100 знаменитых судебных процессов

Скляренко Валентина Марковна

6 июня 1989 года Сергей Мадуев и его напарник ворвались в двухэтажный дом Олега Шалумова, проживающего в Ростовской области. Первым же выстрелом Червонец убил хозяина, затем преступники задушили его жену. Покидая дом, бандиты облили комнаты бензином и подожгли. В огне живьем сгорел годовалый Миша Шалумов, спавший в кроватке на втором этаже. Через два года Сергей Мадуев, находясь под стражей в Бутырской тюрьме, твердил, что не знал о ребенке. «Если бы я знал, — заявил Червонец, — я бы первым вынес его из огня.»

В Ленинграде в октябре 1989 года банда Мадуева вломилась в квартиру пенсионерки Анны Юрих. Червонец смертельно ранил хозяйку квартиры, когда та пыталась по телефону вызвать милицию. На судебном процессе убийца цинично

заявил: «Выстрел был непреднамеренным, я поскользнулся на паркете». В начале января 1990 года во время ташкентского ограбления Мадуев хладнокровно пристрелил своего подельника, получившего ранение во время стычки с хозяином квартиры, бывшим заключенным.

8 января 1990 года Червонец был арестован на железнодорожном вокзале, когда пытался сесть на поезд «Ташкент — Москва». Четверо оперативников схватили преступника прямо в коридоре вагона поезда. Один из милиционеров пристегнул свою руку к руке Мадуева наручниками. Внезапно преступник выхватил из кармана гранату и зубами вырвал из нее кольцо. Он кричал, что взорвет поезд и требовал встречи с министром внутренних дел Узбекистана. Он приказал очистить перрон, вместе с заложником вошел в отделение линейной дорожной милиции и заперся там в одном из кабинетов. Червонец потребовал от пристегнутого к нему милиционера: «Достань в моем нагрудном кармане записную книжку и сожги ее». Оперативник послушно выполнил требование преступника. К этому времени на вокзал прибыли заместители министра и прокурора Узбекистана. На крыше соседнего здания притаился снайпер. Второй сотрудник ОМОНа дежурил у дверей. Выбрав подходящий момент, снайпер выстрелил в руку Мадуеву. В то же время другой оперативник выбил дверь, схватил гранату и отбросил ее в безопасное место. К счастью, взрыва не последовало — граната оказалась учебной. Так окончился последний день на свободе тридцатипятилетнего Сергея Мадуева.

Началось следствие. Мадуева несколько раз этапировали из города в город в связи с широкой географией его преступлений. В Бутырках Червонец сидел в камере-одиночке. Спустя несколько месяцев там были обнаружены несколько десятков метров веревки и удавка. Мадуев не скрывал своего стремления вырваться на свободу. Когда его перевели в знаменитые «Кресты», он заявил начальнику тюрьмы: «Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел. И отсюда уйду, причем вместе с тобой выйду». Как показало время, Червонец едва не выполнил свое обещание.

3 мая 1991 года в 7.30 Cергея Мадуева вывели из камеры для того, чтобы этапировать в Москву. Подойдя к столу, где происходил личный досмотр вещей, он выхватил пистолет и выстрелил в стену. Майор Егоров попытался остановить преступника, но тот выстрелил ему в живот. Захватив заложника, Сергей Мадуев сумел выйти в тюремный двор, где и был задержан охраной тюрьмы.

Расследование попытки побега возглавил полковник КГБ Владимир Георгиев. Он действовал под прикрытием оперативно-следственной группы, которую формально возглавил следователь прокуратуры Выборгского района Круглов. Георгиев добился перевода Мадуева из «Крестов» в следственный изолятор КГБ, а для содержания преступника была создана специальная железная клетка. На первый же допрос Мадуев пришел сильно избитый. Так над ним «поработала» охрана «Крестов» во время задержания. Следователь не спешил допрашивать Мадуева и, учитывая состояние его здоровья, занялся оперативной работой.

Экспертизой было установлено, что при попытке побега арестованный использовал то же оружие, которое у него изъяли при аресте в Ташкенте. Передать Мадуеву оружие мог только один из членов оперативно-следственной группы Прошкина, проводившей расследование всех уголовных дел Мадуева. Этот пистолет вместе с другими доказательствами хранился в опечатанном сейфе прокуратуры. Круг подозреваемых оказался невелик — всего 8-10 человек. Вскоре следствие располагало данными о том, что незадолго до дня побега сестре Мадуева позвонила незнакомая

женщина и попросила достать для него пистолет. Главной подозреваемой, благодаря установленным фактам, стала Наталья Воронцова. Но, несмотря на то что преступная связь между следователем прокуратуры и Мадуевым была установлена, против Воронцовой не было ни одной прямой улики. Решающими в этом деле должны были стать показания самого Мадуева.

Постепенно Червонец начал давать показания. Вначале он заявил, что пистолет в камеру принес следователь Рябинин, и подробно описал обстоятельства этой сделки. На следующем допросе следователь упрекнул Мадуева в том, что тот специально вводит следствие в заблуждение. Этому преступник несказанно удивился: «А вы что, действительно проверяли?» Тогда стало понятным, что многие следователи не проверяли его показаний, а просто подшивали их к делу. Так постепенно оно распухло до 78 томов, а количество вменяемых Мадуеву преступлений перевалило за 60.

После тщательной проверки выяснилось, что большинство из преступлений, в которых Мадуев обвинялся, он совершить не мог. Вскоре Червонец признался, что в Ташкенте ему переправили «маляву», в которой авторитетные люди просили взять на себя все преступления, связанные с изъятым у него при аресте оружием. А в благорадность они обещали организовать побег.

Поскольку Мадуева все равно ожидала смертная казнь, он с легкостью «присвоил» себе те грабежи и убийства, которых не совершал. Вскоре стало известно, что люди, обещавшие ему содействие в побеге, мертвы, а сам Мадуев попал в ловушку. Он начал отказываться от своих показаний. Но полковник Прошкин не хотел ничего слушать — он уже мысленно примерял генеральские погоны, выиграв «процесс века».

Несмотря на постоянные допросы, Мадуев отказывался назвать человека, который принес ему в камеру пистолет. Но, узнав о показаниях сестры, перестал упорствовать и сказал следователю: «В своей жизни я никогда не встречал женщин, которые ради меня могли бы пожертвовать своим домом, положением, одним словом — всем. Поэтому я, похоже, стал испытывать к Воронцовой возвышенные чувства. Я люблю эту женщину». Но с каждым новым допросом благородство Мадуева таяло на глазах. Спасая себя от смертной казни, он продолжил свои разоблачения. Прежде всего Червонец попросил у следователя о встрече с самой Воронцовой и предложил заснять всё на видео. «Вы сами все поймете, я попробую уговорить ее признаться, но за успех не ручаюсь», — заявил преступник.

Наталье Воронцовой предложили допросить Мадуева, объяснив, что он хочет дать показания лично ей. Червонец рисовался перед камерой, целовал руки следователю, трогательно смотрел ей в глаза, шептал что-то на ухо, но уговорить не смог.

На следующий день Наталья Воронцова была арестована. При обыске у нее обнаружили целую коллекцию фотографий Червонца. Женщина своей вины не признавала и начала писать жалобы во все инстанции. Только после того, как ей был продемонстрирован отснятый материал, она во всем призналась и стала давать показания. На допросах она отказывалась с кемлибо обсуждать свои чувства.

На суде Воронцова заявила: «Мной двигало лишь чувство жалости и справедливости. Мне казалось, что на этого человека вешали лишнее». В своем заключительном слове Воронцова сказала: «Я прошу прощения у тех, кому причинила зло. Особенно у своих родителей и у того потерпевшего. Еще я прошу прессу оставить меня в покое». Наталья Леонидовна Воронцова была уволена из органов, а в 1992 году суд приговорил ее к семи годам лишения свободы.

После суда над Воронцовой Мадуев с явным цинизмом пустился обсуждать свои отношения с женщиной-следователем. «Воронцова? А что Воронцова, — откровенничал он, — разве она не от мира сего? Такая же, как и все. Так же хочет есть, хочет жить хорошо, хочет счастья в личной жизни. Можно подобрать ключ к любому человеку. Я воспользовался чувствами Воронцовой, но в моем положении выбора нет».