100 лет тому назад. Часть третья
Шрифт:
— Так передали. Бог знает, какой силы была та, призванная казахами тварь. Защита, основанная на антимагии — тоже магия, пусть своеобразная, ее тоже приложением еще большей силы пробить возможно. — Шорин пожал плечами, всем своим видом показывая, что строить голословные теории о реальных причинах смерти наркомвоенмора он не намерен.
Я тоже этот разговор продолжать не стал, вот только мою голову никак одна засевшая там мысль не покидала: мы с Шориным почему-то дружно лишь магические причины смерти рассматривали, а ведь Фрунзе — антимаг, его не только магией сложно достать, так еще и Целители с их диагностикой и лечением в его случае бессильны. Это я к чему: сильный немагический яд убьет антимага даже еще более надежно, чем простого обывателя — не мага, диагностика же с лечением не подействуют.
Учебы в тот день у меня не было, я ушел письмо со словами
И все же очень жаль, что не удалось хоть сколько-нибудь значительно ход истории поменять, я уж руки потирал. Смерть Фрунзе, как я случайно помнил из своей прошлой жизни, в том мире в 1925 году случилась, здесь моими усилиями удалось оттянуть ее до 1926-го. В принципе, подобные отклонения по срокам событий в двух мирах я и раньше встречал, правда, конкретно это отклонение было вызвано исключительно мной и моими сознательными действиями. Только влияния на дальнейшие события это мое вмешательство иметь не будет. Каток истории раздавил возникшее на дороге препятствие и свободно покатил себе дальше. Хорошо еще, что по мне откатом не прилетело, а то была у меня и такая теория защиты истории от ее изменений.
Ответа на мое письмо к Полине все не было. Впрочем, сильно подобному выверту в работе советской почты я не удивлялся. Написал еще одно послание своей ненаглядной, на случай, если первое затерялось по дороге, и вновь за свою учебу принялся. Шестое августа, срок моей демобилизации, не за горами, а там и сам к ней приеду, признаться, никогда толком не умел написанными на бумаге словами поддержку и соучастие в постигшем горе выказывать.
Зыбучие Пески выучил и опробовал в самый последний момент, до окончания срока действия эликсира, позволявшего мне заклинания четвертого уровня использовать, едва один или два дня оставалось. Разум +1, Сила магии +2, — проинформировала меня Система о бонусе, пришедшем за эти мои действия. В самом деле, совсем несложное, ну, относительно, заклинание, раз единичек в Характеристики добавилось так мало. Или это уменьшение бонуса связано уже с тем, что я серьезно в своих Характеристиках поднялся?
— Не в прибавках характеристик польза этого заклинания, — просветил меня мой наставник. — В силу того, что оно такое несложное по своей структуре, боевые маги и маги земли его используют в качестве тестового. Если сможешь повторить его, когда у тебя допинг окончательно закончит свое действие, значит можно считать тебя уже вполне состоявшимся магом.
— А разве нельзя просто на Разум и Силу магии ориентироваться? — Удивился я таким дополнительным сложностям.
— Можно. Только цифры этих показателей при выполнении тестовых заклинаний могут сильно варьировать, поэтому для надежности еще этот дополнительный тест ввели. Сам посуди, в мире довольно много разных методик существует, чтобы Характеристики поднимать без лишнего труда со своей стороны. Дорого, хлопотно, но для выходцев из обеспеченных слоев такое возможно. А вот навыка превозмогать, использовать все имеющиеся у них возможности через силу и до предела, эти воспользовавшиеся ритуалами и зельями не получают. Вот и выходит подчас так, что Разум и Сила магии далеко за восемьдесят перевалили, а ни одного заклинания четвертого уровня они выдать даже близко не могут.
Из этого сообщения командарма я сделал вывод, что примерные цифры выхода на новые рубежи для мага составляют восемьдесят единиц в Силе магии. Единиц Разума, по моему личному опыту, и семидесяти с гарантией хватало, чтобы этот самый четвертый уровень учить. Или у меня это все время сказывается влияние опытного наставника?
Последний месяц моего пребывания в рядах Красной Армии прошел как-то обыденно, что ли? Заклинания я учил, но так как времени ни на что серьезное уже не хватало, то всего лишь второго уровня и, в основном, не чисто боевые, а вспомогательные, типа того же Тумана. Вреда он, как и природный никому не наносит, но наносится на достаточно большую территорию и, при необходимости, позволяет довольно надежно укрыться от нескромных взглядов противника.
А еще при Отмене заклинания Зыбучих Песков Система уведомила меня, что это мое заклинание Отмены заклинания перешло на второй уровень. Порадовался и взял на заметку! В самом деле, значит, разговоры про то, что заклинания, полученные от Системы, способны к самостоятельному развитию — это не одни только разговоры.
Последние дни моей службы прошли под знаком хомяка. Я бегал, продавал в местную магическую лавку изготовленные Зухрой и частично мной самим амулеты, на вырученные деньги закупался зельями. Не теми зельями, которые исключительно за золото тут продаются поштучно, а теми, что попроще, расходниками, продаваемыми за рубли. Они тут заметно дешевле, чем даже в Китае, не говоря уже о Москве, а качество их очень высокое. Еще я подарил своему командарму изготовленное нами с Зухрой колечко с встроенным Пространственным Карманом. Вот этот настоящий артефакт уже можно было и за золото в ту же лавку снести, или даже напрямую у зельеваров обменять на что-нибудь ценное и интересное. Но только я решил, что не поблагодарить командарма Шорина хотя бы таким образом — с моей стороны уж совсем форменным свинством будет.
Колечко Шорину явно по душе пришлось. Еще бы, практически эксклюзив конкретно нашего с моей артефакторшей изобретения. Даже не знаю, умеет ли в настоящее время еще кто-нибудь похожее на Земле создавать. Еще заглянул, чтобы от души поблагодарить, к Рахматкулу Бокенову. Ему я часть своей наловленной стаи духов презентовал. Ну, и что, что они все одноуровневые? Без такого, как у меня, духа менталиста, ловля такого количества духов потребовала бы годы, а количество духов у степных шаманов — мерило их силы. Бокенов в ответ научил создавать для духов миниатюрные домики. Это, по сути, тоже амулеты такие, духами из домиков воспользоваться получается гораздо быстрее, чем призывать их каждый раз с их плана бытия. Этому знанию я порадовался особо. Мало того, что это уже настоящие родовые знания шаманов его рода были, которые не только для всех, домики духов, если к ним еще накопители научиться прилаживать, открывали возможность создавать компактные и дальнобойные магические радиотелефоны. Духи, если их между собой познакомить, ведь запросто умели между собой через свои планы переговариваться, знай только им ману для этого общения подкидывай.
Еще хозяева дома, в котором мы комнату снимали, нам прощальный пир устроили. Душевные все же они люди. Зухра клятвенно пообещала их навещать, когда подрастет чуток. Сказал бы, что мне это лишние хлопоты, но даже мыслей таких не было, с удовольствием тоже вместе со своей воспитанницей в гости приеду. Ну, помимо всего прочего. Надеюсь, я к тому времени еще и золота снова накоплю, чтобы приобрести тут какое-нибудь особо ценное зелье.
Короче, попрощались со всеми душевно и на железнодорожный вокзал поперлись… точнее поперся. Зухра-то в моем Карманном мирке в это время с комфортом уже пребывала. Одна радость: теперь мне не придется очень уж дальние круги по железной дороге наматывать, тем более не придется караваном возвращаться. А просто железнодорожные пути на трассе Оренбург — Ташкент наконец-то починили. Ну, или заново на какой-то их части проложили, потому что восставшие казахи, в свое время, рельсы там на очень большом протяжении пооткрутили и унесли куда-то, чтобы красные войска к ним прямиком в степи по железной дороге не въехали.
Пара дней прошли, я уже на нормальный поезд в Ташкенте пересел с того табора на колесах, который именуется поездом Средне-Азиатской железной дороги. Даже не поверилось сначала, что можно как белый человек путешествовать, а не в толчее и какофонии, как на пути из Бухары до Ташкента. Дальше, в основном уже в своем Карманном мирке пребывал, выходя только изредка, чтобы на станциях каких-нибудь вкусняшек прикупить. Вот, на каком-то полустанке и случилось это происшествие.
Я вышел, чтобы очередных беляшей прикупить, они у казахов вообще очень вкусными получались, а прямо возле нашего вагона аж несколько сколоченных из досок прилавков с продавцами съестного оказались. Совсем уж было деньги протянул пухленькой пожилой казашке за ее стряпню, да уловил в ароматах жаренных треугольничков оттенки чего-то тухленького. Обоняние же у меня после зелья от Ширяева старшего ого-го, какое чуткое было.
— Нет! — Резко отказался я от покупки и отдернул руку с зажатой в ней купюрой от уже протянутой ладошки продавщицы. — Лучше я у кого-нибудь из ваших соседок куплю, у вас в беляшах мясо тухлое.
– Что ты несешь, орыспай! — Возмутилась казашка, аж руками замахала на меня.
А меня задело это обращение: орыспай. Точно также меня называл тот шаман, когда я в плену был. И готов поклясться, что слово это, по отношению к тому, в чей адрес сказано, далеко от норм вежливости.
— У меня зельем обоняние улучшено, — пояснил я не столько для этой наглой бабы, сколько для тех, кто за мной в очереди выстроился. Не один же я за готовой едой на той станции выскочил. — Мясо тухлое. А еще, совсем не удивлюсь, если вы с покупателями в одну очень интересную игру играете.