100 знаменитых харьковчан
Шрифт:
Постышев Павел Петрович
(род. в 1887 г. — ум. в 1939 г.)
Партийный деятель, руководитель Компартии Украины (1934–1937) и Харьковской парторганизации (1933–1934). Организатор массовых репрессий.
В первое десятилетие советской власти Харьков переживал свой расцвет. Гражданская война резонно показала, что пролетарский, русскоязычный город легче сделать оплотом большевиков, чем Киев. Так Харьков стал столицей. Именно благодаря этому факту с городом были связаны партийные деятели, мастера культуры, ученые. Невозможно привести на этих страницах биографии всех руководителей республики, которые долго работали в Харькове. Чубарь, Раковский, Петровский, Любченко, Косиор, Артем и т. д. и т. п. Биографии большинства из них похожи одна на другую. Большевики прошли путь от секретарей небольших ячеек на заводах до руководителей партии… Как правило, репрессированы. Мы выбрали из всего списка человека, который наиболее полно как бы воплощал все стороны советской
Павел Петрович Постышев родился в Иваново-Вознесенске в семье ткача 6 сентября 1887 года и сам еще в совсем юном возрасте стал работать «в легкой промышленности». Вообще, в городе работников и работниц было много, и нет ничего удивительного в том, что Иваново-Вознесенск стал одним из центров распространения марксизма в России. А Постышев стоял у истоков. Он примкнул к революционному рабочему движению уже в 1901 году, т. е. в 14 лет. Через три года вступил в РСДРП и занял большевистские позиции. В 1906 году человек, которому не было и двадцати, оказался в правлении профсоюза ситцепечатников, стал членом Ивановского городского комитета РСДРП. Образование Постышев получал самостоятельно в полном соответствии с законами жанра — биографией простого коммуниста.
В апреле 1908 года Павел Петрович был арестован, брошен «в казематы», а через четыре года выслан на поселение в Иркутскую губернию. Здесь он не прекращал своей политической деятельности, тем более, что и «трудового народа» и, что еще важнее, ссыльных в городе и окрестностях хватало. Постышев был избран членом Иркутского бюро РСДРП. По-настоящему же представилась возможность развернуться, когда свершились две революции 1917 года. Уже после первой, февральской, Павел Петрович стал заместителем председателя Иркутского Совета (тогда в него входили представители ряда политических партий левого характера), а в декабре, когда к власти пришли единомышленники Постышева, он стал членом военно-революционного комитета Иркутска, а вскоре и председателем Центрального бюро профсоюзов здесь же. В это время Постышев получил партийную кличку Ермак. Вскоре этот человек действительно покорил Сибирь и действовал при этом не менее жестоко, чем его тезка, вот только тот жил, по сути, в Средние века, а этот в начале XX века.
Всю Гражданскую войну Постышев провел в Сибири и на Дальнем Востоке, и деятельность его в эти годы довольно примечательна. С 1918 года он был председателем Ревтрибунала, членом Центросибири и ее представителем при правительстве Дальневосточной республики. Павел Петрович уже постоянно выполнял непосредственные поручения руководителей государства, в 1920 году Постышев был уполномоченным ЦК РКП(б) по Хабаровскому краю, в 1921–1922 — уполномоченным правительства ДВР по Прибайкальской области, в октябре-декабре 1921 года — членом Военного совета Приамурского военного округа, в декабре 1921 — феврале 1922 — членом Военного совета Восточного фронта ДВР, затем председателем Прибайкальского губисполкома, с апреля 1922 года областным комиссаром ДВР в Верхнеудинске… Как видим, Ермак сменил множество должностей, но четко просматривается его роль в организации борьбы с противниками советской власти. При этом Постышев, конечно, не был полководцем, он был идеологом новой власти, комиссаром, членом военных советов, организатором партийной работы. Сейчас уже хорошо известно, какую печальную роль сыграли такие люди в организации «красного террора». Так вот, Павел Постышев отличался своей жестокостью даже среди большевиков, в Сибири и на Дальнем Востоке он не жалел ни взрослых, ни детей, ни стариков. Он был постоянным членом военно-полевых судов, жестоко подавлял любое сопротивление в селе или в городе. Говорят, что его любили красноармейцы за то, что он держал себя просто, ходил в той же одежде, что и они, ел то, что и все…
В 1923 году отличившегося на довольно сложном участке работы Постышева партия переводит в Украину, здесь он становится заведующим организационно-инструкторским отделом Киевского губкома. Дальнейшая его карьера развивается стремительно. С 1925 года он кандидат, а с 1927 года — член ЦК ВКП(б), с ноября 1926 года — секретарь ЦК КП(б) Украины. С 13 июля 1930 по 26 января 1934 года — секретарь ЦК ВКП(б) и член Оргбюро ЦК. С 1930 по 1933 год Постышев руководил отделом пропаганды и агитации и организационным отделом ЦК ВКП(б). Он становится одним из ближайших соратников Сталина.
О Постышеве рассказывают разные вещи. Часто повторяют, что он был одним из немногих, кто мог открыто спорить, возражать Сталину. (В этой связи вспоминается, что единственным, кто продолжал называть Сталина Кобой, был тот, кто его страшно боялся, — Ворошилов.) Лев Давидович Троцкий, наоборот, писал, что Постышев «карьерист, один из самых раболепных из всех лакеев Сталина».
Вот, например, что рассказывал о характере Павла Петровича в своих мемуарах Никита Хрущев, который хорошо знал и дружил с Постышевым: «Однажды я участвовал в работе одной из комиссий, где председателем был Постышев. Мы обсуждали выпуск ширпотреба. Ктото из хозяйственников ссылался при этом на трудности технические, материальные и производственные. Постышев слушал, слушал (а он был человек резкий, порывистый), а потом как стукнет кулаком по столу да и говорит: «Душа из тебя вон! Что мне твои рассуждения? Давай план, и все». На меня это произвело несколько нехорошее впечатление, потому что докладчик был уважаемым человеком. Ну, с этим мирились, потому что все знали, что Постышев был добрым человеком, хотя действительно иной раз допускал повышение тона, нежелательную и, я бы сказал, недопустимую грубость».
Можно себе представить, что было сказано вместо «душа из тебя вон» и в чем заключалась резкость Постышева. Конечно, с ним мирились, ведь он был тогда одним из крупнейших сталинских деятелей. И в частности, именно Постышеву принадлежит сомнительная заслуга в проведении репрессий в государстве. Они начались в декабре 1934 года после
Для Украины же они начались еще раньше. И здесь многие украинские историки имя Постышев произносят как ругательство. Да и по делу.
В 1932–1933 годах сталинское руководство искусственно вызвало на Украине страшный голод. События эти уже известны всему миру. По некоторым оценкам, в годы голодомора в республике погибло 4–5 миллионов человек. В мирное время, в богатейшей сельскохозяйственными ресурсами стране. Партия стремилась с помощью хлебозаготовок наказать неблагонадежных украинских крестьян, которые неохотно шли в колхозы, неохотно боролись с кулаками. Нет прощения партийцам, которые не только приказывали сверху, но и тем, кто воплощал требования в жизнь. В это время КП(б)У руководил Станислав Косиор. Говорят, Сталин называл его «Главголом» (главным по голоду). А в январе 1933 года ему на помощь направляют Павла Постышева в роли второго секретаря Компартии Украины. В его задачу, в частности, входило «безусловно выполнить план хлебозаготовок». Роль Павла Петровича в организации голодомора до сих пор не совсем ясна. Его очень часто называют «комиссаром голода», именно с ним связывают все ужасы тех страшных лет. Однако существует и другое, достаточно резонное мнение. Хлебозаготовки практически завершились с приездом Постышева. Вряд ли это можно связать непосредственно с какими-то активными действиями и моральными убеждениями верного сталинца. Скорее дело было в изменении самой партийной политики. Дальнейшее продолжение хлебозаготовок было не нужно, а перегибы, масштабы катастрофы были очевидны и в Москве, и в Харькове. Так что именно с приходом Постышева начинается некоторый откат. Более того, советское руководство предпринимает кое-какие действия для стабилизации обстановки. В Украину передается определенное количество посевного материала, хлеб частично возвращают в села. Кое-где даже судят и расстреливают руководителей, отличавшихся особой жестокостью при заготовках. Понятно, почему некоторые апологеты Постышева называют его «спасителем Украины», хотя это уж очень сильно сказано. В прессе же тех лет прямо писали, что «лишь приезд бригады ЦК ВКП(б) во главе с товарищем Постышевым приостановил разорение колхозников». Отметим, что если бы Павел Петрович оказался на своем посту в 1931–1932 гг., не стоило сомневаться в его рвении в организации голода.
Косиора Постышев сразу отодвинул на второй план. Реально всеми делами в Украине руководил именно он. Постышев гордился, что со всеми просьбами и отчетами обращается непосредственно к Сталину через голову своих непосредственных начальников. Одновременно с января 1933 по июнь 1934 года он был и первым секретарем Харьковского обкома партии. В феврале 1934 года Постышев стал и кандидатом в члены Политбюро ЦК ВКП(б).
Сейчас практически очевидно, что главной задачей Постышева был вовсе не голод, а борьба с «украинским национализмом». Как известно, в 20-е годы руководство страны приступило к политике так называемой «коренизации», которая в Украине называлась «украинизацией». Большевики справедливо рассчитывали на то, что, развивая национальную культуру, давая больше возможностей национальным кадрам, они легче привлекут на свою сторону местное население. Наркому просвещения Украины Скрыпнику в конечном счете был дан своеобразный картбланш на развитие украинской культуры. Все это вылилось в процесс настоящего возрождения, небывалого расцвета украинской культуры во всех смыслах. Эпоха украинизации выдвинула таких корифеев национального искусства, как Хоткевич, Курбас, Довженко, Хвылевой… Многие из них трудились в столичном Харькове. Поддерживалось привлечение национальных кадров на управленческие должности, издание учебников на украинском языке. В тесной связи с этим находилась и политика в отношении нацменьшинств Украины — евреев, армян, греков… А в начале 30-х Сталин решает свернуть свободы своих украинских коллег: слишком самостоятельны, слишком много говорят о национальном, традиционном, вместо общего, стандартного, советского… (Иначе и быть не могло. Национализм немыслим без традиций.) Наступление на ставший «буржуазным» национализм призван был осуществить именно Павел Постышев — один из наиболее решительных борцов со всяческой «контрой» и многочисленными «врагами». К тому же совершенно русский и совершенно свой в классовом отношении. Одним из первых решений постышевского Политбюро было мартовское постановление «О учебниках», началась ускоренная унификация украинских программ и учебников с российскими. В ноябре 1933 года был созван объединенный Пленум ЦК и ЦКК КП(б)У, на котором была принята резолюция об украинском национализме как основной опасности в национальном вопросе.
Особый цинизм наступавших репрессий был в том, что их пытались связать в народном сознании именно с действиями тех, кто был репрессирован. То там, то тут на съездах проскакивало сообщение о голоде в связи с именами попавших в опалу партийных деятелей. Постышев устроил беспрецедентную чистку партийных рядов, он лично входил в тройки, выносившие смертные приговоры, были арестованы все секретари обкомов и большинство секретарей райкомов, репрессированы и уничтожены сотни тысяч людей. Одним из наиболее «модных» обвинений стало обвинение в национализме. Николай Скрыпник был обвинен в том, что именно за его широкой спиной прятались «разные гады» и враги народа. Наркома спасло от ареста только самоубийство. Постышева он якобы успел перед смертью назвать садистом.
Практически все видные деятели украинской культуры так или иначе подверглись репрессиям. Многие были в результате расстреляны. Кроме Постышева вторым «отцом» этой политики был председатель ГПУ республики Балицкий. Рассказывают, что однажды Постышев на заседании заметил, что Балицкий клюет носом. «Да вот, — отвечал глава ГПУ, — ночью брали врагов из „Слова“ [76] ». «Опять? Уж лучше, наверное, просто решетки на дом поставить, чем каждый раз ездить», — мило пошутил палач Украинского Возрождения Павел Петрович Постышев.
76
Так назывался дом в Харькове, в котором проживал ряд украинских деятелей культуры.