10 женщин Наполеона. Завоеватель сердец

Нечаев Сергей Юрьевич

Сгорая от нетерпения, император вглядывался в даль. Внезапно он повернулся к капитану Бернотти.

— Поезжайте в Порто-Феррайо, — приказал он. — Возьмите карету и все необходимое. К ночи вам надо быть в Сан-Джованни, чтобы встретить корабль.

Офицер тотчас же отбыл.

Наполеон опасался, как бы Мария-Луиза не проведала о визите на Эльбу Марии Валевской. Поэтому он позаботился о том, чтобы все состоялось в тайне. Положение осложнялось еще и тем обстоятельством, что на Эльбе находилась в это время мать изгнанника, почтенная мадам Летиция.

Чтобы скрыть визит Валевской от жены и матери, бывший император договорился

с братом графини, что бриг бросит якорь близ Сан-Джованни, в пустынном месте, подальше от взоров любопытных. Местом встречи был выбран самый отдаленный и труднодоступный уголок острова — обитель Мадонна-дель-Монте, расположенная на высокой горе над селением Марчиана-Альта.

Кстати, обстановку секретности, царившую на острове во время визита Марии Валевской, особо отмечает Андре Понс де л’Эро. Этот человек, которого в 1809 году отправили на Эльбу руководить местными шахтами и который пять лет спустя имел возможность наблюдать за Наполеоном, пишет в своих «Воспоминаниях» следующее:

«После того как прибыла графиня Валевская, император больше никого не принимал, даже Мадам Мать. Его изоляция была полной».

В девять часов вечера Бернотти и гофмаршал Анри Бертран, притаившись в оливковой роще в тридцати метрах от песчаного берега, ждали дальнейших приказаний экс-императора.

А Наполеон в это время готовился к встрече с Марией в Мадонне-дель-Монте. Неожиданно его известили, что высадка может задержаться, так как жители острова, заметив незнакомое судно, стоящее на якоре близ Сан-Джованни, решили, что это императрица приехала, наконец, к своему супругу, и толпой высыпали на берег.

— Немедленно разогнать! — взревел Наполеон.

В половине десятого ему доложили, что зеваки сидят по домам.

— Ну, хорошо! — Наполеон вздохнул с облегчением. — Подавайте сигнал! Я сейчас спущусь на берег!

Еще не смолк сигнал, как с борта брига была спущена лодка; она бесшумно заскользила по воде и благополучно причалила к берегу. Из лодки, пряча лицо под вуалью, вышла Мария, за ней ее сестра Антонина (также под вуалью), а следом за ними их брат Теодор с маленьким Александром на руках.

Навстречу путешественникам устремился Бертран и помог им сесть в карету, впереди которой, освещая дорогу, ехали всадники с факелами.

На половине дороги карета вдруг остановилась. До путешественников донесся возглас: «Император!», и вскоре они увидели трех всадников с факелами. Это Наполеон с офицерами личной охраны выехал верхом встречать Валевскую и сына.

Соскочив с лошади, он подошел к карете.

Конечно, Наполеон был тронут отношением к нему графини Валевской. Он поблагодарил ее за то, что она отважилась присоединиться к нему на этом острове. Однако он тут же заявил, что хотел бы жить на Эльбе независимым принцем, занимаясь политикой ровно столько, сколько потребуется для того, чтобы охранять права Римского короля.

Совсем не это втайне надеялась услышать от него Мария. Заметив это, Наполеон заговорил с ней нежнее и мягче. Он сказал, как сильно любит ее и был бы счастлив продолжать любить, но если трон, высокое положение и разные заботы не препятствуют теперь этой любви, то его достоинство требует не давать никакого повода для порицаний. За ним следят, все его действия известны. Присутствие с ним женщины на острове Эльба станет немедленно известно при венском дворе, а там сумеют воспользоваться этой его неверностью

жене, чтобы расторгнуть союз, вызванный политическими соображениями. Он добавил, что любит императрицу, что она мила, добра и не замедлит приехать к нему.

Эта надежда на скорое свидание с женой и ребенком, доверие, с которым говорил о них Наполеон, поразили молодую женщину. Она молчала, затаив в глубине сердца, так неосторожно открытого, всю силу своей горячей любви и преданности.

Вот как сама Валевская описывает их встречу:

«В ответ на приветствие Теодора он по-военному отдал честь, поцеловал мне руку и, получив позволение моей сестры, галантно отогнул перчатку и прикоснулся губами к ее запястью. Потом поблагодарил за то, что она взяла на себя труд сопровождать меня, и сделал ей комплимент, сказав, что она похожа на „красавицу сестру“. Проделав все это, он взял у Теодора маленького Александра, обнял его, посадил перед собой на седло, и так они следовали за нашей каретой, а когда из-за плохой дороги мы продолжали путь верхом, — за нашими лошадьми. Антонина, впервые видевшая императора, заметила, что, если бы не военная форма, она приняла бы его за состоятельного буржуа. Но позже ее мнение переменилось. Знаки уважения, которые ему оказывали, строгое соблюдение этикета — все это свидетельствовало о том, что перед ней настоящий монарх».

За селением Марчиана-Альта вся компания действительно вылезла из кареты и принялась взбираться по крутой тропинке, ведущей в пустынную обитель Мадонна-дель-Монте. Маленького Александра несли на руках поочередно Наполеон и один из офицеров гвардии. К цели следования добрались в час ночи.

После ужина, сервированного на открытом воздухе, под каштанами, Мария с сестрой и ребенком удалились во внутренние покои почивать, а с ними — вся свита. Теодор отправился в городок, а император лег в палатке, разбитой в саду (его маленький домик, откуда были выселены монахи, не мог вместить всех).

Говорят, что ночью была сильная гроза, и, разбуженный громыханием, Наполеон потихоньку вышел из палатки, перешагнул через телохранителя-мамелюка Али, который лежал прямо на земле, притворяясь спящим, и бесшумно проник в дом. «Наверное, он знал, что его прекрасная полька боится грозы, и хотел ее успокоить», — пишет историк Андре Кастело.

В девять часов утра Наполеон предложил Марии совершить прогулку в горы. Взявшись за руки, бывшие возлюбленные бродили по козьим тропам, пили воду из источника и долго о чем-то беседовали.

* * *

Тем временем в Порто-Феррайо, главном портовом городе Эльбы, происходила радостная манифестация в честь… императрицы Марии-Луизы. Все были уверены, что именно она прибыла на таинственном корабле, чтобы разделить с мужем изгнание. Кого же еще мог приветствовать с непокрытой головой гофмаршал Бертран? Да и моряки, доставившие незнакомцев, рассказывали повсюду, что самая красивая из пассажирок, мать мальчика, несколько раз говорила о нем как о «сыне императора». Конечно же, это Мария-Луиза, а мальчик — Римский король. Расшифровать, кто остальные пассажиры, также было нетрудно. Высокого мужчину в мундире сочли императорским пасынком, вице-королем Эженом де Богарне, а женщину — придворной дамой императрицы. Наполеон узнал об этом от своего врача Фуро де Борегара, который примчался галопом в горную обитель, чтобы засвидетельствовать почтение высоким гостям.