Звездочки в траве
Шрифт:
Сверкнув белозубой улыбкой, Тоурри легко вскочил, подошёл к Катарине и взял её за руки.
Не успела девочка даже вскрикнуть, как оба очутились высоко над землёй. Под ногами дрожал тонкий канат, протянувшийся между верхушками деревьев. Откуда-то громыхнула музыка, и Тоурри закружил Катарину в весёлом танце. Грациозным движениям мурра мог бы позавидовать любой танцор. Глядя с земли, можно было подумать, что эти двое танцуют прямо в воздухе.
Музыка звучала всё быстрее и быстрее. Солнце, ёлки и земля кружились как сумасшедшие. Всякий раз, когда
Когда звуки музыки стихли, мурр обхватил Катарину за талию и мягко спрыгнул с нею наземь.
День, хорошо начавшийся, кончился тоже хорошо. На луну набежало тёмное облачко.
Утром небо безнадёжно затянуло тучами. Вся лесная поляна утопала в густом тумане. Уже через несколько шагов нельзя было ничего различить. Проснувшийся мурр поёжился: чего-чего, а сырости мурры не любили.
Сверху послышался бодрый клекот.
– В дорогу, в дорогу! – напомнила ранняя пташка. – Уже давно рассвело.
Том высунулся из-под листа, где спал. Сонно тёрла глаза Катарина.
– А в таком тумане разве можно лететь? – с сомнением спросил мальчик.
– Я ведь вам не стрекоза, – напомнила птица. – Наверху в вышине тумана нет.
Доев остатки ужина, друзья взобрались на сокола. Вихрь взмахнул крыльями и взвился в воздух.
"Всё-таки на соколе летать несравнимо приятнее, чем на стрекозе, – думал Том, тоскливо съёжившись от холода, – и теплее, и мягче, и быстрее. А завтра к утру Вихрь уже обещал быть на месте…"
Катарина вообще ни о чём не думала. Зажмурив глаза, она внимательно досматривала утренний сон. Глаза Тома стали тоже сами собой закрываться…
Вопрос, который задал Тоурри Вихрю, снял весь сон как рукой.
– Что это там за птицы сзади? – Мурр выглядел очень встревоженным.
Сокол развернулся и сделал круг.
– Коршуны, – последовал уверенный ответ.
У Тома перехватило дух.
– Вихрь, летим что есть силы! – Голос Тоурри был донельзя напряжён.
– Летим, – согласился сокол и энергично замахал крыльями. – За нами погоня?
– Три коршуна Уморта, – говорил мурр, сосредоточенно всматриваясь вдаль. – И один из них – Грроггинс, лучший из лучших. Пожалуйста, Вихрь, скорее! Они нас быстро нагоняют!
Катарина проснулась оттого, что Тоурри тряс её за плечо.
– Держись крепче, – шепнул он ей. – Сейчас…
Громкое хлопанье крыльев заглушило его слова.
– Ха-ха-ха! – прогремел хриплый голос Грроггинса. – Наши маленькие тут! И Тоурри!.. Прямо утро приятных сюрпризов! Господин маг будет доволен. Всё, лапки! От обер-коршуна вы не уйдёте!
Проснувшаяся Катарина испуганно хлопала глазами, крутя головой во все стороны: громадные птицы нарезали вокруг большие круги.
Но если Грроггинс был первым боевым коршуном Уморта, то Вихрь – лучшим соколом короля Родерика. Молнией дёрнулась
…Хриплые крики позади становились всё глуше. На какое-то время у друзей даже появилась надежда, что, может быть, им удастся оторваться от погони.
Но Грроггинс был не из тех, кто скоро сдаётся. Он вырвался вперёд. С каждым взмахом крыльев страшный коршун становился всё ближе и ближе. Расстояние между ним и соколом потихоньку уменьшалось.
Вот уже он оказался совсем рядом. Обер больше не насмешничал. Широкие крылья закрыли полнеба. На когтистой лапе сверкнуло золотое кольцо.
Девочка в ужасе закрыла лицо руками.
– Держись, Катарина!! – бросился к ней мурр.
В тот же миг когтистые лапы опустились на спину соколу – в воздух полетели перья…
От мощного удара Катарина перекувыркнулась. Ещё мгновение – и она полетела бы вниз…
Руки в "белых перчатках" вовремя ухватили её за запястья. Тоурри напряг все свои силы… Только искусный канатоходец мог проделать такой опасный трюк: стоя на летящей птице, ухитриться, хоть с громадным трудом, но всё же затащить девочку обратно.
Оцепенев от ужаса, Катарина крепко вцепилась в своего спасителя. Широко распахнутыми глазами она глядела на круживших вокруг коршунов: их стало больше! Откуда-то из-за леса подлетали новые и новые.
Теперь Вихрю было некуда деться. Благородный сокол защищался, как мог, еле успевая отбиваться от ударов страшных когтей и клювов. Хищники яростно нападали. В воздухе стоял оглушительный шум от криков птиц и хлопанья крыльев: сокола заклёвывали насмерть. Растопырив лапы и разинув клюв, Вихрь вертелся в облаке перьев, защищая свою жизнь.
…У Тома в руках оказался лук. Прилаживая стрелу, мальчик старался целиться в глаза: почему-то вспомнился Умрито и стрела, торчавшая у ласточки из глаза. Мальчик догадался, почему: маленькие стрелы эльфов не пробивали мощного оперения птиц, и незащищённым местом у тех оставались только глаза. Однако, и метко прицелиться оказалось чрезвычайно сложно: Вихрь кружился на месте.
Вместе с телом птицы когти коршунов грозили пронзить и её седоков. Совсем обезумев от страха, девочка пронзительно кричала. Том, пытаясь удержаться, одной рукой доставал стрелы, торопливо прилаживал их к луку и запускал, уже не целясь, в чёрную тучу кривоносых разбойников. Стрелы кончались.
– Тоурри! – звал мальчик, стараясь перекричать птиц. – У тебя ведь тоже есть лук!
Мурр не отвечал. Он сидел со странно отрешённым видом, пристально глядя на страшную картину перед собой.
Вокруг кружились перья. Раненый сокол, обезумев, метался из стороны в сторону.
– Тоурри!! – в отчаянии заорал Том. – Да очнись же!
Будто не слыша, мурр продолжал сидеть, не шелохнувшись. Только глаза его напряжённо смотрели на бесновавшихся коршунов…
Вдруг воздух полыхнул синим светом. Будто сверкнула молния. Снова сверкнула. И снова.