100 великих музеев мира
Шрифт:
Этим «кем-то» был эмир Морис Шехаб, директор Департамента древностей Ливана Район Бейрута, в котором находится Музеи, считается одним из самых опасных в ливанской столице, разделенной со времен гражданской войны на западный и восточный секторы контролирующиеся соответственно левыми и правыми силами. Бейрут пережил не одну трагедию, горел под бомбами и снарядами по его улицам грохотали танки. Когда на улицах города шли ожесточенные бои, никто не интересовался богатейшими коллекциями Музея, находящимся в зоне боевых действий. По согласованию с властями, все ценные экспонаты, которые только была в силах вынести. Сам эмир к тому времени уже постоянно жил в Музее — под артиллерийским обстрелом, без электричества и воды, часто без продовольствия. На первом этаже
Первые большие раскопки в Библосе начали проводить археологи парижского Лувра еще в 1920-х годах. Тогда было принято, что иностранные археологи ведут работы за свой счет, а за это получают часть находок. Так, французы хотели «официально» увезти в Лувр три финикийские надписи, выбитые на камне, семьдесят древних статуэток, золотую корону и два кольца. А сколько еще было «неофициального»?
Эмир Шехаб решительно возражал против вывоза финикийских надписей, заявляя, что они уникальны и не могут быть предметом сделок. На передачу статуэток, короны и колец Ливану пришлось согласиться. Французы пришли в ярость оттого, что не заполучили финикийские тексты, и прекратили раскопки. Однако Морису Шехабу удалось уговорить Мориса Дунана (члена французской археологической экспедиции) продолжить раскопки за счет ливанской стороны. Именно Морис Дунан, этот «великий старец Библоса», более сорока лет вел археологические поиски и сделал много открытий. Настолько ценнейших, что они поставили Национальный музей Ливана на один уровень со знаменитым Египетским музеем в Каире (до того, как каирцы обогатились сокровищами Тутанхамона).
В Национальном музее Бейрута хранились (и только поэтому сохранились) историко-археологические ценности, найденные при раскопках знаменитых городов Сидон (Сайда) и Сур (Тир). В историю Сидон вошел как столица древних мореходов, один из старейших городов прославленной Финикии. Славу и могущество он делил только со столь же знаменитым городом-государством Угаритом.
Один из каменных саркофагов, найденных в захоронениях древних сидонцев, донес до нас изображение одномачтовой круто грудой ладьи, нос которой украшен гордо вскинутой деревянной головой лошади. Трапециевидные паруса наполнены ветром, рядом пенятся волны. Сохранились и изображения таких ладей, идущих на веслах и под парусами, везущих товары или буксирующих стволы деревьев.
Славился Сидон и производством пурпурной краски, настолько ценной, что ею окрашивались лишь мантии царственных особ. Из морских моллюсков «мюрекс трункулус» сидонцы добывали крохотные капельки пурпура. До наших дней в городе сохранился холм, образовавшийся из разбитых раковин. Высота холма — почти 50 метров, а его длина — около 100 метров.
Существует легенда, что верховный бог города Тира Мелкарт как-то прогуливался на побережье с нимфой Тирус, в которую был страстно влюблен. Его белый пес нашел на песке диковинную раковину, разгрыз ее — и белая шерсть пса окрасилась необычайно красивыми пурпурными пятнами. Мелкарт набрал раковин и окрасил кровью моллюсков одеяния Тирус. Так появился на свет пурпур — «краска королей». Один грамм пурпура в те времена ценился в 20 граммов золота.
Большую ценность, по мнению ученых и искусствоведов, представляет храм бога Эшмуна, обнаруженный в северном предместье Сидона. Эшмун был любимым божеством сидонцев, которые считали его сыном богов и богом-врачевателем. Легенды об Эшмуне очень напоминают сказания о других богах. Трагически погибший и воскрешенный любовью богини Астарты, Эшмун (как божество) олицетворяет собой бессмертие природы — умирание осенью и возрождение весной.
Неподалеку от руин храма во время раскопок была найдена пластинка с изображением Эшмуна и богини Гигиеи (отсюда слово «гигиена»). Эшмун держит в правой руке посох, обвитый змеей, а Гигиея поит другую змею из кубка. В храм было принято приносить статуэтки с изображениями тех, кто хочет исцелиться. Таких статуэток найдено немало, среди них очень много изображений детей. Это дало ученым основание предположить, что Эшмун у финикийцев был «детским доктором». Статуэтки найдены были Морисом Дунаном, и сейчас они хранятся в Национальном музее в Бейруте.
А в 1979 году в греко-католическом монастыре Айн-Трез решили разобрать ящики со всякой рухлядью, копившейся в течение почти целого столетия. Монсеньор Уголини, один из высших представителей греко-католической церкви в Ливане, обратил внимание на необычное изображение распятого Христа. Небольшая скульптура была вырезана из единого куска дерева и поразила монсеньора Уголини мастерством неизвестного скульптора.
Судя по пыли и грязи, покрывавшей ее, она провалялась на дне ящика многие и многие годы. Рассматривая скульптуру, Уголини предположил, что она принадлежит эпохе Микеланджело. Об этом свидетельствовали величина глаз Христа, полуоткрытый рот, асимметрия лица выступающие вены. Руки Христа не раскинуты крестом, как обычно бывает на распятиях, а воздеты над головой и соединены одна с другой.
Уголини доложил о своей находке греко-католической церкви Ливана, и было решено отправить скульптуру на экспертизу в Рим. Первый, кому Уголини показал свою находку в Риме, был профессор Дж Сено — специалист по эпохе Возрождения и важный чиновник в министерстве изящных искусств Италии. Рассказывают, что он буквально чуть не лишился чувств, когда увидел «Христа из АйнТреза». Похолодевшими руками профессор схватил мягкую щетку и осторожно стал счищать со скульптуры веками въевшуюся пыль и грязь. Затем более девяти часов изучал ее при помощи лупы и микроскопа «Работа самого Микеланджело!» — было его заключение. Таково же было мнение и других специалистов и реставраторов.
Одним из доказательств авторства Микеланджело считается то, что скульптура (как установили эксперты) вырезана мастером-левшой. Как известно, Микеланджело тоже был левшой. Конечно, не это главное, а тот творческий почерк, который присущ великому мастеру Возрождения. Ученые считают, что Микеланджело создал скульптуру в 18-летнем возрасте для алтаря церкви Святого Духа во Флоренции в благодарность за то, что ему было разрешено изучать анатомию на умерших, предаваемых земле на кладбище этой церкви.
Это история не имеет отношения к Департаменту древностей Ливана, но она наглядно показывает, какие сокровища таятся на этой древней земле. Ученые уверены, что она порадует их еще очень многими открытиями и бесценными находками, которые обогатят Национальный музей в Бейруте.
Государственный центральный музей Монголии
Несколько лет назад в москвовском Музее искусств народов Востока проходила выставка «Искусство народов Центральной Азии». Среди большого числа экспонатов на ней были представлены предметы самобытного и разнообразного искусства народов Монголии. Бытовые вещи, предметы культа, живопись, украшения литература — все вызывало восхищение многочисленных посетителей выставки.
Монголы появились на исторический арене сравнительно недавно и это дало возможность некоторым скептикам считать, что кочевой народ вряд ли может создать значительные произведения искусства. Но первый человек на территории современной Монголии появился более 100 тысяч лет назад, с тех пор каждая эпоха в жизни народа неизменно находила свое выражение в памятниках культуры. Например, стены пещеры Хойт Цэнгэр Агуй разрисованы человеком каменного века. «Оленные камни», стражи древних могил, с высеченными на них фигурами застывших в прыжке оленей — это уже творения мастеров более позднего времени. Развалины Каракорума столицы монгольских ханов, — XIII век. Какой бы длинный период истории не разделял эти памятники, все они — звенья одной культурной традиции.