Звёздные Войны. Катализатор. Изгой-Один. Предыстория
Шрифт:
— Но ты ведь все еще служишь в Инженерном корпусе?
— Конечно. Только роль моя стала существенно шире, поскольку теперь нужно больше космических станций, вооружений, кораблей флота.
— Обстрел Крепости был частью договора? — резко спросила Лира.
Кренник помедлил, пристально глядя на нее.
— Скажем так: Верховного канцлера крайне обеспокоил переход Валлта на сторону сепаратистов.
Она продолжала смотреть ему в глаза, пока он не отвел взгляд.
— Мы изо всех сил старались ни во что не ввязываться, —
— Ты тут ни при чем, Гален.
— Вполне мог бы и быть.
Кренник заметно прищурился.
— Если решил заняться самобичеванием — помешать тебе никак не могу. Но чем быстрее ты поймешь, что вернулся в реальный мир, тем лучше.
— В каком смысле? — вновь столь же резко спросила Лира.
Кренник искоса взглянул на нее:
— В том, что эта война закончится лишь тогда, когда мы ее выиграем — любым возможным путем.
— А что будет с проигравшими? — поинтересовался Гален.
— В какой-то мере они смогут решать сами, — вздохнув, ответил Кренник.
Все трое замолчали. Наконец Гален спросил:
— Мы летим на Корусант?
Кренник поднялся с кресла и медленно кивнул:
— В конечном счете — да. Но сперва вам следует увидеть кое-что еще.
Хас вывел «Добрый вестник» из гиперпространства на безопасном расстоянии от Грейнджа и отстегнул ремни.
— Ты управишься? — спросил он Матиза, занимавшего кресло второго пилота.
— Уж поверь мне, Обитт, — управлюсь.
Кренник упоминал, что Грейндж — родная планета ученого, и Хасу было любопытно узнать реакцию доктора Эрсо на то, что тому предстояло увидеть. Когда Хас вошел в главную рубку грузовика, Кренник, Эрсо и его жена с ребенком на руках стояли у иллюминатора по правому борту, глядя широко раскрытыми глазами на бушующую со всех сторон планеты битву. Над поверхностью Грейнджа цвета пустыни, зелени и морской пены сражались военные корабли Республики и сепаратистов. В космосе и вдоль освещенного звездами края аграрной планеты то и дело вспыхивали взрывы.
Хас заметил, что худая правая рука ученого дрожит, будто тот пытается что-то писать в воздухе. После нескольких стандартных месяцев заключения здоровье его явно пошатнулось, и вид раздираемого на части Грейнджа вряд ли мог способствовать его улучшению.
Хас не сомневался, что Кренник именно этого и хотел.
— Твоя родная планета уже два стандартных месяца в осаде, — объяснял коммандер. — Увы, мы не можем рисковать подойти ближе, не ввязавшись в бой сами. Республика выделила те силы, которые могла себе позволить, но сепаратисты нас существенно превосходят. Сейчас мы терпим поражение.
— Почему Грейндж? — спросил Эрсо. — На Грейндже ничего нет.
Хас слышал подобный вопрос бессчетное множество раз. Ответ всегда был одним и тем же.
— На Грейндже есть ресурсы, — сказал Кренник. — Он удачно расположен для прыжков в отдаленные сектора. Война стала для графа Дуку игрой чисел. Чем больше планет он включит в состав Конфедерации, тем больше он ослабит Республику. Ни одна планета не может чувствовать себя в безопасности — даже твоя.
— И везде все так же плохо? — страдальчески проговорил Эрсо.
— Еще хуже, — ответил Кренник.
Жена Эрсо, Лира, яростно уставилась на него:
— Похоже, вы без особых проблем поспособствовали тому же на Валлте.
Кренник втянул голову в плечи, но промолчал.
Хас улыбнулся про себя, восхищаясь храбростью Лиры. В физическом поединке между ней и Кренником он бы поставил на Лиру.
— Сепаратисты никогда не получат преимущества, — сказал Эрсо. — Их поражение — наверняка лишь вопрос времени.
— Республика делает все, что может, с тем, что у нее есть, — ответил Кренник, не отводя взгляда от кошмарной картины, — но создатели Великой армии не подготовились к каждой случайности. Зачастую оказывается, что нас превосходят числом или оружием. В данный момент в нашем распоряжении конечное число солдат-клонов против, как порой кажется, бесконечного количества дроидов.
— А джедаи? — спросила Лира.
— Они тоже делают все возможное. Но не забывайте — Дуку один из них, и он умелый противник. Порой возникает ощущение, что он способен читать наши мысли, а не просто перехитрить нас. Но несмотря на это, многие планеты Ядра и Среднего Кольца готовы на все ради сохранения Республики. Несколько кораблестроительных корпораций постоянно обеспечивают Великую армию современным оружием и кораблями. К несчастью, исследования и разработки продвигаются не так быстро, как нам хотелось бы. Чем дольше тянется это бессмысленное уничтожение, тем хуже для всех. Без быстрой победы Галактика может умереть медленной смертью.
— Что будет с Грейнджем? — спросил Эрсо.
Кренник взглянул на него через плечо:
— Я так думаю — Республика отступит, прежде чем мы понесем еще большие потери, и Грейндж перейдет к сепаратистам.
Эрсо направился прочь от иллюминатора.
— Не могу на это смотреть.
Хас заметил, что Лира посмотрела вслед мужу, но не пошла за ним. Похоже, она собиралась что-то сказать, но ребенок на ее руках вдруг зашевелился и захныкал, и Эрсо повернулся к ней.
— Она хочет есть, — сказала Лира. — Заберу ее на корму.
Хас сделал вид, будто чем-то занят у пульта связи, продолжая подслушивать.
— Прости, что пришлось тебе все это показать, Гален, — сказал Кренник, дождавшись, когда Лира отойдет достаточно далеко, — но я решил, что ты должен увидеть все сам. И даже если ты отвернешься — это ничего не изменит. Твоя родная планета в самой гуще сражения, и ее народ гибнет десятками тысяч.
«Хорош из Кренника тактик, — подумал Хас. — Он хитростью пытается заставить Эрсо следовать его плану и поставить гений ученого на службу военной машине? Если действительно так, то Кренник явно его недооценил».