Шрифт:
Серия «Благословение» им. Сергия Радонежского
Скоморох и зодчий
На высоком, крутом берегу сказочной реки стоит красивый город Дивноярск, в котором живут обыкновенные люди. Но по странному загадочному закону среди самых обыкновенных людей, откуда ни возьмись, появляются необыкновенные человечки, человеки и человечища.
На этом присказка заканчивается и начинается сама сказка. Вот она.
В
– Ой, какой «курносик»!
Вторая мама заглянула в глазки своему малышу и воскликнула:
– Ой, какой «голубоглазик»!
С тех пор, с самого рождения, их так и прозвали: Курносик и Голубоглазик. Им, конечно же, чуть позже дали обычные имена, но прозвища, сами знаете, хуже липучки прилипают на всю жизнь.
К тому же оказалось, что они и живут-то в одном дворе. Мамы, ясное дело, знали друг друга и раньше, так как жили в этом дворе с детства, а малыши познакомились, когда научились ходить, разговаривать и гулять.
Время шло.
Дни бежали.
Дети подрастали.
Летом они с утра до вечера резвились вместе с друзьями на Шаймах – так назывался у них самый дальний от города, малолюдный речной песчаный пляж. Соревновались между собою во всём, что только могло прийти мальчишкам на ум. Плавали и ныряли – кто дальше? Сидели под водой, зажав нос и рот – кто дольше? «Мерили дно» – где глубже? Сидели в воде до посинения – кто дольше вытерпит? Пускали плоские камешки по поверхности воды – у кого больше раз подскочит и дальше ускачет? Искали в песке ракушки – у кого крупнее, у кого красивее?
То и дело проверяли: кто сильнее, кто ловчее, у кого загар «шоколаднее»? Зарывали друг друга в песок по самую шею – сумеет ли зарытый сам выкопаться? Искупавшись, выскакивали из воды, падали на горячий песок, сложив на мокрой груди ладошки так, чтобы отпечатался «орёл» или «сердце».
Устав, отдыхали. Отдохнув, начинали бороться. Нечаянно сделав кому-нибудь чересчур больно, вскипали и гонялись друг за другом, чтобы «вернуть болячку» случайному обидчику. Разгорячившись, снова бежали «греть» воду, нырять, плавать, барахтаться – наслаждаться жизнью.
Курносик и Голубоглазик ничем не отличались от друзей-мальчишек из своего и соседнего двора. Они также с наслаждением резвились, вели себя, как родные братья, защищая друг друга в редких, но неизбежных мальчишеских потасовках. Но когда им доводилось соперничать друг с другом, то родство и братство тут же забывались, и борьба шла «до последней капли крови».
Время шло.
Дни бежали.
Недели летели.
В один прекрасный жаркий июльский день Голубоглазик оказался последним во всех поединках и состязаниях. После очередного купания, когда вся мальчишеская гурьба выбралась из воды и бросилась на раскалённую песчаную сковороду пляжа, он отстал и плюхнулся на полоску мокрого песка у самой воды.
Июльское крутолобое солнце жгло нещадно. За далёким горизонтом погромыхивало – там шла невидимая битва небесных сил, обещавшая скорую грозу. Голубоглазик сегодня чувствовал себя не в своей тарелке. Накануне он увлёкся чтением книжки и нырнул в самую глубину интересной, захватывающей истории, происходившей в далёкой стране в давние времена.
Богатое детское воображение рисовало, оживляло, увлекало в невидимый обычному человеку мир. Тот мир нельзя было по привычке пощупать руками, пройти по нему ногами, но он был. Голубоглазик ясно его видел, до самых мельчайших подробностей.
И вот, вчера, перевернув очередную страницу, мальчик увидел красочную картинку на вклеенной в книжку цветной иллюстрации. Он остановил на ней взгляд, словно видел впервые, словно не разглядывал её, когда выбирал книгу в библиотеке. Потом он вдруг сообразил:
– Так ведь это же картинка к легенде, которую я сейчас читаю! Но почему здесь всё нарисовано не так: и люди, и дома, и, главное, королевский замок?
Немного поразмышляв, Голубоглазик вернулся к чтению. Но теперь что-то ему мешало, что-то было не так. Он снова принялся рассматривать картинки: эту и другие. И неожиданно он всё понял и даже рассмеялся:
– Так они же нарисованные! Неживые!
Он снова начал читать. Но чужие, «неживые» картинки мешали, отвлекали, не давали оживать своим собственным видениям. Такое с ним случилось впервые. Раньше было как раз всё наоборот. Он даже отказывался от книг, в которых не было картинок. И в первую очередь, придя домой из библиотеки, внимательно с интересом разглядывал иллюстрации, а потом уже читал книгу.
Мальчик бросил чтение. Пошёл на кухню. Поел и выскочил на улицу играть в футбол с друзьями.
На следующее утро, как обычно, короткие сборы. Один бутерброд – в рот, другой – в карман, и бегом на улицу. Там общий сбор, и всей ватагой с шумом и гамом – на реку.
И вот теперь Голубоглазик здесь, на любимой реке, на наших глазах, весь в задумчивости и размышлениях. Будто он не парнишка, а Михайло Ломоносов. Взрослые сказали бы: философствует.
И что же его так огорчает? Что не даёт покоя проснувшейся душе? Оказывается, он опечалился тем, что никак не может восстановить в памяти и оживить в воображении вчерашнюю картинку. В книжке, конечно, тоже очень хорошие, красивые, интересные картинки, но Голубоглазик уверен, что его картина лучше! Потому что она была живой, а не нарисованной. Живые люди: они ходили и разговаривали. Королевский замок стоял и блистал на солнце красотой и совершенством! Даже облака плыли по небу, а не висели в воздухе, как нарисованные. Он точно помнил, что всё было живым.
– И я ведь тоже там был! – стукнул кулаком по сырому песку мальчишка.
Закрыв глаза, «философ» принялся вполголоса проговаривать запомнившиеся отрывки текста из легенды и вдруг почувствовал, что на «чёрном экране» перед внутренним взором начали проявляться очертания вчерашнего королевского замка. Неожиданно, словно включённый телевизор прогрелся, картина стала вполне ясной, яркой и живой. Ещё одно усилие и королевский замок совсем проявится, заблистает!
Иногда книжные картинки без всякого спроса всплывали в памяти и мешали. Тогда Голубоглазик резко срывал их руками, отбрасывал от себя. Со стороны можно было наблюдать забавную картину: мальчик сидит на мокром песке с закрытыми глазами и периодически отгоняет от себя невидимых мух взмахами рук. Или как будто ему загадали трудную загадку, он силится её отгадать, и вот-вот отгадает. И тогда – приз: настоящий футбольный мяч, в настоящей кожаной покрышке, или даже новенький велосипед. Друзья примазываются, подсказывают, а мальчишка отталкивает их руками: «Я сам!»