Звездные врата. Суд на Янусе. Победа на Янусе
Шрифт:
— Но ведь ты говорил, — Дерек хмуро взглянул на Эшлу, — что она, пожалуй, способна быстро изменить наш мозг.
— До сих пор нам было не дано знать, случайно ли в нас заложена память ифтов. Но так мы можем никогда и не узнать истины. Сегодня встретились двое, кому в ифтианском прошлом принадлежала власть, и мы хотим объединить эту власть, эту силу, чтобы добыть недостающее знание из вашей памяти… — Сейшенс высоко поднял голову. Горячность, от которой слегка дрожал голос Перворазведчика, отражалась и на его лице, — И это приведет нас к свободе. Мы попытаемся… Хотите присоединиться к нам?
Они поколебались,
ЗАБЫТЫЙ КОРАБЛЬ
Нейл прислонился к корню дерева, осторожно примостив на колене руку в лубке, и задумался.
Они откликнулись на призыв Эшлы и объединили свои ифтианские воспоминания, но вскоре выяснили, что воспоминания эти были настолько разными, что почти не имели общей почвы. Их ифтианские личности, видимо, пришли не только из разных мест, но и из разных эпох, далеко отстоявших друг от друга. Ключ от их тюрьмы так и не был найден.
Чтобы пройти через Белый Лес и окружавшую его Пустошь, требовалось надеть космические скафандры, потому что нечего было п думать преодолеть этот путь за одну ночь.
Космический скафандр… Нейл-Айяр отбросил поиски ифтианского прошлого и вызвал в памяти все, что знал Нейл Ренфо, совсем юный Нейл Ренфо. Сколько ему было тогда? Шесть? Семь? Восемь? Родившийся и выросший в космосе, он знал, что тогда планетарное время не учитывалось. В детстве у Нейла был скафандр, сделанный по его росту. И он вспомнил, что инструкции по его использованию он получил в гипносне. Он два раза надевал его: когда спускался с отцом на жаркую пустынную планету и когда выходил в открытый космос рядом с кораблем, что составляло часть его обучения и тренировки. Да, он отлично помнил свой детский скафандр, как тот работал, как управлялся и как был экипирован.
На этой планете тоже есть скафандр, но не похоже, чтобы его носил человек. В этом вся разница. Пусть нельзя захватить этот скафандр и существо, все равно скафандр означал, что где-то здесь был корабль. И Нейл знал, что ни один инопланетник не станет удаляться от корабля в этом громоздком снаряжении.
Кроме того, в порту не знали о существовании Пустоши и о том, кто управляет ею. Ничего о ней Нейл не слышал и от поселенцев. Пленники были захвачены лишь тогда, когда они появились на самой Пустоши. Кто бы или что бы ни правило тут, оно не старалось искать добычу, оно ждало, когда жертва сама подойдет поближе.
Следовательно, космический скафандр указывает на то, что корабль находится где-то поблизости. А для Нейла корабль означал также и возможность получить надежное оружие для защиты и нападения. Пусть Иллиль и Джервис пользуются ифтианскими методами против этого общего и так и не определенного врага, однако в запасе должны быть и другие средства.
Но если это так, то жившие здесь наверняка уже обыскали все. Сейшенс утверждал, что он Перворазведчик. Эти исследователи Инспекции славились эластичностью ума, способностью к импровизации и эксперименту. А Монро был астропилотом, и все его внимание должно быть сосредоточено на кораблях. Эти люди не могли не установить связь между космическим скафандром и кораблем.
Мысль об этих двух вещах — скафандре и корабле — продолжала занимать его мозг. Нейл приводил старые аргументы, что такой корабль, если он существует
— Как твоя рука? — Торри вывел Нейла из задумчивости, присев рядом. — Болит?
— Время от времени побаливает, — Нейл вдруг осознал, что за последнее время он уже не чувствовал боли, но все-таки рука, туго завязанная в лубке, — серьезное неудобство.
— Дай-ка я посмотрю. Ты знаешь, мы поправляемся намного быстрее с тех пор, как сменили кожу. Во многих отношениях мы стали куда крепче. Хотел бы я знать побольше о том что с нами случилось…
— Ты ведь работал в космопорте? — спросил Нейл. — Как же ты подхватил Зеленую Болезнь?
— Так же, как и все мы. Я был слишком любопытен, Пошел на прогулку, хотел сорвать какое-то местное растение для гербария, а нашел спрятанное сокровище и свалился, не успев дойти до своих, Я думал, что у меня что-то исключительно заразное, и решил сначала поправиться. А потом было уже поздно: я изменился и не захотел возвращаться обратно.
— Какова не цель этих тайников и произошедших с нами перемен? — спросил Нейл, глядя, как врач разбинтовывает его руку и снимает лубок.
— Больно? — пальцы быстро, но с нажимом пробежали по руке.
— Нет.
— Судя по всему, кость срослась. Береги руку, все остальное можно выбросить. А что касается цели тайников — ты и сам видишь: вербовка рекрутов.
— Но для кого? И зачем?
— Этого мы не знаем, разве что догадываемся — и то лишь в основных чертах. Сейшенс был захвачен первым и с тех пор помогал с вербовкой. В определенное время года все мы чувствовали необходимость ставить ловушки и ничего не могли с этим поделать. Насколько мы можем судить, на Янусе с давних времен была своя цивилизация. Жители общались с природой, не стараясь подавлять ее или управлять ею. Машин у них не было. А потом настало время, когда эта раса стала клониться к упадку и в конце концов была разорена и уничтожена.
— Ларши! — перебил Нейл. — Я помню!
— Помнишь? Дерек тоже помнит, а Пит, я и Монро — нет. Мы из более раннего периода. Во всяком случае, после падения Ифткана выжило очень мало. Однако в этой горсточке оставшихся в живых, по-видимому, были ученые. Они сконструировали сундучки с сокровищами и закопали некоторые из них.
Они явно надеялись — или предполагали, — что либо возникнет, либо придет из космоса другая раса и включит эти устройства. Тот, кто возьмет в руки особо приглянувшийся ему предмет, принимает изменения личности и тела в соответствии с особенностями тайника. Мы не знаем, каким образом это срабатывает, но какая-то связь между нашедшим и одним из входящих в тайник предметов существует.
— Но если Пит Сейшенс был Перворазведчиком Инспекции, то он должен был высадиться здесь… — Нейл уставился на Тори, — примерно сто двадцать лет назад?
Торри кивнул.
— Но он же молодой! — возразил Нейл.
— Мы не имеем понятия о продолжительности жизни ифтов и не знаем, что случилось с нашими телами во время Зеленой Болезни. С уверенностью можно сказать только одно: после перерождения мы почти не стареем. Я живу здесь семьдесят пять планетарных лет. Но число переродившихся растет очень медленно, потому что каждый может найти спрятанное, но не на каждого оно действует.