100 знаменитых судебных процессов

Скляренко Валентина Марковна

В общем, духовные лица решили, что Аттила покоится именно под этим замком, и поторопились приобрести его в собственность. А в 1932 году начали поиск «несметных сокровищ». Для начала к делу подключили еще одного почтмейстера, Биндерберга. Его обычно нанимали зажиточные крестьяне для поисков мест, где следовало рыть колодцы. Биндерберг пользовался при этом «волшебным» медным прутом.

Этот «лозоходец», член официально зарегистрированного союза кладоискателей, узнал от Шаппеллера, для чего духовным лицам потребовались развалины, и. его «волшебный» прут начал постоянно указывать исключительно в направлении Аурольцмюнстера, где бы ни находился сам Биндерберг. Это чудо почтмейстер поспешил обсудить с председателем союза кладоискателей, журналистом и главным редактором специального листка «Природа и культура» доктором Ветцелем. Сей почтенный,

но легко увлекающийся джентльмен поспешил обратиться к историческим источникам, съездил в Инсбрук и Зальцбург, где узнал о легенде, рассказывающей о гробнице Аттилы. В начале февраля 1932 года Ветцель, прихватив Биндерберга, явился в Аурольцмюнстер для переговоров о раскопках и составил план поисков древней гробницы. При этом разглагольствовал он так убедительно, что местные жители как один решили: они принимаются за раскопки чуть ли не завтра.

Для начала в городке создали австрийское отделение союза кладоискателей, почетными председателями которого стали доктор Шёпфер и настоятель собора Эттер, а организационную сторону дела взял на себя Ветцель. Что же касается руководителя венского археологического института профессора Эггера, к которому обратились за научной поддержкой, то он посмеялся над идеей найти могилу Аттилы, но. проект все же одобрил. Эггер полагал, что на территории древнего замка могут обнаружиться ценные для института находки. На радостях Ветцель растрезвонил о своих планах всей венской прессе. Его статьи сопровождались шквалом критики, что только помогло придать делу широкую огласку. Следующим шагом было привлечь к проекту богатых спонсоров.

Биндерберг, получив оплачиваемый отпуск, переселился в замок и начал обследовать его территорию своим «волшебным» прутом. Чего он тут только ни обнаружил! И некое захоронение, которое тут же объявили могилой Аттилы, с трехслойным гробом из золота, серебра и железа; и сундуки с сокровищами невероятных размеров; и многочисленные склепы; и гигантские подземелья с балдахинами из золота, с сундуками, набитыми бриллиантами; и погреб, заполненный чистым золотом; и крупное захоронение, имеющее форму древнеперсидского дерева игдразила, на котором, согласно мифам, держался мир: с алтарями, лестницами, склепами, золотыми колоннами и сокровищницами. Наконец «лозоходец» объявил о том, что под замком находятся. три города, некогда выстроенных один над другим!

Странно, но этой чуши верили. К началу раскопок к проекту оказался привлеченным ряд известных лиц и были собраны миллионы золотых шиллингов и рейхсмарок. Тогдато на операцию «Аттила» «клюнули» экскайзер, князь фон Байерн, епископ фон Фельдкирх и прочие влиятельные лица. Кроме солидных процентов и доли в прибыли им предлагалось участие в «тайной программе “Урания”» — плане религиозных и социальных преобразований, которые должны были привести к «социально-этической монархии».

В самый пик развернутой кампании в проект «Аттила» вложили миллион марок из нацистской партийной кассы Гитлер и НДС АП. Кроме того, для охраны раскопа предполагалось задействовать роты штурмовиков.

Наконец на месте предполагаемых гуннских могил было воздвигнуто капитальное сооружение, под которым четыре землекопа начали рыть шахту площадью в три квадратных метра, — чтобы гроб Аттилы можно было поднять на поверхность не разворачивая. Работы оказались сложнее, чем предполагалось вначале. Кроме постоянной угрозы обвала, шахте угрожало затопление, поскольку из соседнего пруда в нее постоянно прибывала вода. Для ее откачки пришлось устанавливать мощный насос.

В газетах бушевала истерия по поводу клада, а землекопам тем временем попадались только мергель, глина и вода. Неделю за неделей рабочие копали сначала вглубь, а потом вширь с неизменным нулевым результатом. Критики же постепенно склонялись к мысли, что в земле Аурольцмюнстерского замка действительно могут оказаться сокрытыми древние сокровища. Историки и деятели культуры потрясали старыми картами, где отмечались пути войска гуннов и их стоянки. В дело шел лингвистический анализ названий местности. К делу «прицепили» даже книгу Парацельса «Тайная наука», поскольку в ней шла речь об одном из трех величайших сокровищ, погребенном «между Швабией и Баварией».

Только когда подошел к концу пятый месяц раскопок, у некоторых участников проекта начал просыпаться здравый смысл. Понемногу стали распространяться слухи о том, что и владелец замка, и «лозоходец» — просто душевнобольные, болезнью которых воспользовался глава предприятия —

отпетый мошенник. Часть пайщиков обратила свою долю в деле в векселя и по истечении срока предъявила их в замок для оплаты. Тогда оказалось, что миллионы, собранные для раскопок. испарились! Ведь шахтное оборудование и поверхностный ремонт замка едва «тянули» на пару сотен тысяч марок или шиллингов, но Ветцель, тем не менее, погашать векселя отказывался и уговаривал кредиторов предоставить отсрочку.

Окончательный крах сказки наступил, когда на шахту под видом землекопа на пару дней нанялся ушлый репортер. В «Винер цайтунг» он описал примитивность работ, их результат и сообщил, что даже сами рабочие считают идею поднять гроб Аттилы грандиозным мошенничеством. Кроме того, журналист написал о возможной психической неполноценности двух действующих лиц этой трагикомедии, а также об опротестовании векселей. Кто знает, как восприняли бы такую писанину австрийцы и германцы, если бы в шахте, где не соблюдались правила техники безопасности, не произошел несчастный случай, стоивший одному из землекопов жизни. Полиция тут же официально запретила дальнейшее проведение работ, а кредиторы стаей голодных волков кинулись в замок требовать возврата давно исчезнувших в неизвестном направлении громадных средств. Местное отделение союза кладоискателей поспешило объявить о своем банкротстве.

Замок пошел с молотка, но никто не желал дать за него и шиллинга. Часть кредиторов вывезла из здания последнюю мебель, а часть (Гитлер, князь фон Байерн, Зельдте) предпочли не «светиться». Они поняли, что дело это безнадежное, и старались хотя бы не стать всеобщим посмешищем. Пресса волшебным образом умолкла, а уголовное дело вообще не возбуждалось, поскольку прокуратура не сомневалась в невменяемости хозяина замка. Шаппеллер, кстати, жил в нем до самой смерти (1947), а Биндерберг попал, в итоге, в дом умалишенных. Доктор Ветцель еще некоторое время призывал общественность набраться терпения и продолжить раскопки, а затем вернулся в Мюнхен. Его называли шарлатаном и мошенником, который использовал бредовые идеи и прогрессирующее слабоумие двух почтмейстеров, чтобы провернуть выгодное дельце. Однако нашлись лица, не сомневавшиеся в том, что Ветцель сам стал жертвой аферы и поначалу верил в существование сокровищ. А спустя некоторое время доктор вообще начал открещиваться от того, что вообще имел хоть какое-то отношение к предприятию «Аттила»! Теперь председатель союза кладоискателей все то, что он недавно еще отстаивал, с неменьшим жаром отрицал. Причем делал он это, постоянно повторяя фразы вроде «жертвы вампира», «жертвования всем своим “я”» злым демонам Аурольцмюнстера», «тысячи огней, отраженных в тысяче зеркал» и т. п.

Но простите, скажете вы, а при чем здесь процесс трех «врачевателей»? Дело в том, что пресловутый доктор Ветцель, как председатель союза «специалистов по прутам и маятникам» и изобретатель некоего «регулятора эфира», экранирующего земное излучение, был привлечен к участию в вуппертальском процессе в качестве эксперта. Он тут же попытался представить искусство использования «волшебных» прутов в качестве единственно подлинного научного метода в медицине. Несмотря на красноречие неугомонного доктора, члены коллегии по уголовным делам признали подсудимых докторов Ашоффа и Корталя виновными в систематическом мошенничестве, причинении огромного материального ущерба пациентам и непоправимого вреда их здоровью, а подсудимого Пэслера — в пособничестве мошенничеству и в знахарстве. Эскулапов приговорили к году тюремного заключения и штрафу в 1000 марок каждого, а рантье — к девяти месяцам тюрьмы и 900 маркам штрафа. К тому же этой троице предстояло выплатить также судебные издержки.

Дело короля фальшивомонетчиков Чеслава Боярского

В 1951 году в отдел по борьбе с фальшивомонетчиками Министерства внутренних дел Франции поступило сообщение из Национального банка о появлении высококачественной подделки банкнот в 1000 франков. Эксперт, проверявший денежные пачки методом случайной выборки, обратил внимание на необычный хруст, который издавала одна из денежных купюр. Ее спектральный анализ показал, что банкноту изготовили из настоящей денежной бумаги. При этом был использован метод глубокой печати, водяные знаки на купюру были нанесены правильно, а вот скрытых степеней защиты не хватало. Полученную информацию полиция расценила как исключительно важную. Ведь за все послевоенные годы во Франции не было фальшивомонетчика такой высокой квалификации.