. Крушение Америки .Заговор
Шрифт:
Жорес все продумал и просчитал до мелочей. Он понимал, что после убийства президента уйти он не сможет и уже давно был готов к смерти. Перед тем как обвязать свое тело с двух сторон пластиковой взрывчаткой, он невольно вспомнил, как прочитал в газетах еще ельцинского периода о том, что только за один год в России покончили жизнь самоубийством сто тридцать офицеров русской армии в знак протеста против нищенской жизни. Он тогда был шокирован. Это какими глупыми людьми надо быть, чтобы на радость врагам, ограбившим их семьи, взять да и убить себя, вместо того, чтобы хоть пару десятков таких собак унести с собой на тот свет. Да, слабый народ… Это Сталин мог сделать их сильными, иначе не выиграли
Нет, он, Жорес, не дурак. Он унесет на тот свет тридцать-сорок, а может и больше шакалов, растоптавших веру людей в справедливость, в закон, в равноправие. Он обвяжет себя с двух сторон двумя плитками пластида по двести граммов каждая, так что унесет с собой столько, сколько позволит ситуация. Для самого большого шакала, личного советника президента Равиля Айзенберга, помогающего ему грабить республику и самому уже наворовавшему около трех миллиардов долларов, он приготовил лимонку…
Только в двадцать один час сорок минут около пятидесяти человек с женами и любовницами, обвешанными бриллиантами и золотом, собрались в банкетном зале. Раскачка шла около часа, и, уже к двадцати трем часам многие начали терять над собой контроль. Да и охрана ослабила бдительность, вроде все свои. Министр транспорта Тукурбасв в это время тискал за стоном сидевшую рядом полную, незнакомую Жоресу женщину, а президент Казнефтебанка, как всегда, поедал одну тарелку снеди за другой. Султан Набиев — бара-повый король Казахстана, как его называли за обладание почти половиной поголовья баранов республики и шестью мясоперерабатывающими комбинатами, что-то доказывал сидевшему рядом с ним помощнику президента по внешней политике Аульбекову, яростно при этом жестикулируя.
Жорес посмотрел в сторону президента, тот разговаривал с сидевшей рядом с ним женой вице-премьера Джакупова, а Равиль Айзенберг, сидевший с другой стороны от президента, чокался бокалом с председателем Комитета национальной безопасности Саламбеком Рымбаевым. Подняв обшлаг рукава пиджака, Жорес глянул на часы. Было двадцать два часа пятьдесят две минуты. Счет пошел на минуты. Все должно свершиться в двадцать три часа. Потому что именно в это время в далеком Эгейском море, на маленьком острове в районе греческих островов Северные Спорады, на вилле президента, тоже произойдут взрывы, которые уничтожат золотое гнездо, построенное на наворованные у народа деньги.
Там в этот момент будет восемнадцать часов по местному времени. Такая синхронность нужна была, чтобы избежать осечки. Ведь после взрывов в Алма-Ате и преодоления первого шока кто-либо из уцелевшего руководства охраны мог позвонить по космической связи на виллу президента его жене и предупредить охрану острова о трагедии и необходимости арестовать Жукусова и Текильбаева, людей Жореса Улумбаева на острове, либо в крайнем случае их ликвидировать. Три часа назад Жорес позвонил Текильбаеву на остров по сотовой связи и предупредил, что все вдет по плану, время остается прежнее и сказал — прощай…
8 октября 1999 года, Греция, Эгейское море, остров Эльвира.
В этот момент, за несколько тысяч километров от Алма-Аты, на маленьком острове в Эгейском море, названном в честь дочери президента Эльвирой, на вилле из белого мрамора, семья президента усаживалась за стол. Ужинали здесь всегда в одно и тоже время, в восемнадцать часов. Текильбаев, руководивший всей операцией на острове, в течение месяца готовился к такому дню, хотя дату акции Жорес назвал ему только три дня назад, когда стало известно о распорядке дня визита президента в Алма-Ату, и он сам вылетел туда из Акмолы для подготовки визита.
Вначале, когда Текильбаев и Жукусов прибыли на остров, зная,
В яхту и два катера охраны, вооруженных крупнокалиберными пулеметами, на что пришлось получать специальное разрешение полиции Греции, Текильбаев заложил в общей сложности килограмм пластиковой взрывчатки. На вилле была заложена оставшаяся часть, почти четыре килограмма. Этого хватило бы взорвать три таких виллы. Во все заряды были вставлены детонаторы, срабатывающие от радиосигнала. Они распределили роли. Жукусов взрывал виллу, Текильбаев — яхту и катера, чтобы уцелевшие не могли организовать за ними погоню, если вдруг кто-то уцелеет после взрывов.
Путь отхода тоже был продуман до мелочей. Привлекать посторонних к переправе их на материк было опасно, их могли выдать. Поэтому они за 7 тысяч долларов купили небольшой, но быстроходный катер. Чтобы отвлечь внимание руководителей охраны виллы, объяснили это пристрастием к рыбалке и поэтому трижды в неделю они вынуждены были отплывать от острова в море, демонстрируя обоснованность своей покупки. Только с ловлей рыбы у них что-то не особо получалась…
Сегодня их катер, окрашенный в цвет моря, стоял наготове с полным баком горючего. С собой они должны были взять только небольшие сумки с личными вещами. Денег на двоих осталось чуть больше трех тысяч долларов. Но этого с лихвой хватало, чтобы добраться от Салоник до Афин, а оттуда самолетом до Вены. Благо Шенгенская виза действовала и в Австрии.
Лучше конечно, — думал Текильбаев, — если бы Жорес деньги перевел им в Афины. Он не знал, что Улумбаев, предусматривая возможность их прокола, переводил деньги в ту страну, где они могли получить помощь, ведь не зря он дал номер телефона в Вене, когда звонил в последний раз. Еще в Алма-Ате Жорес тщательно продумал для них пути отхода. Они оба тогда отрастили усы, перепробовали много разных париков. Но от них отказались, а продумали варианты изменения причесок. Единственно, что нельзя было изменить, так это разрез глаз. За европейца не сойдешь. Сам Текильбаев отлично знал и русский и английский, немного поднатаскался и в греческом языке. А вот у Жукусова с языками было посложней.
Тогда же Жорес Улумбаев заготовил им поддельные паспорта с усами и измененными прическами на другие фамилии, но все-таки граждан Казахстана. Когда же стало ясно, что акцию нужно будет провести в конце сентября, начале октября, он получил в Греческом посольстве для них Шенгенские визы сроком на три месяца.
Вена же была нужна им по нескольким причинам. Там их в гостинице “Континенталь” будут ждать семьи, которые Жорес должен был отправить в туристическую поездку по Австрии. Во-вторых, там теперь проживал, бывший министр финансов Казахстана Марк Тарковский, который сбежал из республики в конце 1998 года, переведя заранее на подставную фирму в Люксембурге шестьдесят два миллиона долларов, якобы за оплату оборудования для нефтяных разработок. Улумбаев разработал для них операцию по поимке этого подонка и изъятию награбленных миллионов. И, в-третьих, Жорес дал им номер телефона в Вене, по которому можно было позвонить только в крайнем случае, если что-то сорвется и нужна будет экстренная помощь.