Звёздный лабиринт – 2

Перед ночным штурмом Сергей завалился спать пораньше, поручив Рубцову поднять его в два часа, и этот приказ командира полка капитан выполнил минута в минуту. Скатав спальник, Сергей натянул бронежилет и, подвесив на плечо автомат, прокрался на позицию передового охранения.

Командовавший дозором Демьяненко, отложив инфракрасный бинокль, шепотом доложил:

— Товарищ подполковник, происшествий не было. Противник отдыхает. Во дворе ориентира-три продолжают гулять человек двадцать,

— Шашлыка небось нажрались, — не без зависти проворчал Сергей. — Вон костер до сих пор искры столбом пускает… Численность банды установили?

— Стволов полста, — уверенно ответил старлей. — От силы шесть десятков.

Один бронетранспортер стоит прямо около штаба, другой — позади забора ориентира-три. Дорогу прикрывают два секрета…

Они накрылись бушлатами, и, подсвечивая фонариком, Демьяненко показал на карте расположение вражеских постов. Места для охранения противник выбрал грамотно — засевшие на извилинах неширокой горной дороги стрелки могли задержать здесь батальон пехоты. Только сегодня Чарых-Мартан штурмовала отнюдь не пехота, так что принятые боевиками предосторожности пропали впустую. Спецназу доводилось брать и не такие крепости.

Подполковник поднес к глазам ночной бинокль, чтобы окончательно вникнуть в обстановку. Первую засаду неприятель разместил в полутора километрах от окраины селения: три боевика залегли в кустах и — следовало рассчитывать на худшее — внимательно наблюдали за движением по единственному пути, ведущему к Чарых-Мартану. Бинокль показывал яркие зеленые пятна — это работали лазерные прицелы. Второй дозор устроился километром выше, причем лишь один из четверки боевиков осматривал местность сквозь ночной прибор. Другими словами, бдительности там было поменьше. Оно и понятно, второй эшелон всегда расслабляется… Сергей повел окулярами и увидел башню броневика, торчащую над оградой крайнего дома, он же ориентир-три. Кроме того, в глубине селения скрывался еще один БТР-70, а также два автомобиля — Кам АЗ и «джип-мицубиси», оборудованный спаренным зенитным пулеметом. Личного состава в Чарых-Мартане было раза в три больше, чем спецназовцев «Финиста», однако внезапность ночной атаки сводила такое преимущество на нет.

Созвав командиров боевых групп, подполковник поставил боевую задачу:

— Рубцов со своими скалолазами поднимается по Южному склону, где они не выставили постов — считают гору неприступной. В четыре ноль-ноль выйдешь к ориентиру-два. Я со вторьм и третьим взводами двигаюсь по дороге. Примерно в половине четвертого, когда мы выйдем к повороту у трех деревьев, снайперы снимут нижнюю засаду. Затем, когда мы приблизимся к этому месту… — он показал на карте очередной изгиб горного серпантина, — к месту, после которого нас может заметить верхний дозор, Демьяненко по моему приказу ударит в них из «Валторны».

Покончив с засадой, положишь пару-тройку осколочных гранат в здание предполагаемого штаба, после чего начинаешь глушить БТР на околице бронебойными.

Селение атакуем одновременно: я — с запада, Володя — с юга. Прорываемся к центру, истребляя всех, кто держит оружие. Штаб нужно взять по возможности без лишних разрушений. Друзья из ГРУ считают, что там должны быть интересные документы. Старшим в лагере остается Демьян. Все.

— Ясно. — Рубцов кивнул. — Кто будет работать по нижнему дозору?

Вопрос был, что называется, очень интересный…

— Да, со снайперами у нас проблемы. — Подполковник вздохнул. — Первый номер — Фомин, второй — Гастон. Так что, Володя, объясни ему задачу. Ты у нас единственный парле ву франсе.

— Он и по-русски неплохо понимает. — Рубцов тихонько хихикнул. — Где только обучался…

— Не наше дело… Давайте, ребята, кормите личный состав. В два тридцать начинаем выдвигаться.

Отпустив остальных офицеров, Сергей подвел Демьяненко к «Валторне». Этот реактивный гранатомет забрасывал стомиллиметровые снаряды весом в десять килограммов на пять километров, а в горах дальнобойность увеличивалась до семи.

— Выдвинешь машинку на позицию только после моей команды, — наставлял взводного подполковник. — Помни, та обязан накрыть их пост первой же гранатой, а потом немедленно перенесешь огонь на селение.

— Сделаю, командир, не впервой. Когда я играю на «синтезаторе», сбоев не бывает.

Легонько ткнув кулаком нахального хвастуна, Сергей велел ему заняться делом. Впрочем, пацан не привирал — на «синтезаторе» (так они называли между собой пульт управления «Валторны») Демьяненко работал виртуозно, сажая реактивный снаряд в макет танка даже на предельных дистанциях. Ласково погладив ствол гранатомета, командир повернулся спиной к орудию и слегка вздрогнул от неожиданности, увидев в полуметре от себя страшное лицо меланхоличного монстра.

Спору нет, Гастон был профессионалом высочайшего класса — даже в ночной тишине, когда любой шорох разносится на полмили, подкрался абсолютно незаметно. Такое искусство вырабатывается лишь многолетней практикой прогулок на волосок от смерти.

— Командор, это анкоррект, неправильно, — произнес француз возбужденным шепотом. — Я хотеть атака на ферма. Я платить за это деньги, хотеть убивать моим «банджо».

«Армейским банджо» Гастон называл саперную лопатку, которой великолепно пользовался в рукопашных схватках. Позавчера, когда брали гнездо снайпера, Машен в одиночку бросился на троих чеченских автоматчиков из группы прикрытия и зарубил их своим «банджо» столь стремительно, что боевики не успели ни разу выстрелить. Даже видавшие виды ветераны спецназа были удивлены таким мастерством. И еще потрясало лицо этого «солдата удачи» — жуткое, словно обгоревшее. Не лицо, а морщинистая маска, почти лишенная мимики. Сам Гастон как-то обронил, будто его накрыло напалмом, и случилась такая неприятность не то в Африке, не то в Полинезии — старый наемник не любил вспоминать свое бурное прошлое, поэтому, даже начав что-то рассказывать, неизменно умолкал на самом интересном месте.

— Поймите, Гастон, вы нужны в качестве снайпера. В этом бою нам необходимы два опытных стрелка, которые умеют работать с оптическим прицелом… — Для вящей убедительности подполковник показал ему два пальца и вдобавок мобилизовал все свои скудные познания в области иностранных языков: — Ай нид ту снайперз. Ферштейн? В смысле — компрене ву?

— Да, понимай. — Сморщенная маска исказилась пугающей пародией на улыбку.

— Капораль Басили — тоже снайпер. Гастон и капораль будет стрелять на инсургентов.

— Вот и замечательно. Сначала вы убьете караул… как это по-вашему… гарде. Потом стреляйте по деревне. Дошло?

— Да-да, конечно, командор. — Машен беспомощно развел руками. — Но я очень хотель батали на ферма. 0-ля-ля, это такой удовольствий!

— В деревне подраться хотелось? Штурм населенного пункта — сложная форма боевых действий, — строго напомнил подполковник. — Сложная и опасная. Иди, Гастон, и будь готов.

«Только лягушатника мне там не хватало, — раздраженно подумал Сергей, провожая взглядом широченную спину француза. — Отвечай потом, если с иностранцем что-нибудь случится». Конечно, старик был очень хорош в рукопашной, но со снайперской винтовкой в руках он сегодня принесет куда больше пользы.