100 пророчеств о судьбе русского народа
Шрифт:
Наше предчувствие нового возрождения и грядущего величия и государства, и церкви питается отечественной историей. Пора приникнуть к ней патриотически любящим сердцем и умом, умудренным трагическим опытом революции.
Ломоносов явлением своей личности и исповеданием своей уверенности, «что может собственных Платонов и быстрых разумом Невтонов российская земля рождать», вселил в нас уверенность, что мы станем тем, чем инстинктивно, по безошибочному чутью, мы хотим быть. А именно: мы хотим быть в первых, ведущих рядах строителей общечеловеческой культуры. Ибо другого, достойного первенства земному человечеству не дано.
И это не благодаря музейно хранимым реликвиям Мономахова венца и титула Третьего Рима, и не благодаря фанатической Аввакумовской преданности букве — все это были только благородные предчувствия, — а через достойный великой нации порыв — занять равноправное место на мировом фронте общечеловеческого просвещения.
Античное сознание завещало нам свое наследие еще в двух вариантах антитезы: 1) Эллины и варвары и 2) Израиль и язычники (гои). Христианско-европейское сознание слило это устаревшее раздвоение воедино: в единое и высшее, окончательное культурное объединение для народов всего мира. В их расовой, религиозной, национальной пестроте обитатели земного шара на необозримые по времени периоды остаются заключенными в разные оболочки своих, столь дорогих им, наследственных форм жизни. Но это не существенный и не решающий историософский момент. Хочет кто этого или не хочет, но объективный факт исчерпанности схемы глобальной истории земного человечества, как целого, налицо. Тут немыслимы никакие ревизии. Нам — христианам и европейцам — надо с признательностью за честь и избранничество принять этот факт, как святую волю Провидения и с молитвой и благоговением совершать наше земное шествие к конечным благим целям, ведомым лишь Творцу Одному.
Как бы жгуче ни обострялись, по временам и по метам, живые, исторически злободневные задачи, у нас ли, или у других народов вселенной, но мы, раз преодолевшие самодовлеемость национального партикуляризма, не можем и не должны растрачивать свои силы без остатка на эту, в принципе уже преодоленную нами, фазу культурного служения. Национальные формы культуры, как языки и вероисповедания, продолжают функционировать, но отменить и заменить уже выяснившиеся и открывшиеся передовому христианскому человечеству его качественно первенствующие и командные высоты его служения никто и ничто не в праве. В этой предельности служений есть неотменимый момент посвященности и права на предводительство. Лишь на этом пути совершается преодоление «плоти и крови» наций, с их зоологическими унизительными и неизбежными войнами. Лишь на этом пути открывается просвет и надежда — преодолеть и победить великий демонический обман безбожного интернационала. Лишь во вселенском христианском водительстве заложено обетование истинной свободы человека и — мира всему миру. И вот на этом пути — достойное, высшее, святое место служению России и Русской Церкви, а не под знаменем «ветхозаветных», ветшающих национализмов.
70. Георгий ФЕДОТОВ
Весь драматизм российской политической ситуации выражается в следующей формуле: политическая свобода в России может быть только привилегией дворянства и европеизированных слоев (интеллигенции). Народ в ней не нуждается, более того, ее боится, ибо видит в самодержавии лучшую защиту от притеснений господ. Освобождение крестьян, само по себе, не решало вопроса, ибо миллионы безграмотных, живущих в средневековом быте и сознании граждан не могли строить новую европеизированную Россию. Их политическая воля, будь она только выражена, привела бы к ликвидации Петербурга (школ, больниц, агрономии, фабрик и т. д.) и к возвращению в Москву; т. е. теперь уже к превращению России в колонию иностранцев. Сговор монархии с дворянством представлял единственную возможность ограниченной политической свободы. Французская революция, с ее политическим отражением 14 декабря 1825 года, делала этот сговор невозможным. Оставалось управлять Россией с помощью бюрократии, которая и становится новой силой, по идеям Сперанского, при Николае I. Со времени декабристов, отчасти еще в их поколении, освободительные идеи усваиваются и развиваются людьми, оттиснутыми или добровольно отошедшими от государственной деятельности. Это совершенно меняет их характер: из практических программ они становятся идеологиями...
Не одна система тоталитарного воспитания ответственна за создание антилиберального человека, хотя мы и знаем страшную мощь современного технического аппарата социальной перековки. Тут действовал и другой социально-демографический фактор. Русская революция была еще невиданной мясорубкой, сквозь которую были пропущены десятки миллионов людей. Громадное число жертв, как и во времена Французской революции, пало на долю народа. Но как ни слепо действовала подчас машина террора, она поражала, бесспорно, прежде всего элементы, представляющие, хотя бы только морально, сопротивление тоталитарному режиму: либералов, социалистов, людей твердых убеждений или критической мысли, просто независимых людей. Народная интеллигенция раскололась — одна влилась в ряды коммунистической партии, другая (эссеро-меньшевистская) истреблена. Но те в ее рядах, кто не желал погибнуть или покинуть Родину, должны были за годы неслыханных унижений убить в себе чувство свободы, саму потребность в ней: иначе жизнь была просто невыносимой. Они превратились в техников, живущих своим любимым делом, но уже вполне обездушенным. Писателю все равно о чем писать: его интересует художественное «как»; поэтому он может принять любой социальный заказ. Историк получает свои схемы готовыми из каких-то комитетов: ему остается трудолюбиво и компетентно вышивать узоры. В итоге не будет преувеличением сказать, что вся созданная за 200 лет империи свободолюбивая формация русской интеллигенции исчезла без остатка. И вот тогда-то под нею проступила московская тоталитарная целина.
Новый советский человек не столько вылеплен в марксистской школе, сколько вылез на свет Божий из Московского царства, слегка приобретя марксистский лоск.
71. Преподобный Лаврентий ЧЕРНИГОВСКИИ
Русские люди будут каяться в смертных грехах, что <.„> не защитили Помазанника Божия — царя, церкви православные и монастыри, сонм мучеников и исповедников святых и все русское святое. Презрели благочестие и возлюбили бесовское нечестие...
Когда появится малая свобода, будут открывать церкви, монастыри ремонтировать, тогда все лжеучения выйдут наружу. На Украине сильно ополчатся против Русской Церкви, ее единства и соборности. Эту еретическую группировку будет поддерживать безбожная власть. Киевский митрополит, который недостоин сего звания, сильно поколеблет Церковь Русскую, а сам уйдет в вечную погибель, как Иуда. Но все эти наветы лукавого в России исчезнут, а будет Единая Церковь Православная Российская...
Россия вместе со всеми славянскими народами и землями составит могучее Царство. Окормлять его будет царь православный — Божий Помазанник. В России исчезнут все расколы и ереси. Гонения на Церковь Православную не будет.
Господь Святую Русь помилует за то, что в ней было страшное и ужасное предантихристово время. Просиял великий полк исповедников и Мучеников... Все они умоляют Господа Бога Царя Сил, царя Царствующих, в Пресвятой Троице славимого Отца и Сына и Святаго Духа. Нужно твердо знать, что Россия — жребий Царицы Небесной и она о ней заботится и сугубо о ней ходатайствует. Весь сонм святых русских с Богородицею просят пощадить Россию.
В России будет процветание веры и прежнее ликование (только на малое время, ибо придет Страшный Судия судить живых и мертвых). Русского православного царя будет бояться даже сам антихрист. При антихристе будет Россия самое мощное царство в мире. А другие все страны, кроме России и славянских земель, будут под властью антихриста и испытают все ужасы и муки, написанные в Священном Писании.
Война третья Всемирная будет уже не для покаяния, а для истребления. Где она пройдет, там людей не будет. Будут такие сильные бомбы, что железо будет гореть, камни плавиться. Огонь и дым с пылью будет до неба. И земля сгорит. Будут драться, и останется два или три государства. Людей останется очень мало, и тогда начнут кричать: долой войну! Давай изберем одного! Поставить одного царя! Выберут царя, который будет рожден от блудной девы двенадцатого колена. И Антихрист сядет на престол в Иерусалиме.
72. Архиепископ Феофан, в миру Василий БЫСТРОВ
Вы спрашиваете меня о ближайшем будущем и о последних временах. Я не сам от себя говорю, а сообщаю откровение старцев. А они передавали мне следующее: пришествие антихриста приближается и оно очень близко. Время, отделяющее от него, надо считать годами и в крайнем случае несколькими десятилетиями. Но до пришествия антихриста Россия должна еще восстановиться, конечно, на короткое время. И в России должен быть Царь, предызбранный Самим Господом. Он будет человеком пламенной веры, великого ума и железной воли. Так о нем открыто. Будем ожидать исполнения открытого.