Звёздочка
Шрифт:
— Держись крепче!
Глава 10
Инъектор, сжатый пальцами ноги, ударил в педали, и та поддалась, с неохотой. На приборной панели вспыхнули экраны, глайдер на мгновение замер, будто не веря в происходящее, и рванул в бездну. Ускорение вмяло Свету в кресло, надавило коленом на грудь и пальцами на глаза. Кот взвизгнул, вцепился когтями, но не удержался и шмякнулся о стенку за креслом.
Света вцепилась в штурвал, подтянулась, продолжая вдавливать педаль, хоть в этом уже нет необходимости. Корабль набрал максимальную скорость. Истребитель исчез с радара, но
Луна мелькнула вдоль левого борта и осталась позади. Кот орёт истошным матом. Поле обломков приближается, невидимое глазом с такого расстояния, но помеченное радаром. Алая дымка растекается по верхней стороне экрана, разрастается. В ней вспыхивают яркие точки особо крупных обломков... Над правым крылом, испугав Свету, сверкнула ракета, унеслась вперёд и взорвалась. Дымчатое облако заполнило объём пространства, состоящее из газов и стальной стружки.
Света дёрнула штурвал вниз, стараясь увести слайдер от прямого столкновения. На космических скоростях и песчинка может быть опасной... Острые когти вцепились в правое плечо, девочка заорала и краем глаза увидела, как кот забирается в кресло. Морда безумная, с красной плёнкой на подбородке и такими же красными от лопнувших сосудов глазами.
— ... остановитесь... сопротивление... амнистия... — Хрипит передатчик. — ... на поражение...
Истребитель почти догнал и идёт над глайдером, будто готовясь клюнуть в темя. Света даже через ослепляющую боль чувствует, как главное орудие наводится на неё. Догадку подтверждают пиратские датчики, орущие на весь салон об опасности.
Они почти влетели в поле обломков, и теперь даже невооружённым взглядом видны остовы мёртвых звездолётов. Разорванные взрывами, вспоротые лазерами и пробитые инерционными орудиями. Они безучастно бороздят космос на дальней орбите газового гиганта, едва видимого с этой позиции. Впрочем, обломки тянутся и до самой планеты, но «кольцо» значительно теряет в плотности. Давным-давно света задавалась вопросом, почему обломки не пустили в дело. На что Вик отвечал с мягкой улыбкой, что транспортировка и очистка от радиации слишком дороги. Проще и дешевле добыть металл на одной из планет ресурсного — пояса, выплавить и доставить на верфи, где соберут новые корабли.
Девочка торопливо ударила по кнопке передатчика, заорала во весь голос, срывая связки:
— Игнис ин умбра! Мать твою! ИГНИС УМБРА!
Кажется, от её крика на мгновение опешил пилот истребителя, так как машина качнулась и отстала. Света торопливо вывернула штурвал, уводя глайдер в крутой разворот, лишь бы не влететь в поле обломков. На такой скорости оказаться там — смертный приговор. Развернулась, гася ускорение основным двигателем и сдвигаясь боковыми. Увидела нос истребителя, нацеленный буквально ей между глаз, всего в полутора километрах от неё. По космическим меркам они уже столкнулись.
— ИГНИС ИН УМБРА!
Голос сорвался, и Света закашлялась, ударяясь лбом о штурвал и холодея от чувства надвигающейся смерти.
— [Lux in aeternum]
Холодный, механический голос пронзил сознание. Света дёрнулась и... истребитель исчез в яркой вспышке. Девочка инстинктивно закрылась руками, а когда опустила, на месте имперца
Наступила тишина. Нет. Тишина. Та самая, космическая. Когда нет ничего, кроме стука сердца и гула крови в ушах. Которые давят на сознание. Света тяжело дышит, наблюдая, как ошмётки истребителя разлетаются в пространстве. По наитию подняла взгляд и шумно выдохнула: над глайдером величаво двигается вытянутый корабль. Острые грани отражают свет, как бритвы, мерцают бортовые огни. Густая тень накрывает глайдер, и в абсолютном мраке на корпусе расширяется светлая щель ангара.
— Ну, терять мне нечего... — Пробормотала Света, касаясь штурвала.
С такого расстояния сложно оценить размеры и детали, но она уверена, что впервые видит такую модель. Есть в ней нечто тревожное и прекрасное одновременно.
У самого ангара глайдер подхватил грав-захват, мягко направил к посадочному месту. Света вновь сглотнула, глядя на ровные ряды истребителей, также незнакомой модели. Крошечные, они похожи на самолётики из бумаги, окрашенные матовой чёрной краской. Вдоль движения глайдера на полу и потолке вспыхивают яркие лампы. Свет заполняет ангар, а вдоль стен видны клубы тумана от нагнетаемого воздуха. Вскоре появились звуки, протяжные, металлические, будто щелчки замёрзших струн.
Свободное место обнаружилось в дальнем конце ряда. Глайдер мягко опустился на площадку, просел на шасси под собственным весом. Жалобно скрипнул всем механизмом и замер. Света облизнула губы, успевшие пересохнуть и покрыться коркой. Выждала минуту и открыла люк. В кабину ворвался холодный воздух, пропахший металлом и азотом.
Кот выбрался из кресла, коротко мяукнул и побрёл к выходу, поджав заднюю лапу. На передней один из когтей торчит и стучит по металлу, неспособный втянуться. На ходу котяра оглядывается на Свету.
Ангар залит светом и уходит вдаль до самой стартовой площадки. С потолка свисают механизмы автоматического обслуживания и транспортировки. Под ногами вспыхивают светодиоды, приглашают следовать за собой. Света идёт по ним, оглядываясь на истребители и не находя в них места для пилота. Даже привычного фонаря, как у глайдера или имперских кораблей.
Машины провожают её равнодушными взглядами, дожидаясь команды на вылет. Под крыльями темнеют пучки ракет и лазерные установки, слишком слабые для серьёзной атаки, но подходящие для «собачьей свары». Того самого момента, когда два истребителя сходятся в схватке на сверхкороткой дистанции.
Холодный металл обжигает ступни, Света нервно потирает плечи, оглядывается на глайдер. Может бросить всё и улететь? Прошмыгнуть мимо имперцев и спрятаться на планете? Тётя Фел поможет... Девочка мотнула головой, сдавила поцарапанное плечо, отрезвляясь болью.
Бежать некуда. Дома больше нет. Вика... Вика, скорее всего, тоже. Есть только она, кот и неизвестный пилот. Пилот, спасший её уже дважды.
Впереди двойные двери отсека. Тяжёлые даже на вид, способные выдержать взрыв или прямое попадание. Когда Света подошла ближе, створки втянулись в стену, открыв коридор-трубу. Под потолком протянуты пучки кабелей разных цветов, на стенах — трафаретные метки и цифры. Пахнет запустением.