100 знаменитых москвичей
Шрифт:
Выйдя в отставку в начале 1816 г., Грибоедов сделал еще одну попытку вернуться к ученой карьере, намереваясь отправиться в Дерптский университет, однако в итоге в июне 1817 г. поступил на службу в коллегию иностранных дел в Петербурге (почти одновременно с А.С. Пушкиным и В.К. Кюхельбекером). В это время жизнь Грибоедова «кипела»: он вел светский образ жизни, вращался в театрально-литературных кругах Петербурга (сблизился с кружком А. А Шаховского), писал и переводил для театра (комедии «Молодые супруги» (1815 г.), «Своя семья, или Замужняя невеста» (1817 г.), совместно с А.А. Шаховским и Н.И. Хмельницким, и др.). Стихотворным творчеством Грибоедов занялся еще в университете, его литературные дебюты (1815 – 1817 гг.) тоже были связаны с театром: переводы-обработки с французского, оригинальные комедии и водевили, написанные в соавторстве с поэтом П.А. Вяземским. В 1814 – 1815 гг. Грибоедов сотрудничал в журналах «Вестник Европы» и «Сын Отечества», где публиковал критические статьи о литературе и переводы. Однако петербургский период жизни, полный увлечений, шалостей, серьезных помыслов и литературной работы, внезапно оборвался, когда Грибоедов принял участие в качестве секунданта в возмутившей всех ожесточенностью противников дуэли между А.П. Завадским и В.В. Шереметевым (дуэль закончилась гибелью последнего). Было известно, что предполагалась дуэль и между секундантами. Следствием «пылких страстей и могучих обстоятельств» (А.С. Пушкин) явились резкие перемены в судьбе поэта – в 1818 г. Грибоедов был назначен секретарем русской дипломатической миссии в Персию. Там он провел свыше двух лет – много путешествовал по стране, вел путевые заметки и дневник. Немало сделал он для возвращения пленных русских солдат и дезертиров в Россию, за что был представлен к награде. С особым удовольствием занимался он в те годы и литературным трудом. Именно в Тавризе в 1820 г. рождается замысел блистательной и нестареющей комедии «Горе от ума».
По возвращении из Персии в ноябре 1821 г. Грибоедов прибыл в Тифлис, где получил место дипломатического секретаря при командующем русскими войсками на Кавказе генерале А.П. Ермолове. Здесь он приступил к созданию уже задуманной пьесы «Горе от ума» (в первоначальном замысле – «Горе уму»). В Грузии поэт написал первый и второй акты комедии, первым слушателем которых стал тифлисский сослуживец автора В.К. Кюхельбекер. Однако творчество требовало большего уединения, большей свободы от службы, поэтому Грибоедов попросил у начальства длительный отпуск. Получив его весной 1823 г., Александр Сергеевич отправился сначала в Тульскую губернию, в имение Степана Бегичева, а затем в Москву, где и написал третий и четвертый акты «Горя от ума». Позднее Бегичев вспоминал о своем талантливом друге: «Сколько сведений он имел по всем предметам! Как увлекателен и одушевлен он был, когда открывал мне… нараспашку свои мечты и тайны будущих своих творений или когда разбирал творения гениальных поэтов! Много он рассказывал мне о дворе персидском и обычаях персиян, их религиозных сценических представлениях на площадях… а также об Алексее Петровиче Ермолове и об экспедициях, в которых он с ним бывал».
К осени 1824 г. уже в Петербурге комедия была окончательно завершена. В этом самом известном и значительном произведении Грибоедова в полную силу проявились блестящий ум и большой талант автора. Традиционный для мировой литературы конфликт мыслящего человека-гражданина с косностью консервативной части общества получил у поэта оригинальное национальное воплощение. Узнаваемыми были сатирически обобщенные образы Фамусова, Молчалина, Скалозуба. Новым был язык комедии – вместо канонического стиха Грибоедов применил свободный разностопный ямб. «О стихах не говорю: половина – должна войти в пословицу», – писал А.С. Пушкин. Прославленный поэт оказался прав: крылатые слова и выражения, взятые из комедии, бытуют в нашей речи до сих пор: «Свежо предание, а верится с трудом», «Счастливые часов не наблюдают», «Служить бы рад – прислуживаться тошно», «А судьи кто?», «Ни слова русского, ни русского лица не встретил» и многие другие. Почти два века разделяют нас, читателей, от создателя комедии, но тем не менее она до сих пор актуальна и любима нами. С восторгом приняли комедию и современники. Но несмотря на шумный успех пьесы в салонах, поставить ее на сцене сразу не удалось, а опубликованы были с огромными цензурными изъятиями лишь ее первый и третий акты (в театральном альманахе Ф.В. Булгарина «Русская Талия»). Первая полная публикация пьесы в России была осуществлена только в 1862 г. Тем не менее, грибоедовское творение сразу стало событием русской культуры, распространившись среди читающей публики в рукописных списках, число которых приближалось к книжным тиражам того времени. Впервые пьеса была поставлена через два года после гибели Грибоедова и с тех пор стала драматургической классикой. Успех грибоедовской комедии, занявшей прочное место в ряду русской классики, во многом определяется гармоничным соединением в ней острозлободневного и вневременного. Сквозь блистательно нарисованную картину русского общества той эпохи (будоражащие умы споры о крепостничестве, проблемы национального самоопределения, культуры и образования; мастерски очерченные колоритные фигуры того времени, узнаваемые современниками и т. д.) угадываются «вечные» темы: конфликт поколений, антагонизм личности и общества, драма любовного треугольника.
Осенью 1825 г. Грибоедов возвратился на Кавказ, однако уже в феврале 1826 г. вновь оказался в Петербурге – в качестве подозреваемого по делу декабристов (оснований для ареста было немало: на допросах декабристы, в том числе Е.П. Оболенский, назвали Грибоедова среди членов тайного общества; в бумагах многих арестованных нашли списки «Горя от ума» и пр.). Со многими из декабристов Грибоедов состоял в личной дружбе, но как человек проницательного ума к возможности успеха их заговора относился скептически. На следствии он категорически отрицал свою причастность к заговору. Доказать что-либо следственной комиссии не удалось, и в начале июня Грибоедов был освобожден не только из-под ареста, но и от всяческих подозрений. Поэта пригласили на прием к императору, который наградил Грибоедова чином действительного статского советника и орденом Святой Анны. Грибоедову было предложено продолжать дипломатическую работу.
Осенью 1826 г. Грибоедов вернулся на Кавказ, где достиг значительных успехов на дипломатическом поприще. По словам Н.Н. Муравьева-Карского, Грибоедов «заменял… единым своим лицом двадцатитысячную армию». В 1826 – 1828 гг. он занимал должность начальника дипломатической канцелярии главноуправляющего в Грузии. Принимал участие в организации гражданского управления на Кавказе, составил «Положение по управлению Азербайджаном», много сделал для культурного развития края. Грибоедов сыграл большую роль и при заключении в 1828 г. выгодного для России Туркманчайского мира с Персией, завершившего Русско-персидскую войну 1826 – 1828 гг. Текст договора о мире он доставил в Петербург, где вновь ненадолго оказался в дорогом для него кругу литераторов и музыкантов. Но вместо литературных занятий, которым Александр Сергеевич мечтал посвятить себя (в его бумагах – планы, наброски стихотворений, трагедий «Родамист и Зенобия», «Грузинская ночь», драмы «1812-й год»), получил новое назначение – полномочным министром (послом) в Персию. Грибоедов не смог не принять столь высокую и почетную должность. В июле 1828 г. уже в новом ранге он был направлен в Персию для обеспечения выполнения условий Туркманчайского договора. Но вопреки благоприятно складывающейся для него карьере, Грибоедов был печален и не раз говорил своему другу Бегичеву, что его мучает предчувствие близкой смерти. И последний его отъезд из столицы в июне 1828 г. был окрашен мрачными мыслями.
По пути в Персию Грибоедов на некоторое время остановился в Тифлисе. Там он женился на 16-летней дочери своего друга, известного поэта А.Г. Чавчавадзе – Нине, грузинской княжне, которую искренне полюбил. Оставив юную жену в Тавризе, Грибоедов выехал с посольством в Тегеран. В качестве полномочного посла он проводил твердую и решительную политику. «Уважение к России и к ее требованиям – вот мне что нужно», – говорил он. Английская дипломатия была этим крайне недовольна. Полагают, что именно ее агенты, опасаясь усиления русского влияния в Персии, сыграли свою подстрекательскую роль в натравливании экстремистов Тегерана на русскую миссию. Обращение к Александру Грибоедову за помощью двух женщин-армянок, попавших в гарем знатного персиянина, явилось лишь поводом для расправы с деятельным и удачливым дипломатом. 30 января 1829 г. толпа религиозных фанатиков разгромила русскую миссию в Тегеране. Александр Сергеевич Грибоедов был зверски убит. Его изуродованное тело опознали лишь по искалеченной на дуэли левой руке. Останки Грибоедова очень долго перевозили в Россию. По пути следования траурной процессии Грибоедову отдавали воинские почести, сотни людей выходили почтить его память. Шесть лошадей везли дроги, 12 человек шли с факелами по обе стороны гроба. Зрелище производило сильное впечатление даже на персов. Множество армянских женщин молились. Известна встреча А.С. Пушкина с арбой, везущей тело Грибоедова: «Несколько грузин сопровождали арбу. "Откуда вы?" – спросил я. "Из Тегерана". – "Что везете?" – "Грибоеда"» (А.С. Пушкин). Персидский шах во искупление убийства русского посла прислал царю Николаю I желтый алмаз «Шах» весом 87 карат. Этот драгоценный камень хранит на себе имена персидских владык начиная с 1591 года. Сейчас он находится в Алмазном фонде в Москве.
Выдающегося дипломата и литератора похоронили в Тифлисе на горе Святого Давида. Грибоедов не раз говорил жене, чтобы в случае его смерти в Персии останки были преданы земле в церкви Святого Давида – «этой поэтической», по его выражению, «принадлежности Тифлиса». Желание А.С. Грибоедова было исполнено. На могильной плите – слова Нины Грибоедовой: «Ум и дела твои бессмертны в памяти русской, но для чего пережила тебя любовь моя?» Гибель горячо любимого мужа потрясла Нину – будучи беременной, она потеряла ребенка. После смерти мужа Нина прожила еще 30 лет, многие просили ее руки, известный грузинский поэт Григол Орбелиани любил ее всю жизнь, так и оставшись неженатым. Но Нина, верная памяти мужа, так замуж и не вышла. 29 июня 1857 г. в Тифлисе, ухаживая за заболевшим родственником, она заразилась холерой и умерла. Н. Муравьев записал тогда в своем дневнике: «Я не знал в жизни женщины более кроткой, добродетельной и самоотверженной, чем Нина Грибоедова…» Похоронили Нину в Тифлисе при церкви Святого Давида рядом с мужем.
Давыдов Денис Васильевич
(род. в 1784 г. – ум. в 1839 г.)
Герой Отечественной войны 1812 г., организатор партизанского движения, военно-исторический писатель и поэт.
«Поэт, наездник ты, кому и струны Волшебные и меткий гром войны Равно любезны и равно даны».
Эти строки из хорошо известного всем кинофильма «Эскадрон гусар летучих» принадлежат Денису Давыдову, известнейшему поэту и прославленному военному. И они как нельзя лучше характеризуют его как личность. Ему действительно в равной степени было дано и воинское искусство, и искусство стихосложения. Сам Пушкин подшучивал над генералом-поэтом: «Военные думают, что он отличный писатель, а писатели уверены, что он отличный генерал». Правда, несмотря на то что творчество Дениса Давыдова достаточно известно и в наши дни, но в народной памяти имя этого человека сохранилось в основном как имя одного из руководителей армейского партизанского движения, которое сыграло немаловажную роль в победе над Наполеоном.
Родился Денис Васильевич Давыдов 16 (27) июня 1784 г. в дворянской семье. Отец его был командиром Полтавского легко-конного полка. Все свое детство маленький Денис провел в Москве. Как и всякого мальчишку, Давыдова привлекали военные дела, и, повзрослев, он стал проводить большую часть времени в полку отца. Там с ним и произошла история, оказавшая влияние на его будущую судьбу. В 1793 г. великий полководец Суворов проводил осмотр всех военных частей. Приехал он и в Полтавский легко-конный полк. Резвый и не по годам развитый мальчик сразу привлек к себе внимание полководца, и Суворов, благословив его на обучение военному делу, сказал: «Ты выиграешь три сражения». В дальнейшем оказалось, что великий полководец как в воду смотрел, Денис действительно был просто создан для военной карьеры.
Восприняв слова Суворова как руководство к действиям, юный Давыдов в 1801 г. поступает на службу эстрад-юнкером в Кавалергардский полк. Молодой человек с жаром принялся за изучение военной науки. Он брал уроки военного искусства у майора Торри, состоявшего ранее при французском генеральном штабе. В будущем Давыдову очень пригодились полученные знания. Через год Денис Васильевич уже добился первых успехов на военном поприще и был произведен в офицеры. Одновременно с успехами по службе у молодого человека открылся еще один дар. Ведь, как уже было сказано выше, судьба одарила Давыдова не только склонностью к военному делу, но и незаурядным поэтическим талантом. И вскоре поэзия стала второй страстью молодого человека. Ведь, несмотря на непреодолимое влечение к военному искусству, Денис Давыдов в душе был поэтом. И поэтизировал он все, к чему прикасался, умудряясь даже буйный разгул в своих произведениях представить в виде удалой, но благородной шалости. Будучи по натуре человеком страстным, он иногда возвышался до чистейшей идеальности в поэтических видениях. Правда, в 1803 г. содержание стихов Давыдова резко изменилось. Если раньше он в основном воспевал любовь и военную удаль, то затем многие его произведения стали носить оппозиционный характер. Это не осталось незамеченным. При дворе его сатирические басни «Голова и ноги» и «Река и зеркало» были признаны просто возмутительными. И это сказалось на его военной карьере. Вскоре Давыдов был отчислен из гвардии и переведен в Белорусский гусарский полк. Однако он не унывал. Денис Васильевич, быстро освоившись на новом месте и в новой для него среде, продолжил писать стихи, в которых воспевал прелести удалой гусарской жизни. Вскоре он стал пользоваться большой популярностью среди новых соратников. Одними из самых известных его произведений являлись «Гусарский пир», «Призыв на пунш». В них полностью отразился буйно-удалой характер поэзии Дениса Давыдова. Однако, несмотря на созданный образ «гуляки» и «сорвиголовы», в душе он все равно оставался военным человеком и честным офицером.