Звездный путь (сборник). Том 3
Шрифт:
— Я бы порекомендовал вам всем отойти на безопасное расстояние, капитан.
— Поверьте, мистер Спок, мы были бы рады так сделать, но мы не все вместе. Один из нас — заложник греческого бога Аполлона. Мраморный храм — это источник его энергии. Я хочу знать, где он сам будет, когда мы будем атаковать храм. Отбой.
— Я, кажется, потерял чувство реальности, — Мак-Кой с любопытством посмотрел на Кирка. — Или, возможно, вы. Это Спок разговаривал с вами по сломанному коммуникатору или какие-нибудь духи?
— Связь
Скотти сказал:
— Сэр, я не уйду.
Затем он забеспокоился:
— Капитан, мы должны подождать до тех пор, пока Кэролин не придет, и только тогда стрелять по храму. Мы не знаем, что он сделает с ней, если его внезапно атакуют.
— Я знаю, — сказал Кирк. — Конечно, мы подождем.
Пристроив поврежденную руку поудобнее, он продолжал:
— Скажите, Боунс, а этот загадочный орган в великолепной груди Аполлона может служить для передачи энергии?
— Не представляю себе, для чего он предназначен, Джим.
Великолепная грудь, несмотря на какой-то дополнительный орган имела особое значение для Кэролин Пэламас. Она вся сосредоточилась на одной мысли. Она не должна позволить ему дотронуться до себя. Если только он дотронется до нее…
— Ты передала им мое послание, — произнес он. — Ты их убедила?
Можно было бы сказать, что он сам был источником таинственной силы. Но нет. Он был источником необъяснимого восторга. Люди, миллионы людей разделяли вместе с ней один момент времени. Они наполняли его вместе с ней. Но ни один из них не мог пробудить такого экстаза, какой рождался в ней от одного звука его голоса.
— Ты убедила их, — сказал он. — Кто может отказать тебе в чем-либо?
Его глаза были, как ночное небо, усыпанное звездами. Он схватил ее в свои объятия и она не смогла отказать ему в поцелуе.
— Я должна сказать, что ты пародируешь человеческое поведение весьма удачно, — сказала она. — Ваш эволюционный путь…
— Ты о чем?
— Я уверена, что он весьма уникален. Я не встречала еще ничего подобного.
— Неужели? — В его глазах искрился смех, когда он снова потянулся к ней. Однако она держалась отстраненно. Искра высекла гнев.
— Я — Аполлон! Я избрал тебя.
— Но у меня есть работа.
— Работа? У тебя?
— Я ученый. Моя специальность — следы, изношенные остатки прошлого. — Она выдавила из себя смех. — Теперь ты знаешь, почему я изучала тебя. — Она сняла с плеча трикодер, направив его на него. — Я была бы рада, если бы ты сказал мне, как ты украл храм из Греции?
Он выбил трикодер из ее рук.
— Ты не должна так разговаривать! Ты же любишь меня! Ты думаешь, я не знаю, когда меня любят?
— Ты путаешь меня с пастушкой. Я могу любить тебя не больше, чем новый вид бактерии. — Приподняв кайму на своем золотом одеянии, она оставила его и пошла назад к холму. Он оказался рядом с ней. Боль и гнев отразились на его лице.
— Кэролин, что ты сказала мне? Я запрещаю тебе уходить. Я повелеваю тебе вернуться ко мне!
«Я умираю», — подумала она. Но вслух произнесла:
— А где же молнии, которые бросали твоих перепуганных нимф на колени?
Ей показалось, что прошла вечность. Его рука соскользнула с ее плеча. Затем дикий крик вырвался из груди Аполлона. Он поднял руку и потряс кулаком в воздухе. Воздух на холме внезапно стал душным, гнетущим. Солнце скрылось. Прохладный бриз начал трепать края ее одеяния, когда она побежала вверх по склону.
В это время ветер не просто трепал куртку Кирка. Жестокий порыв едва не сдул ее с плеч. При его нарастающем вое коммуникатор едва гудел.
— Капитан, — сказал Спок. — Датчики отмечают сильное атмосферное возмущение в вашем районе.
Датчики не преувеличивали. Тучи над головой Кирка сгустились и потемнели до черноты. Ее расколола трехзубая змея молнии, затем последовал удар грома и еще одна молния сверкнула в небе. Кирк услышал треск сломанного дерева, и олива меньше чем в пяти футах от него вспыхнула, объятая пламенем. Схватив коммуникатор, он закричал:
— Приготовьте фазерные группы! Мистер Спок, приготовьтесь стрелять по моему сигналу!
Скотти бросился к нему:
— Капитан, мы должны пойти разыскать ее!
— Нет, мы должны оставаться здесь, Скотти. Когда он вернется… — Ветер отнес его слова.
— А что, если не вернется, сэр?
— Мы заставим его вернуться. Когда этот храм…
Однако не было необходимости возвращать его.
Он вернулся. И это был сам Бог Урагана. Он возвышался над оливковыми деревьями. Голиаф, Аполлон Олимпиец возвратился в своем гигантском реальном воплощении божества. Огромная голова была откинута назад в страшной агонии, широкий рот открыт, оба гигантских кулака подняты к небу. Оно повиновалось ему. Оно посылало ему мертвенно-бледные молнии, мчавшиеся к земле. Рот изрыгал раскаты грома. Листья съеживались. Ствол дерева возле Кирка начал дымиться, затем он вспыхнул, и черное небо пролилось потоками дождя.
Спотыкаясь, идя по направлению к храму, Кэролин Пэламас кричала что-то. Штормовой ветер рвал ее промокшее одеяние. Вдруг куст, за который она зацепилась, вырвался из земли, его ветви хватали ее, как бы пытаясь остановить.
Аполлон нашел ее. Он был везде, и от него нельзя было скрыться. Она увидела его. Бог Бури наклонился к ней с высоты из-за деревьев, чтобы показать ей свое обезумевшее лицо. Он приблизил его к ней, еще ближе, пока она не закричала:
— Прости меня! Прости меня! — и упала, как подкошенная.