Звонок в дверь
Шрифт:
– Мы не прослушивали этот дом.
Вульф повел плечами.
– Вы хотели видеть меня?
– Как вы и ожидали. Давайте не тратить время на хитрости. Я хочу получить документы, которые вы силой отобрали у моих людей вчера вечером.
– Ну, это вы хитрите! – отпарировал Вульф. – Возьмите назад слова «силой». Силу применили вы. Ваши люди силой проникли в мои дом. Я был вынужден силе противопоставить силу.
– Я хочу получить эти документы.
– Вы берете назад слово «силой»?
– Нет. Я лишь допускаю, что ваше поведение имело основание. Верните документы, и мы будем
– Фу! Или вы тупица, или принимаете меня за такового. Я не имею намерения разговаривать с вами на равных. Вы захотели встретиться со мной, ибо я вынудил вас к этому, но если вы пришли, чтобы нести чушь, то с тем же успехом можете уйти. Но прежде позвольте мне описать ситуацию, какой она представляется мне.
– Я вас слушаю.
Вульф повернул голову.
– Арчи, письмо миссис Бранер…
Я подошел к сейфу и достал письмо. Вульф кивнул в сторону гостя, и я протянул письмо Бреггу. Я стоял, держа письмо в руке, пока тот читал его. Он прочитал раз, другой, даже не взглянув на меня. Я вернулся к своему столу и спрятал письмо в ящик.
– Интересный документик, – произнес Брегг, обернувшись к Вульфу. – К вашему сведению, если в отношении миссис Бранер и была предпринята некоторая слежка, чего я не признаю, то она производилась в соответствии с правилами о проверке политической благонадежности.
Вульф кивнул.
– Конечно, так вы и должны говорить. Обычная ложь. Итак, я продолжаю. Вчера ваши люди покинули этот дом, оставив мне свои документы и не осмелившись обратиться к помощи полиции. Они знали, что если им предъявят обвинение в противозаконном вторжении в частный дом (и делу будет дан законный ход), симпатии нью-йоркской полиции и окружного прокурора будут на стороне пострадавшего. Вы тоже не станете предпринимать законных шагов для получения этих документов, так что они не будут вам возвращены. Я сохраню их у себя. Предлагаю сделку. Вы прекращаете всякую слежку за миссис Бранер, членами ее семьи, знакомыми и служащими, прекращаете подслушивание разговоров по ее телефонам, а я…
– Я ведь не признавал, что за ними велась слежка.
– Повторяю: с восемнадцати ноль-ноль сегодняшнего дня вы обязуетесь прекратить слежку за миссис Бранер, членами ее семьи, ее знакомыми и служащими, ее домом, включая тайное подслушивание телефонных разговоров, а также слежку за мистером Гудвином, мной и моим домом. Я в свою очередь обязуюсь оставить интересующие вас документы там, где они хранятся (а именно в моем сейфе в банке), и не предпринимать никаких мер, направленных против ваших людей за их незаконное вторжение в мое частное владение, а также обязуюсь не предавать случившееся огласке. Такова ситуация, и таково мое предложение.
– Вы имеете в виду письменное обязательство?
– Нет. Если только вы не сочтете более удобным для себя дать его в письменном виде.
– Нет, не сочту. Ни одного написанного слова. Я готов дать согласие в отношении слежки, но за это я хочу получить документы.
– Вы их не получите. – Вульф ткнул пальцем в собеседника. – Поймите, мистер Брегг, я расстанусь с документами только по постановлению суда и даже в этом случае буду оспаривать такое постановление
– Черт побери, но ведь у вас же есть четверо свидетелей!
– Знаю. Но судьи и присяжные бывают разные… Из пустого каприза они могут подвергнуть сомнению честность свидетеля, и не одного, а даже пятерых, включая меня. Бессмысленно с вашей стороны подвергать сомнению мою добропорядочность. Я не собираюсь вступать в смертельную распрю с вашим бюро; единственной моей целью является выполнить поручение моего клиента, для чего я нанят. До тех пор, покуда вы не начнете тревожить моего клиента или меня, я не воспользуюсь ни документами, ни свидетелями.
Брегг посмотрел на меня. Мне показалось, что он хочет что-то спросить, но нет, я был просто местом, где его взгляд мог отдохнуть от Вульфа, пока он мысленно отвечал на какие-то свои вопросы. Наконец он вновь обернулся к Вульфу.
– Вы кое-что упустили, – произнес он. – Вы говорите, что единственная ваша цель – выполнить поручение клиента. Почему же вы взялись за дело об убийстве, к которому мы не имеем никакого отношения? Зачем Гудвин дважды виделся с миссис Элтхауз и дважды посещал квартиру Морриса Элтхауза? И зачем вы собирали у себя вечером в четверг шестерых известных вам лиц?
Вульф спросил:
– Вы думаете, что один из ваших сотрудников застрелил Морриса Элтхауза?
– Абсурд. Я так не думаю.
Вульф начал раздражаться.
– К черту, сэр, неужели вы не можете говорить разумно? Почему же ваши люди вторглись в мой дом? Вы подозревали, что я каким-то образом дознался – и это так и есть на самом деле, – что трое ваших сотрудников были в квартире Морриса Элтхауза в вечер убийства. Они доложили вам, что, когда они пришли, он уже был мертв, но вы им не поверили. Во всяком случае, вы сомневались в правдивости их утверждений. Причина этого мне не понятна: вы знаете своих людей, я их не знаю. И вы подозревали или опасались, что я не только узнал о том, что они там были, но и будто у меня есть доказательства, что они, точнее, один из них застрелил Элтхауза. Будем разумны!
– Вы все еще не объяснили, почему взялись расследовать это убийство.
– Неужели вам не ясно? Я узнал, что ваши люди были в квартире, где произошло убийство.
– Как вы узнали об этом?
Вульф покачал головой.
– Это неважно.
– Вы связались с инспектором Кремером?
– Нет. Я не видел его и не разговаривал с ним уже несколько месяцев.
– А с окружным прокурором?
– Нет.
– Собираетесь ли вы продолжать расследование?
Уголок рта у Вульфа поднялся кверху.
– Мистер Брегг, я могу и хочу облегчить вашу душу, но сперва я должен быть уверен, что выполнил порученное мне дело. Принимаете ли вы мое предложение? Можете ли вы заверить меня, что сегодня с шести часов вечера ваше бюро прекращает слежку за миссис Бранер и за всеми, кто с ней связан?
– Да. Это улажено.
– Хорошо. Теперь я прошу вас дать мне другое обязательство. Я хочу, чтобы по первому моему требованию вы привезли сюда пулю, которую один из ваших людей подобрал на полу квартиры мистера Морриса Элтхауза.