если позволишь, позже я изучу ее подробнее.
– Отлично, – пробурчала я. – У меня есть суперспособность видеть в инопланетной атмосфере, но я никак не могу ее применить и натыкаюсь на тумбочки.
– Не ворчи, – отец протянул руку и потрепал меня по волосам, – очки тебе идут. И ты неплохо научилась справляться с помощью навигатора. Хорошо, что ты догадалась его купить.
– Гик! – Я вспомнила парня и едва не подскочила. – Его убили! Кто?!
Отец молчал. Фаран тоже. Потом, вздохнув, император поднял руку:
– Я перехватил сообщение твоего отца, и, пока расшифровал, ты уже залезла в этот подвал. Парень проверил твою кровь и узнал в ней кровь ксицани. Вейберг ведь был его другом и частенько делился ценной кровью, получая баснословные деньги. Пришлось действовать быстро, иначе ты могла пострадать.