Звездный патент
Шрифт:
— Основательно подготовились, сволочи! — Шкип, не отрываясь, смотрел на звездолёт «Икс», боясь даже допустить мысль, что другая, ещё более огромная дрянь, прячущаяся за остатками астероидных полей, с лёгкостью тасуя их гравитационными ударами, тоже является боевым звездолётом… Что угодно — промышленная станция, комбайн огромных размеров, но только не сверхмощный корабль, начинённый смертью по самое не хочу. Что может противопоставить такой технике Солнечная? Что способно остановить движение вот таких гигантов? Лазерное оружие экспериментальных станций защиты? Генераторы гравитации военных кораблей? До сих пор им удавалось разве что уничтожать
Мысли бегали по кругу, надежды таяли под тяжестью простого факта — Солнечная не была готова к войне с ТАКИМ противником!
До приливной точки оставалось тянуть минут десять, не раздумывая — почему он ещё жив? Если Компаньону удастся сохранить баланс в перераспределении мощности повреждённых движков. Если нет — он просто не сможет выдержать верный курс.
Внезапно рябь исчезла с экранов, реактор-расщепитель взял ровный тон, плеер отключился, эфирный коммуникатор замолк. То ли «Трайд» вышел за пределы досягаемости цифрового поля, то ли врагу надоело так играть, подумал Шкип. Но что же будет теперь? Что может случиться, когда он перестал интересовать их в живом виде? Короткий импульс лазерного излучателя? Одна-единственная ракета? Сокрушающее действие гравитационной волны? О! Этого Шкип едва ли сейчас боялся, ожидая такую концовку едва ли не как избавление.
Длящийся стресс, по-видимому, сократил время действия антидепрессанта. Хотелось потянуться за второй палочкой «Мудры», но так можно не рассчитать и вогнать себя в состояние нервозности, когда одна мысль тревожно обгоняет другую, сосредоточиться невозможно и любые действия — скорее, исполнение какого-либо инстинкта, чем путь к спасению. К тому же Шкип вспомнил, что вторую «Мудру» отдал перед началом работы Рейни. Старшине третьей группы она не помогла.
«Ну же, не трогайте меня ещё несколько минут! — мысленно просил Шкип. — До сих пор я был вам неинтересен. Неужели мало трупов собрано с Большой Мамы? Неужели вам не хватило всех наших „Трайдов“?»
Но это было бы слишком щедрым подарком судьбы. В следующую минуту «Трайд» окружило не меньше десятка волчков, образовав снаружи строй-сферу. Точно так же, как они проделывали до этого раньше со всеми уничтоженными «Трайдами». С одной лишь разницей. Шкип был жив, и его корабль всё ещё способен оттолкнуться от пространства гравитационной струёй, лишь бы расстояние до Прилива оказалось чуть меньше. Перспектива стать единственным живым пленником не радовала. Шкипу хотелось сжечь хотя бы один волчок, пока есть такая возможность, а дальше — будь что будет!
— Корректировка курса, но это снова внешнее воздействие, — уныло сообщил Компаньон.
Шкип и сам почувствовал, как его корабль чуть смещается с оси движения. Коротким импульсом движков он вернул «Трайд» на прежний курс, а Компаньон тут же восстановил энергетический баланс. Потом звездолёт повело в другую сторону, потом — вверх, вниз, снова влево, и каждый раз пилот с помощью полётного компьютера выходил на прежнюю, нужную траекторию. Если бы так продолжалось ещё пять минут, Шкип готов был рискнуть и врубить форсаж, чтобы, резко увеличив скорость, прыгнуть в Прилив.
Но тут оказалось, что «Трайд» всё ещё находится в зоне действия вражеского поля, способного перехватывать управление. Точнее — пытающегося это сделать.
— Взлетаем на рассвете, под утренней звездой. Туда, где Солнце светит, туда, где ждёт покой… — высказал
Снова корректирующий импульс, и снова нарушение баланса, который выправил Компаньон. На этот раз было совсем непонятно, как он ухитрился одновременно впадать в компьютерное безумие и выдерживать курс.
Полосы на экране. Снова — смена режима работы реактора. Чужие навязывали свою волю, мешали противостоять новой траектории, ведущей вместо приливной точки туда — к раскрытой пасти грузового люка крестообразного звездолёта «Икс». А пять минут, о которых так мечтал Шкип… Пять минут — иногда это ничто, иногда время утраты надежд. «Трайд» оказался прочно скован гравитационными захватами, генерируемыми волчками.
— …и я бы обрёл их, другим на зависть, но нити непрочны и нити порвались…
Ещё коррекция! Шкип изумился — вот это да! Помешательство Компаньона принимало странную, очень странную форму. Он как будто продолжал воспринимать основную задачу по поддержанию курса, но при этом вместо нормальных докладов перешёл на рифмованное косноязычие…
Волчки шарахались чуть в сторону одновременно с рысканием корабля Шкипа, когда он выполнял коррекцию. Как долго это могло продолжаться? А если снова заглохнет реактор? А если он заглохнет навсегда? Пилоту оставалось только грустно усмехаться тому, что чужие ещё не влезли в его сознание. А вот сознание полётного компьютера совершало новую трансформацию.
— Когда я устану, ты это поймёшь и вряд ли останки мои соберёшь. Я больше не помню, в каком краю мне нужно искать мечту свою…
Следующая попытка волчков сбить «Трайд» с курса увенчалась успехом. Коррекции не последовало. Но Шкип уже задумался над странными рифмами Компаньона. Не являются ли они попыткой о чём-то сказать? Пусть даже так, косноязычно, сказать о чём-то важном? При непрерывной борьбе со вторжением извне и, как признался сам Компаньон, частом сканировании собственной памяти вряд ли у него получится чётко следить за выполнением основных обязанностей, да и понимать — в чём они заключаются? Выдерживать курс, определяя координаты корабля… Нити непрочны, нити порвались… когда я устану, поймёшь… Вот! Вот оно! — «Я больше не помню, в каком краю!»
Шкип быстро пробежался по сенсорам пульта управления, выстраивая на экране короткую линию — от места сиюминутного нахождения «Трайда» до точки входа в Прилив.
— Слушай, Мозжечок, — вкрадчиво начал пилот, — давай поиграем? Смотри, что тут у нас: из пункта А в пункт Б идёт наш «Трайд». Но кто-то не хочет, чтобы он дошёл… Понимаешь? Кто-то не хочет и постоянно уводит в сторону! — Шкип добавил на экране несколько стрелок, направленных от первоначального отрезка в стороны. — А нам нужно, очень нужно попасть из пункта А в пункт Б. Понимаешь?
После этого Шкип зачеркнул эти стрелки, оставляя нетронутым только графическое отображение самого большого своего желания — дороги к Приливу.
— Не ждёт ли нас опять обман? Ведь в точке Б стоит туман…
Вот, чёрт! Переквалифицировался, что называется, из поборника инструкций в поэта. Непонятно, что хуже. Хотя если вдуматься… Ведь пункт Б — это что? — так, наверное, в переводе с компьютерно-поэтического должна звучать последняя фраза Компаньона, решил Шкип. И ответил:
— Там приливная точка. Она позволит прекратить издевательства над тобой. Но идти нужно обязательно вот по этой прямой…