100 знаменитых харьковчан
Шрифт:
Антона Семеновича спасло покровительство со стороны ОГПУ республики. Еще в декабре 1927 года ему было поручено организовать образцово-показательную колонию имени Ф. Э. Дзержинского, для чего на окраине Харькова было выделено просторное здание с помещениями для спален, классов, мастерских и т. д. Новая колония должна была стать своеобразным памятником покойному главе ВЧК. Чекисты, которые сами с большим трудом работали с беспризорниками, хорошо понимали, какими удивительными способностями надо обладать, чтобы превратить малолетних преступников в слаженный трудовой коллектив дисциплинированных учеников. Привлекала в коммуне Макаренко и несколько военизированная организация (впрочем, эта дань времени сохранилась и во многих обычных школах и после смерти Сталина.)
Макаренко принял колонию еще до того, как ушел с поста заведующего Куряжской колонией, а в 1928 году полностью переключился на работу с ФЭДовцами. Здесь трудовая система Макаренко достигла
Сначала колонию поддерживали сами чекисты, отчислявшие от своей зарплаты на содержание колонии определенный процент, но Макаренко этого было мало. Он создавал трудовой коллектив. Многие постулаты его производственной теории, откровенно говоря, очень напоминали главные принципы рыночной экономики. Воспитанники Антона Семеновича получали живые деньги за свой труд, их благосостояние — летний отдых, одежда, питание — напрямую зависело от заработанных денег. При этом колония отчисляла деньги и в государственный бюджет. Макаренко считал, что трудиться дети должны не в устаревших, бессмысленных сапожных или столярных мастерских, а на современном квалифицированном производстве. (До ФЭДа в колонии им. Горького воспитанники Макаренко работали на своей животноводческой ферме.) Организовывал такое производство в колонии им. Дзержинского талантливый менеджер старой закалки Соломон Коган. Соломон Борисович говорил: «Когда человек получает жалованье, так у него появляется столько идей, что их некуда девать. А когда у него нет денег, так у него одна идея: у кого бы занять?» Колония получила австрийскую лицензию на производство электросверлилок и германскую — на производство фотоаппаратов — знаменитых ФЭДов. Товар для советского рынка был дефицитным и сулил немалые прибыли. Были приглашены на колонистское производство квалифицированные рабочие, бухгалтеры, а через некоторое время в производственном, коммерческом, чертежном отделах появились и дети. Скоро колония стала давать госбюджету несколько миллионов рублей в год! Многие полагают, что успехи Макаренко могли быть возможны только при создании особых «тепличных» условий со стороны того же могущественного НКВД, однако так или иначе — колония представляла собой совершенно беспрецедентное для страны и даже для мира учреждение, а руководитель ее должен был обладать действительно незаурядными педагогическими способностями.
Помимо производства в колонии был организован оркестр (Макаренко, кстати, очень любил музыку и в свободное время играл на скрипке), масса кружков по интересам. Макаренко продолжал настойчиво готовить детей к их будущей профессиональной деятельности. Колония выделяла деньги на поступление и учебу своих воспитанников в самые различные вузы, зачастую продолжала платить им стипендию, большую, чем мог предложить сам институт.
Продолжалась литературная деятельность Макаренко. В 1932 году он опубликовал первое большое художественное произведение «Марш 30 года». Свою работу в колонии им. Дзержинского Макаренко изложил в повести «ФД-1» (уцелевшая часть рукописи была напечатана лишь в 1950 году). При активной помощи Горького в 1933–1935 годах была издана «Педагогическая поэма». В 1933 году шефом колонии стал Харьковский театр русской драмы. Антона Семеновича захватывает драматургия, он пытается привить вкус к театру своим воспитанникам, а сам под псевдонимом Андрей Гальченко пишет пьесу «Мажор». Затем последовала производственная пьеса о работе оптиков «Ньютоновы кольца».
В своих книгах Антон Семенович, конечно, идеализировал деятельность колонии и свою личную. Это, вероятно, и стало поводом для критики Макаренко в постсоветское время. Слишком очевидны преувеличения, слишком «правильными» выходят бывшие уголовники в книгах педагога, слишком разумно действует сам заведующий колониями в своих произведениях. Антон Семенович, похоже, сам хорошо понимал всю «художественность» своих творений. Недаром он в штыки принял знаменитую «Республику ШКИД», которая явно превосходит макаренковские сочинения и в художественном плане, и в плане правдивости. Макаренко же по поводу книги Белых и Пантелеева написал: «Это добросовестно описанная картина педагогической неудачи». Надо отметить, что сами бывшие колонисты гневно отзывались на любую критику их педагога в печати. Многие из бывших беспризорников на самом деле стали достойными людьми, представителями самых разных профессий.
В 1935 году Антон Макаренко был переведен в Киев на должность помощника начальника отдела трудовых колоний НКВД Украины. А в сентябре 1936 года на него из коммуны им. Дзержинского пришел донос, в котором Макаренко обвинялся в критике Сталина, в поддержке украинских оппортунистов. Впрочем, и без него новая должность тяготила педагога. Он признавался в том, что в чиновничьей работе он приносит очень мало пользы, просил перевести его на такую должность, которая, по крайней мере, позволит ему завершить ряд литературных проектов. И Макаренко пошли навстречу. Он был назначен на должность старшего инспектора-консультанта по учебно-воспитательной работе. После непродолжительной
Последние месяцы своей жизни Антон Семенович провел в Подмосковье. 1 апреля 1939 года он сел в электричку, держа в руках проверенный им сценарий художественного фильма «Флаги на башнях». В поезде ему стало плохо, и он скоропостижно скончался от сердечного приступа. Последними его словами были: «Я писатель Макаренко».
Антона Семеновича Макаренко все знают, конечно, в первую очередь как педагога. Его система в СССР вскоре была возведена в ранг идеальной, совершенной. Говорили о том, что он изменил всю мировую педагогику. Впрочем, его работа изучалась не только в Советском Союзе, но и в странах несоциалистического лагеря. В 1988 году 100-летний юбилей Макаренко отмечался ЮНЕСКО. Была создана Международная макаренковедческая ассоциация. В Харькове открыт бюст педагога, в Куряже до сих пор находится колония и музей Макаренко.
После развала Союза Антона Семеновича подвергли жестокой критике. Однако свергнуть Макаренко с пьедестала не удалось.
Судя по всему, никто после Макаренко не смог повторить его достижения. Вероятно, для этого надо иметь столь же мощную поддержку со стороны властей? Но надо иметь и потрясающий педагогический талант, которым, несомненно, обладал Антон Семенович.
Малая Любовь Трофимовна
(род. в 1919 г. — ум. в 2003 г.)
Выдающийся отечественный кардиолог.
Биографию человека всегда хочется украсить подробностями из личной жизни, рассказать о хобби, проблемах в семье. Это интересно, это привлекает читателя, «очеловечивает» образ героя. С биографией выдающегося кардиолога, легендарного харьковского доктора Любови Трофимовны Малой в этом смысле есть некоторые трудности. Какое может быть хобби, вы только посмотрите, сколько успела сделать эта женщина!
Любовь Трофимовна родилась 13 января 1919 года в простой крестьянской семье в селе Копани Ореховского района Запорожской области. Ее жизнь, казалось бы, текла обычно. Мечтала стать врачом, поехала в Харьков, где уже тогда была отличная медицинская школа с богатыми традициями. Поступила в Харьковский медицинский институт, лечебный факультет которого с блеском окончила в 1938 году. Малая видела себя только практикующим врачом, поэтому ухватилась за первую же возможность приступить к непосредственному лечению больных. Так Любовь Трофимовна оказалась в селе Петровеньки Ивановского района Ворошиловградской (сейчас Луганской) области. Работала и в амбулатории, и в больнице. Значительно позже, уже став светилом медицинской науки, академик Малая не забывала первую больницу, консультировала врачей, принимала от них сложных больных.
Крутой поворот в биографии Любови Трофимовны был связан с начавшейся войной. В июне 1941 года она уже начинает работать в госпиталях. Очень скоро ее организаторский талант, энергичность, высокий профессионализм стал очевиден начальству. Малая работает на самых ответственных участках. Она служит на должности заместителя начальника крупных сортировочных эвакогоспиталей и помощника начальника эвакопункта, затем в штабе Харьковского военного округа, где она была помощником начальника лечебного отдела, поочередно находится в составе войск Южного, Северо-Кавказского, Закавказского фронтов. За боевую деятельность награждена медалями «За боевые заслуги», «За участие в героической обороне Кавказа», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне».
В 1946 году Малая демобилизуется, приходит работать в Харьковский медицинский институт и уже окончательно связывает свою жизнь с этим городом. С 1946 по 1949 год Малая — клинический ординатор кафедры госпитальной терапии, затем ассистент этой же кафедры.
В 1950 году она защищает кандидатскую диссертацию «Туберкулино-диагностика в клинике внутренних заболеваний», а уже через четыре года — докторскую диссертацию «Об изменениях в сердечно-сосудистой системе при туберкулезе». В 1955 году Малой было присвоено звание профессора, в том же году она стала заведующей кафедрой факультетско-госпитальной терапии (с 1961 года — кафедра госпитальной терапии и клинической фармакологии лечебного факультета). С тех пор она была бессменной руководительницей этого подразделения, кафедра стала лучшей среди подобных в Украине.