100 великих любовников

Муромов Игорь Анатольевич

Людовик XIV принялся усердно ухаживать за принцессой, которая с радостью позволила соблазнить себя.

Через три недели король расстался с принцессой Монако, поскольку нашел ее привязанность несколько утомительной для себя, и вновь вернулся к де Лавальер.

20 января 1666 года умерла регентша Анна Австрийская, мать Людовика XIV. Вместе с ней исчезла последняя преграда, хоть немного удерживавшая короля в рамках приличия. Вскоре в этом убедились все. Через неделю мадемуазель де Лавальер стояла рядом с Марией-Терезией во время мессы…

Именно тогда постаралась привлечь внимание короля одна молодая фрейлина

королевы, которая поняла, что обстоятельства складываются в ее пользу. Она была красива, коварна и остра на язык. Звали ее Франсуаза Атенаис, уже два года она была замужем за маркизом де Монтеспаном, но при этом не отличалась безупречной супружеской верностью.

Людовик XIV вскоре подпал под ее чары. Не бросая Луизу, которая вновь была беременна, он стал порхать вокруг Атенаис. Скромная фаворитка быстро поняла, что отныне не только она интересует короля. Как всегда, незаметно разрешившись от бремени, она затаилась в своем особнячке и приготовилась втихомолку страдать.

Но будущий Король-Солнце любил театральность, чтобы все происходило на глазах у зрителей. Поэтому он устроил празднества в Сен-Жермене под названием «Балет муз», где Луиза и мадам де Монтеспан получили совершенно одинаковые роли, дабы всем стало ясно, что обе на равных правах будут делить его ложе.

14 мая около полудня разнеслась удивительная новость. Стало известно, что король только что даровал титул герцогини мадемуазель де Лавальер и признал своей дочерью третьего ее ребенка – маленькую Марию-Анну (два первых сына умерли в младенчестве)

Побледневшая мадам де Монтеспан поспешила к королеве, чтобы узнать подробности. Мария-Терезия рыдала. Вокруг нее придворные шепотом обсуждали жалованную грамоту, уже утвержденную парламентом. Изумлению не было предела. Говорили, что подобного бесстыдства не случалось со времен Генриха IV.

3 октября Лавальер родила сына, которого тут же унесли. Ему предстояло получить имя графа де Вермандуа. Это событие несколько сблизило короля с нежной Лавальер, и встревоженная Монтеспан поспешила к колдунье Вуазен. Та вручила ей пакет с «любовным порошком» из обугленных и растолченных костей жабы, зубов крота, человеческих ногтей, шпанской мушки, крови летучих мышей, сухих слив и железной пудры.

В тот же вечер ни о чем не подозревавший король Франции проглотил это отвратительное зелье вместе с супом. В силе колдовских чар усомниться было трудно, поскольку король почти сразу покинул Луизу де Лавальер, вернувшись в объятия мадам де Монтеспан.

Вскоре Людовик XIV решил придать своим любовницам официальный статус, дабы продемонстрировать пренебрежение ко всякого рода моралистам. В начале 1669 года он поместил Луизу и Франсуазу в смежных покоях в Сен-Жермене. Более того, он потребовал, чтобы обе женщины поддерживали видимость дружеских отношений. Отныне все видели, как они играют в карты, обедают за одним столом и прогуливаются рука об руку по парку, оживленно и любезно беседуя.

Король же безмолвно ждал, как отреагирует на это двор. И вскоре появились куплеты, весьма непочтительные по отношению к фавориткам, но сдержанные в том, что касалось короля. Людовик XIV понял, что партию можно считать выигранной. Каждый вечер он со спокойной душой отправлялся к своим возлюбленным и находил в этом все большее удовольствие.

Разумеется, предпочтение

почти всегда отдавалось мадам де Монтеспан. Та не скрывала своего восторга. Ей очень нравились ласки короля. Людовик XIV делал это со знанием дела, поскольку читал Амбруаза Паре, который утверждал, что «не должно сеятелю вторгаться в поле человеческой плоти с наскоку…» Но после этого можно было действовать с отвагой мужа и короля.

Такой подход не мог не принести плодов. В конце марта 1669 года мадам де Монтеспан произвела на свет восхитительную девочку.

Король, который все больше и больше привязывался к пылкой маркизе, практически игнорировал де Лавальер. Мадам де Монтеспан была так обласкана королем, что 31 марта 1670 года родила второго ребенка – будущего герцога Мэнского. На сей раз ребенок появился на свет в Сен-Жермене, «в дамских покоях», и мадам Скаррон, которую король недолюбливал, не посмела прийти туда. Но за нее все сделал Лозен. Он взял ребенка, завернул в собственный плащ, быстро прошел через покои королевы, пребывавшей в неведении, пересек парк и подошел к решетке, где ждала карета воспитательницы. Через два часа мальчик уже присоединился к своей сестре.

Внезапно разнеслась ошеломительная новость: мадемуазель де Лавальер, тайно покинув двор во время бала в Тюильри, отправилась на заре в монастырь Шайо. Луиза, униженная мадам де Монтеспан, покинутая королем, придавленная горем и терзаемая угрызениями совести, решила, что только в религии может найти утешение.

Людовику XIV сообщили об этом, когда он уже собирался покинуть Тюильри. Бесстрастно выслушав новость, он поднялся в карету вместе с мадам де Монтеспан и мадемуазель де Монпансье, и многим показалось, что бегство Луизы оставило его совершенно равнодушным. Однако едва карета выехала на дорогу в Версаль, как по щекам короля потекли слезы. Увидев это, Монтеспан зарыдала, а мадемуазель де Монпансье, которая всегда с охотой плакала в опере, сочла за лучшее присоединиться к ней.

В тот же вечер Кольбер привез Луизу в Версаль по распоряжению короля. Несчастная застала своего любовника в слезах и поверила, что он все еще ее любит.

Но после того как 18 декабря 1673 года в церкви Сен-Сюльпис король вынудил ее быть крестной матерью очередной дочери мадам де Монтеспан, Луиза приняла самое важное решение в своей жизни.

2 июня, в возрасте тридцати лет, она приняла постриг и стала милосердной сестрой Луизой. И это имя она носила до самой смерти, в течение тридцати шести лет.

Тем временем в Париже мадам де Монтеспан не сидела сложа руки. Она постоянно посылала в Сен-Жермен любовные порошки, которые затем при посредстве подкупленных слуг подмешивались в пищу короля. Поскольку эти порошки содержали шпанскую мушку и прочие возбуждающие средства, Людовик XIV вновь стал бродить вокруг апартаментов молодых фрейлин, и многие девицы обрели благодаря этому обстоятельству статус женщины…

Затем красавица де Монтеспан обратилась к нормандским колдунам, которые стали регулярно снабжать ее любовными напитками и возбуждающими средствами для Людовика XIV. Так продолжалось в течение многих лет. Зелье оказывало на короля все более сильное воздействие, чем хотелось бы мадам де Монтеспан. Монарх стал испытывать ненасытную потребность в половой близости, в чем скоро пришлось убедиться многим фрейлинам.