...Имя сей звезде Чернобыль
Шрифт:
Ю. Щербак. На заседании парламентского Комитета по экологии состоялось обсуждение Закона СССР о социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС. Беспрецедентный закон в истории человечества. Ведь после предыдущих, крупных аварий, катастроф, которых было достаточно в нашей стране, не появился подобный закон. Теперь пришлось его создавать. Очень серьезная, огромная работа. Предусмотрены выплаты компенсации и другие льготы лицам разных категорий, которые трудились, были ликвидаторами или жили и проживают сейчас в районах чернобыльской беды. Этот закон как бы новая точка отсчета.
26 апреля 1986 года — что мы знали тогда об атомной энергетике? Атомщики убедили — то был какой-то гипноз типа Кашпировского, потому что убедили нас, — что АЭС — очень
На мой взгляд, Чернобыль показал, что существуют тупиковые пути развития технической цивилизации, существуют потенциальные возможности уничтожить, если не всё человечество, то часть его, вовсе не прибегая к каким-то военным акциям. Хиросима и Нагасаки — война, генералы целеустремленно решают сбросить бомбы. Это — одно дело. Но здесь не было генералов, всё возникло в недрах мирного времени. Это новый поворот человеческой цивилизации.
А. Адамович. Вчера я был среди физиков-атомщиков, строителей станций, эксплуатационников, которые, собрав журналистов, публицистов, снова жаловались на то, что у нас блокируется развитие атомной энергетики общественным движением, и довольно злорадно сообщили: а вот армяне сейчас сами просят, чтобы им восстановили работу АЭС. Ну, мы знаем, почему, в какой они ситуации, не от хорошей жизни просят. А в масштабах страны всё по-прежнему. Я формулирую свой взгляд на это таким образом. После Сталина — да и всей этой 73-летней кровавой бани — никто не убедит народ, что можно построить социализм с человеческим лицом. И точно так же никто не убедит людей, особенно белорусов, украинцев и жителей российских областей, на которые легла чернобыльская туча, что можно иметь безопасную атомную энергетику. Это реальность, факты. Горбачеву и Полозкову [120] приходится считаться с первым, а атомщикам придется считаться со вторым, и преодолеть это уже невозможно, потому что слишком дорого оплачены и те, и эти эксперименты.
120
Полозков Иван Кузьмич — первый секретарь компартии РСФСР.
Обращусь к новым материалам и фактам. В Минске стала выходить газета «Набат», посвященная Чернобылю, экологическим вопросам. В одной статье ликвидатор пишет о том, что с ним вытворяли, что с ним делали чиновники от медицины и вообще власти. Как-то держал я в руках грамоту такого вот ликвидатора. Он принес ее нам, депутатам, со словами: «Передайте правительству, я возвращаю эту грамоту, хотя получил ее на крыше четвертого реактора, получил за свой подвиг, а потом меня просто забыли, нас всех, 600 тысяч ликвидаторов, предало правительство, как оно уже не раз предавало людей». Ликвидатор в «Набате» буквально кричит: «Атомные сволочи!» Вот она, степень гнева людей, которых на годы лишили помощи, в том числе и медицинской. Чернобыль — не только величайшая катастрофа экологическая, техническая, но и — величайшее предательство тысяч людей, которые жили и живут на загрязненных территориях, и от них это скрывали и всячески уговаривали оставаться там, где жить нельзя.
А как вообще проявилась наша система в чернобыльской истории? Давайте посмотрим. Вот собрали 600 тысяч энтузиастов, молодых людей, солдат, обреченных на послушание, и стали кидать в реактор, как швыряли туда песок с вертолетов. Так и сыпали, и они теперь сыплются от болезней, эти молодые ребята. Проявилось «преимущество» нашей системы и в грандиозной пустопорожности совершившегося: были выброшены миллиарды на гигантскую показушную, безрезультатную работу: мыли деревья, крыши, дороги… По одну сторону дороги снимают огромный пласт земли и везут за несколько километров, сваливают в кучи, а по другую сторону бабка пасет коров, кто-то пашет землю, сеет, собирает урожай… А когда бездумно, спешно строили новые поселки — по 10–20 миллионов рублей каждый, которые сейчас, конечно, брошены? Так вот, если и проявилось какое-то особое качество нашей системы, — то это бессмысленное растрачивание человеческих сил, здоровья, энергии, колоссальных средств — собственно всё то, что привело страну во всех других сферах тоже к полному развалу.
Вернусь к новым материалам. В белорусской «Народной газете» опубликована статья «Дочернобыльская радиация: какой она была? Или что происходило на Полесье в 60-е годы». Выясняется — там испытывали тоща тактическое атомное оружие и подвергли радиоактивному загрязнению десятки районов. «… Через четыре года исследований экспедиция пришла к выводу, что наибольшее количество радиоактивных осадков выпало на белорусское и украинское Полесье, на Мещерский край, Прибалтику и Молдавию. Пик пришелся на 1963-й год».
Ю. Щербак. Я впервые это слышу. Это потрясающие данные. Хочу сказать тоже об этих годах. Один из наших гигиенистов, активно участвовавших во лжи чернобыльской (не буду еще раз называть его фамилию, он прославился на весь мир своим интервью в «Известиях», где утверждал, что радиация в Киеве к 12 мая будет уже отсутствовать, но ведь он — специалист по этим вопросам и его ложь не заблуждение невежды, а сознательное действо), так вот он мне в доверительной беседе говорил: чернобыльская радиация — детский лепет по сравнению с тем, что выпало на территории Украины в 60-е годы, когда испытывалось советское ядерное оружие. Супербомба — на Новой Земле. Были огромные осадки, дожди. Кстати, ковда я занимался лейкозами, наша лаборатория проводила эпидемиологические исследования, и мы обратили внимание, что где-то в 1968-м, 1970-м был всплеск лейкозов. Более чем, вероятно, что это хвост тех испытаний, которые прекратились в 1962-м году. И вот он оперировал цифрами, то есть были пятна на Украине, но люди не ведали ни о чем, всё строжайше засекречивалось.
А. Адамович. Я могу привести почти анекдотический пример, он абсолютно ложится на эти факты. Председатель одного нашего процветающего колхоза, — а дело было, когда случилась чернобыльская беда, — поставил торжественно перед гостями банку маринованных грибов: «Я человек предусмотрительный, у меня грибы сохраняются еще прошлогодние. Ешьте смело, дорогие». А гости — физики из Минска полюбопытствовали: «Ну-ну, давай посмотрим». Достали свой дозиметр, а он показывает радиоактивность еще выше, чем в Чернобыле, Думаю, что грибы эти выросли под грохот атомных орудий. Наглейшее преступление — опробовать тактическое ядерное оружие на Полесье.
Послушайте, что написано в «Народной газете»: «Пушки мы затаскивали на военный полигон, а сами уезжали за 20 километров на специальный пункт управления. Оттуда и управляли стрельбой. Чем же они были начинены, если самим надо было „откатываться“ на такое расстояние? На этот счет человеку гражданскому не докопаться до истины, но можно догадываться: тоща в 60-е годы на Полесье испытывалось страшное оружие — с атомной начинкой». Вы должны этот факт проверить у себя на Украине. Может, лейкозы и с ним связаны? Но какое же пренебрежение человеком — устраивать смертельные пробы на густо населенных землях! И какая степень уверенности в непробиваемых заслонах секретности!
В минском университете есть физик Александр Люцко, изучивший историю челябинской аварии, притом не только ее саму, но и как она освещалась и исследовалась у нас и на Западе. Он дал мне рукопись своей статьи «Неизвестная катастрофа», которая готовится к публикации в «Набате». Что сегодня особенно поучительно в той истории, когда мы говорим о нашей системе? Оказывается, поведение властей было абсолютно идентично послечернобыльскому, с одной только поправкой: правду от собственного народа и от всего мира там удалось скрыть, то же пытались сделать и в Чернобыле, но не вышло. Да еще: там зэки сыпались, как песок, тут — солдаты. Казалось бы, такая беда случилась в Челябинске, есть наука, военная, невоенная, что ж она последствия не изучала? Да, изучала — на животных, на людях, долголетние последствия. Но полученные данные надежно упрятали, и то, что могли, просто обязаны были использовать после аварии в Чернобыле, оказалось нереализованным. Всё в сейфах так и осталось, а ученые и партийные мужи талдычили: у нас опыта не имелось, у нас данных не имелось. Теперь мы знаем: всё было, но было специально спрятано. Зато челябинский опыт — против человека, не забыли, развили вовсю. Система обмана, чернобыльская система утаивания, смешение продуктов, которое рекомендовали эмиссары Ильина из института биофизики, пахота зараженных земель, повышенные урожайные планы… всё оттуда, из челябинского преступления, то есть опять показательно, что трагический опыт, который в любой нормальной системе мог быть направлен во благо, — применяли во вред людям.