Звездные коммандос
Шрифт:
Он смущенно покачал головой.
– Я не понимаю, что они сделали. В мускулах есть определенный электрический потенциал. Химический состав свидетельствует о прекращении активности органов. Показатели мозговой активности тоже очень малы. Этот человек или умственно отсталый, или его мозговая деятельность каким-то образом подавлена.
Томас отвернулся в сторону и с отвращением вздохнул.
– Никогда не понимал этих биологов, - пожаловался он.
– Здесь ведь может быть чужак.
Дэвид нахмурился, глядя на показатели.
– Может,
– произнес он.
– Нет, сигналы четкие, но ненормально низкие, я даже не могу это объяснить.
Доктор повернулся к поддерживающим устройствам.
– Здесь нет никакого управления и мониторов.
– Они, наверное, где-нибудь за панелью, - вмешался Томас, который был родом из Уэльса и обладал интуицией на все механическое.
– Я бы не стал сюда соваться.
Однако то, что он делал, противоречило тому, что он говорил.
– По крайней мере, узнаем, как они действуют. Ну вот...
При этих словах панель отъехала в сторону и появился маленький пульт.
– Как это вы сделали?
– удивился Дэвид.
Он не видел ни кнопки, ни даже признака существования панели. Томас усмехнулся.
– Что бы я хотел, так это узнать, где они берут энергию. Не хотел бы я, чтобы эти женщины вернулись сюда, но что касается технологии, головы у них работают что надо. Отличный приборчик.
Дэвид изучал пульт, стараясь припомнить все виды оборудования, какие он знал. Он взял себе на заметку эту конструкцию, затем выпрямился и повернулся к Томасу.
– Насколько я могу судить, здесь нет ничего, что подавляло бы мозговую активность.
– Вы это сейчас вычислили?
– спросил инженер.
– А это что такое?
И он указал на выключатель, расположенный чуть в стороне от других.
– Не знаю. Наверное, управляет чем-нибудь. Не похоже, что это часть медицинского оборудования.
– Дайте-ка мне взглянуть!
Томас отодвинул доктора и согнул свое мощное тело так, что его голова скрылась почти целиком внутри аппарата.
– Вы правы, - наконец вымолвил он.
– Это выключатель света.
– Выключатель света? На саркофаге?
– Конечно. Я думаю, эти контейнеры изготовлены из бердиума. Он прочен, как сталь, не разбивается и не ржавеет. Его используют для портовых отверстий на кораблях, для медицинских танков и других подобного рода вещей. Он хорош также для односторонних окон.
– Вы имеете в виду...
– Если свет поместить за ним, он прозрачен, если перед ним - вы ничего не увидите. Посмотрите сами.
Прежде чем доктор успел вставить слово, Томас щелкнул выключателем. Как он и говорил, содержимое контейнера осветилось лампой. Внутри находилось обнаженное тело высокого худого мужчины. Оно плавало в плотной серебряной жидкости, по его бокам выступали крошечные пузырьки.
– О боже!– выдохнул Томас.
– Вот вам и подавление мозга.
Он имел в виду черный металлический шлем, закрывавший лицо и голову человека. В верхней части
Дэвид подошел ближе, забыв о своем сканере. По всему телу человека и его рукам, напоминая паутину, расползлись шрамы. В век, когда тканевая регенерация получила широкое развитие, о шрамах уже забыли.
– Что вы теперь будете делать?
– отвлек внимание доктора Томас.
– О чем вы говорите?
– Вы ведь не оставите его здесь?
– Как решит капитан. Я, конечно, доложу ей. Я думаю, ей будет интересно узнать, что мы везем в лаборатории живого человека.
– Ей это не понравится.
– Да. Но может быть, она окажется не вправе что-либо предпринять.
Дэвид поморщился, вспомнив последнюю связь с командованием.
– Вправе или нет, но она не из тех, кто позволит подобное преступление, - уверенно заявил Томас.
– Я тоже так думаю, - согласился Дэвид и пожелал про себя, чтобы все так и было.
– Вытащи его оттуда, - приказала Винтер Дэвиду несколько часов спустя.
Доктор вздрогнул. Когда он доложил капитану о своем открытии, она выслушала его, спустилась с ним в хранилище и сама осмотрела контейнер. Но за все это время она не проронила ни слова.
Дэвиду показалось, что он почти спорил с Винтер, настолько активно он показывал свою находку. Он описал все условия, высказал свои подозрения, медицинские и исторические факты, но его неистовое поведение разбивалось о стену молчания капитана. Чем больше она молчала, тем больше он старался рассказать. Он понимал, что почти умолял освободить пленника. Но понять, что Винтер думает и чувствует, по ее лицу было невозможно. Дэвид уже отчаялся получить разрешение на вскрытие контейнера.
Они были еще в хранилище, когда доктор решил, что все бесполезно, и замолчал. Он сделал все, что мог.
С закрытыми глазами он ждал у дверей, пока Винтер еще раз медленно обходила вокруг саркофагов. Она не отрывала глаз от аппаратуры и человека в черном шлеме. И наконец она заговорила.
– Вытащи его оттуда.
– Что?
– Доктор открыл глаза.
– То, что я сказала. Ты ведь сможешь это сделать?
– Да, но...
– Дэвид даже стал заикаться.
– Но что мы скажем командованию? И на Гилере?
– Не волнуйся на этот счет. Я составлю доклад и изложу причины моего решения. Мои первоначальные приказы основывались на неполной осведомленности. Я не повезу живого человека в лаборатории Гилера, и Федерация не может ожидать от меня этого. Ты, как никто другой, должен понимать это.
– Но ты уверена?
– Он показал на человека в саркофаге.
– Мы же не знаем, кто он такой. Может быть, он преступник. Или душевнобольной, буйный к тому же...
– Какая разница? Если он совершил преступление, оно было против Малверна. Но что бы он ни совершил, из-за этого его нельзя отправлять на Гилер.