100 shades of black and white

Shagel

Конечно, она не понимала, снова покачала головой и передвинула заостренный конец посоха ближе к сердцу.

— Она знает меня. Должна помнить...

Когда Сноук забрал ее? Меньше чем через полгода, за которые Рэй прекратила цепляться за Кайло, словно он был ее якорем среди бушующего шторма, прятаться под кроватью и в любых укромных уголках корабля. Вздрагивать от каждой тени. Вдруг ее память стерли при погружении?

Проклятье.

— Я Кайло. Кайло Рен. Ты видела ее?

Его имя было ей знакомо.

Конечно, знакомо, хоть он и не понял этого сразу.

Девушка вздрогнула, стиснула в ладонях древко, а затем медленно отвела его в сторону. Одной рукой она ухватилась за прозрачную маску, превратившей ее лицо в подобие дроида новой модели. И потянула наверх.

Она знала, где Рэй. Прямиком перед ним.

Все началось со снов. Когда-то давно Сноук любил забираться в его сны и показывать то, что однажды еще случится. Там не было Рэй, там не было убийства Хана Соло. Там была только ослепительная Тьма, голодная, подавляющая. Мягкая и нежная, нежнее объятий матери.

Сила звала к себе Бена Соло, и одной судьбе было угодно, чтобы он выбрал другую, противоположную семье, сторону.

Там был трон, на котором однажды Бен должен был восседать. Там была его корона, собранная из осколков мертвых планет. Там было обещанное живое золото, слившееся навечно с глазами. Золото ситхов.

Но эти сны ушли, когда он все же примкнул к Сноуку, привел с собой оставшихся в живых предателей, бросивших Люка Скайуокера. Кайло занял свое место у трона, всего лишь у подножия.

А потом появилась Рэй. Даже заточенная внутри цельного гроба, уложенная туда самим Кайло со всей осторожностью, на которую не были способны преторианцы или мед-дроиды, спящая уже несколько лет, больше десятка, если быть точным, она нашла способ достучаться до него.

Сквозь сон. Конечно, она была в нем, во всех снах, что приходили к нему, всегда ребенком. Тем самым, которого он отдал Изнанке однажды. Его разум не мог представить себе ее другой.

«Найди меня, Кайло».

Она не говорила, не указывала ни на что, не вела его за собой. Просто стояла на самой границе между сном и явью.

Найди.

В какой-то момент Кайло собирался пойти к Сноуку и потребовать ее себе. Вместо трона, вместо обещанной короны, вместо миров, вместо всего. Потому что Рэй была не такой, как он. Лучше. Она заслуживала куда больше, чем стать сосудом Силы, выпитым до дна.

Но не успел.

Во время одной из зачисток они поймали шпиона из Сопротивления. Тот рассказал им много, очень много интересных вещей. О том, что те знают о Рэй. И собираются спасти ее первыми, вознеся как символ Света.

Сноук явно не собирался сражаться с нею, так что приказал уничтожить Изнанку. Рэй успела сохранить то, что осталось от ее вымышленного мирка, практически

разрушенного.

Кайло же убил Сноука.

И теперь, глядя на Рэй, другую, новую Рэй, он не знал, что может сказать ей.

Только ее глаза остались прежними. Как слюда, расплавленный песок, слишком светлый, почти прозрачный. Лицо вытянулось, обрело новую форму, плавную и изящную. На щеках рассыпались веснушки. Под нижней губой виднелась свежая царапина.

— Тебе не стоило приходить сюда, — она произнесла сквозь силу. Голос ее тоже был ему незнаком.

Вся мечта, собранная из осколков воспоминаний, из крохотных моментов вместе, разом рухнула, не оставив после себя ничего.

Она больше не была его Рэй. И он не мог предложить ей ничего. Кроме разве что свободы.

— Ты разве глухой? Я сказала, уходи.

— Сноук умер. Я пришел за тобой, — спускаясь сюда, на Изнанку, еще лежа в узком гробу, заполненном раствором, он мечтал, что скажет это. Что это обрадует ее. Ну как, идиот, вышло?

— Сноук никогда не умрет, — ей почти шла эта улыбка-гримаса, болезненно натянувшая лицо. — Ты просто идиот. Убирайся отсюда сейчас же!

Чего она добивалась?

Смерти?

— Прекрати нести эту чушь, Рэй. Слышишь? — Кайло указал на преторианцев. — Ты же не хочешь стать такой, как они? Ты и не сможешь, не успеешь. Изнанка разрушится через несколько часов. Ты умрешь. Здесь. И там.

Когда он поднимет крышку гроба под маркировкой СТЕМ, что он увидит, это же лицо? Или эта Рэй тоже была всего лишь частью его воображения? Собранием черт, которые он видел в других женщинах, желанных и недоступных.

— Пошел. Вон. — раздельно произнесла она. — Не принимай меня за идиотку. Ты не лучше Сноука. Все, что тебе нужно, это Сила. Еще больше Силы. Если... — на мгновение ее взгляд затуманился, — они не сумеют спасти меня, лучше я умру.

Они?

Он понял, о ком она говорила. Та куртка, брошенная на полу убежища. На ней не было никаких знаков Первого Ордена. И комлинк был пустым. С кем он должен был связываться? С тем, кто знал другую частоту.

— Ты о Сопротивлении? — Кайло все так же аккуратно выудил из кармана тот самый комлинк. — Об этом?

Он знал, что мог сделать. Единственное, что мог сейчас и вообще.

— Он мертв. Как и остальные. Все они мертвы, Рэй. Все погибли из-за тебя. И если ты не пойдешь со мной, то просто погибнешь тут. Это тебя устраивает?

Он швырнул его ей в ладонь, ухватившуюся за кусок металла с такой жадностью, будто он был самой ценной вещью на свете.

— Он мертв, Рэй, — он повторил бы это снова и снова. — А ты еще нет.

Ее лицо дрогнуло, исказившись. Треснула пополам маска безразличия, приправленная уверенностью.