100 Великих археологических открытий
Шрифт:
Сенсационная находка, о которой немедленно сообщили все газеты мира, произвела эффект разорвавшейся бомбы. Открытие Гонейма стало первым значительным открытием в Египте после знаменитой находки Картера! В Каир немедленно ринулись толпы журналистов со всех концов планеты.
«9 марта в присутствии министра образования Аббаса Аммара, генерального директора Департамента древностей Мустафы Амера и других официальных лиц мы вскрыли пирамиду, — пишет Гонейм. — В этот день здесь собралось множество представителей египетской и заграничной печати, включая корреспондентов с Ближнего Востока, из Европы, Америки и даже из Бразилии и Аргентины, множество фотографов и, наконец, представителей американских и европейских радиокомпаний. Министр сам сделал
Наши рабочие принесли портативные ацетиленовые фонари, и при их свете мы двинулись вперед. Нам удалось так пройти метров двадцать. Министр и прочие официальные лица почти бежали впереди, стремясь поскорее проникнуть в тайну пирамиды. Внезапно всем пришлось остановиться. Гора камня и щебня заполняла галерею от пола до самого потолка, делая на время невозможным дальнейшее продвижение. Мы сделали фотоснимки, и вся группа двинулась назад. Перебравшись через камни кладки у входа, мы снова увидели над головами солнце».
Итак, для того чтобы проникнуть в погребальную камеру, предстояло разобрать заваленную галерею. Гонейма заинтересовали причины завала. Оказалось, что в этом месте в потолке галереи находится квадратное отверстие шахты, сквозь которое щебень обрушился в коридор. Что это означает? Неужели вездесущие грабители опять сумели опередить археологов?
«Сердце мое упало, — вспоминал Гонейм. — Ведь это значило, что о пирамиде знали в более поздние времена, а следовательно, она уже разграблена».
Исследовав шахту на всем ее протяжении, Гонейм сумел найти ее выход на поверхность. Оказалось, что в глубине она заполнена тяжелыми глыбами, которые никто не тревожил. На каменных стенах шахты сохранились даже длинные вертикальные царапины, оставленные этими глыбами во время падения. Из всего этого следовало, что первые строители пирамиды сами обрушили шахту. Затем они заполнили образовавшийся колодец тяжелыми камнями, сброшенными сверху. Над завалом, по-видимому, было возведено какое-то сооружение, чтобы скрыть шахту, расположенную в самой пирамиде. И теперь, чтобы проникнуть в галерею, ведущую в погребальную камеру, необходимо было очистить всю шахту сверху донизу.
На этом этапе раскопок произошел несчастный случай, в результате которого погиб один рабочий. Катастрофа на две недели приостановила раскопки — оказалось, что скальный грунт здесь очень слаб, на кровле и на стенах коридора разбегались многочисленные длинные трещины. Пришлось затратить немало усилий, чтобы возвести подпорные каменные стены и поставить деревянные крепления. Только после этого археологи двинулись дальше вглубь.
«Тот, кто ни разу не ползал в одиночестве по безмолвным темным ходам под пирамидой, никогда не сумеет по-настоящему представить, какое ощущение временами охватывает тебя в этих подземельях, — писал Гонейм. — Мои слова могут прозвучать неправдоподобно, однако я знаю, что каждая пирамида имеет свою душу, в ней обитает дух фараона, который ее построил. Многие мои люди, проработавшие в пирамидах почти всю жизнь, думают и чувствуют то же, что и я. Им-то подобное ощущение хорошо знакомо! По темному коридору приходится ползти на четвереньках, обходя обвалы; свет лампы вспыхивает искрами, отражаясь от крохотных кристаллов в слоистых стенах, а впереди коридор утопает во мраке. Огибаешь углы, ощупывая дорогу руками. Рабочие остаются где-то позади. И внезапно чувствуешь, что ты совсем один в таком месте, где почти пятьдесят веков не звучали человеческие шаги. Ты один, и над тобой тридцатиметровая толща скалы, на которой покоится масса пирамиды. Достаточно обладать хотя бы крупицей фантазии, чтобы подобное мгновение навсегда
Начались находки. В подземной галерее археологи обнаружили сотни различных каменных сосудов, похожих на те, что были найдены в подземных коридорах пирамиды Джосера. Здесь слоями лежали кувшины из черного и белого порфира, алебастровые чаши и блюда. А дальше Гонейма ждала еще одна непредвиденная и чудесная находка. Когда археологи расчищали пол галереи, один из рабочих заметил у дальней стены коридора блеск золота. Осторожно отгребая глину, Гонейм извлек из нее 21 золотой браслет, наручные обручи и золотой жезл, деревянная сердцевина которого совершенно истлела. Однако жемчужиной этой коллекции была маленькая коробочка для притираний из чеканного золота, имеющая форму двустворчатой раковины. Кроме того, здесь были найдены пара иголок и щипчиков из электра, а также большое количество сердоликовых и глиняных бусин. Все эти предметы, очевидно, лежали в деревянном ларце, от которого осталось лишь несколько фрагментов золотой обшивки. Возможно, что они принадлежали знатной женщине из родни фараона.
Найденные украшения — единственные известные образцы ювелирного искусства времен III династии. Вообще от всего Древнего царства осталось так мало золотых ювелирных изделий, что эту коллекцию можно по праву считать уникальной.
Следующая находка с точки зрения археологии была гораздо важнее Злотых украшений. Расчищая коридор, Гонейм и его помощники нашли маленькие глиняные сосуды темно-красного цвета, запечатанные сухой глиной. На ней было оттиснуто имя хозяина гробницы: «Могучий Телом» — _ Сехемхет. Такого имени нет ни в списке Саккара, хранящемся в Каирском музее, ни в списке фараонов из храма Сети I в Абидосе, ни в Туринском папирусе. Находка имени доселе не известного фараона одной из древнейших династий по своему значению равняется находке самой пирамиды!
А между тем главная галерея продолжала все глубже уходить под пирамиду. В течение мая археологи продвинулись на семьдесят два метра от входа в галерею. Здесь стояла удушливая жара. Работать приходилось в трудных условиях. Когда-то, почти пять тысяч лет назад, это была грубо вырубленная, прямоугольная в сечении галерея с наклонным полом и сводчатым потолком. Но за истекшие столетия многие камни обрушились сверху и с боков. Большая часть скального массива была в очень плохом состоянии и вся изрезана продольными трещинами. Спускаться по такому ходу можно было только с величайшими предосторожностями.
Галерея уходила все ниже и ниже. Казалось, ей не будет конца. И вдруг неожиданное препятствие заставило археологов остановиться: перед ними возникла непреодолимая скала. Неужели, добравшись до этого места, древние строители по какой-то причине бросили работу?
По признанию Гонейма, это был момент кризиса в раскопках. И тем не менее он нашел в себе силы продолжить работы. Несколько недель ушло на то, чтобы с максимальными предосторожностями удалить огромную глыбу. И когда она была наконец убрана, за ней показались очертания высеченного в каменной толще дверного входа. А за ним — массивная, третья по счету стена, наглухо закрывавшая галерею! Но археологи уже не скрывали своей радости: за этой каменной громадой все-таки что-то есть! И никто не сомневался, что это — царская усыпальница.
Пришлось немало повозиться с разборкой стены, закрывающей вход в усыпальницу, — ее толщина составляла три метра! «Но вот наконец вынут последний камень, и я ползу на животе в узкую нору, сжимая в руке электрический фонарь, — вспоминал Гонейм. — Проделанное нами в стене отверстие выходило почти под самый обрез обширного сводчатого потолка. Внизу подо мной зияла черная пустота. Я нырнул в нее без колебаний и наполовину сполз, наполовину скатился на пол подземного покоя. Следом за мной сполз вниз Хофни. Когда мы опомнились и включили свои фонари, перед нами предстало великолепное зрелище: в середине грубо высеченной комнаты, словно приветствуя нас, сиял бледно-золотистый полупрозрачный алебастровый саркофаг.